| drug3 | ||
|
mokimoki разрешил перекинуть свои переводы с http://quinn-mellory.livejournal.com. Ссылка на его профиль http://www.sxnarod.com/index.php?showuser=1772496. Плюсик ему можно поставить, например, здесь http://www.sxnarod.com/index.php?showtopic...post&p=12450305 Как Эрик стал нудистом. Часть 7 Проснувшись на следующее утро, я почувствовал себя хорошо отдохнувшим. Поскольку вчерашний вечер я провёл дома, то отправился спать необычно рано. Кроме того, на новой электрической простыне, которую мои родители приобрели вчера в торговом центре, я превосходно выспался и не замёрз даже без одеяла. Как и обычно, у меня была утренняя эрекция. Не желая вновь попасть впросак я, чтобы не рисковать, принялся мастурбировать прямо в кровати. Следует признать, что заниматься этим без одежды было гораздо приятнее. Солнце, проникающее в окно, и свежий воздух подстегнули мои чувства, и спустя пару минут я кончил. Некоторое время я расслабленно лежал, чувствуя, как спадает напряжение, затем стерев с живота сперму, встал и направился в ванную. С нижнего этажа доносились голоса родителей. Очевидно, они уже успели умыться. Я не спеша почистил зубы, побрился, без помех принял душ и спокойно вытерся полотенцем. Похоже, день обещал быть приятным. Разумеется, он был бы ещё более приятным, если бы я мог одеться, но об этом я старался думать как можно меньше. Со своей наготой я уже смирился, и вряд ли было бы разумно постоянно горевать по этому поводу. В надежде на завтрак, я прошёл на кухню и очень удивился, никого там не обнаружив. Родители уже встали, но на плите было пусто. Собственно, и родителей тоже нигде не было, что тоже было довольно необычно. Выглянув в гостиную, я заметил их возле дома сидящими на заднем дворе за столиком. Они пили кофе, просматривая воскресные газеты. Постояв в нерешительности, я, наконец, нехотя толкнул стеклянную дверь в сторону и вышел на улицу. Здесь и в самом деле было неплохо. Утреннее солнце пригревало, и камешки под босыми ногами были уже тёплыми. Должно быть, к полудню температура поднимется, но сейчас воздух ещё не успел прогреться, да и без одежды можно было не беспокоиться о жаре. Наш дворик не был наглухо огорожен. Напротив, от соседей нас отделяла лишь лёгкая проволочная сетка. Честно говоря, я вообще о них мало что знал, и мысль, что меня могут увидеть из соседнего дома, меня не особо встревожила. — Привет, соня, – окликнула меня мама, приподнимая чайник. – Хочешь кофе? — Ага, – отозвался я. Подсев к ним, я подлил себе в чашку сливок и ложечкой принялся размешивать сахар. — Мы тут с отцом подумали, не лучше ли, вместо того, чтобы возиться на кухне, пойти в какое-нибудь кафе. Как тебе такая идея? Уфф. Обычно я был не против, но я знал, что по воскресеньям там полно народу, и нам опять придётся сидеть среди людей. Однако в животе у меня было пусто, и в конце концов голод победил чувство неловкости. Поэтому, после секундного колебания я ответил: — Звучит неплохо. Отец сидел, углубившись в чтение. Мама тоже откинулась на спинку кресла, подставляя тело солнечным лучам. Похоже, они не торопились. Я попробовал последовать их примеру и, отхлебнув кофе, лениво развалился на своём месте. Воскресное утро голышом! Свежий утренний воздух действовал успокаивающе. Не то, чтобы моё смущение совсем прошло, но, надо признать, это было приятно. Краем глаза я скользнул по заголовкам газеты, которую отложил отец. Кто-то в Конгрессе был пойман на отмывании денег и, кажется, в этом замешан сам Президент. Конечно же, мнения тут же разделились надвое. Одни утверждали, что в действиях Президента нет ничего предосудительного, другие призывали к импичменту. Где-то в Азии произошло небольшое землетрясение, отправлена помощь. Потерялась маленькая девочка. Какой-то кинозвезде, о которой я никогда в жизни не слышал, предъявлено обвинение в убийстве. Ничего интересного. Внизу кучи я заметил вкладку «Воскресный Стиль». Чисто из любопытства, я её вытащил. Христиане-фундаменталисты собираются провести в Нью-Йорке крупнейший съезд. В Бюро внесено предложение об учреждении инфантилизма как одного из официальных стилей. Нудизм оставался одним из самых популярных стилей уже в течение трёх недель подряд. Следом шли направления D/s (подчинение), Христианство, опять D/s (доминирование) и Вегетарианство. Кое-кто из знаменитостей-Гедонистов (любителей наслаждений) выступил с речью… Нудисты из колледжа Франклина сегодня собираются организовать сбор средств на благотворительные нужды. — Смотрите-ка, похоже, что у Metrocast, Inc финансовые неурядицы, – проговорил отец, опуская газету. — Это ведь хорошая новость, верно? – отозвалась мать. — Ещё бы! Теперь им вряд ли удастся прибрать нас к рукам, – кивнул отец. — Выходит, тебе больше не грозит остаться без работы? – спросил я. — Ну, выглядит многообещающе, – пожал он плечами. У меня от волнения забилось сердце: — Значит, мы снова сможем ходить в одежде? Мои родители переглянулись. — Эрик, – взглянул на меня отец. – Мы приняли это решение, исходя из долгосрочной перспективы. Во благо нашей семьи. Я разочарованно сник. Я ничего не понимал. Я думал, что мы стали нудистами ради его работы, но, похоже, дело было не только в этом. — Что ж, – предложила мама. – Не пора ли уже что-нибудь перекусить? — Да, – отозвался отец. – Действительно. Родители поднялись, собирая газеты и чашки из-под кофе. Задержавшись ещё немного снаружи, я тоже последовал за ними в дом, после чего мы все, захватив свои сумочки, залезли в наш минивэн, и отец вырулил на дорогу. Я опять ощутил беспокойство от предстоящего появления на публике. Поскольку я был голоден, то постарался сосредоточиться на этом чувстве, хотя мысль оказаться совершенно голым в ресторане всю дорогу не давала мне покоя. Ехать пришлось совсем недолго; ресторан располагался не более чем в миле от нашего дома и находился в той части города, где было сосредоточено большинство торговых сооружений. В принципе, мы могли бы добраться и пешком, если бы пожелали прогуляться. Когда машина въехала на стоянку, я снова разволновался. Автомобилей было столько, что отцу пришлось дважды объехать вокруг парковки, прежде чем нам удалось найти одно свободное место. Спустя мгновение я уже стоял босиком на тёплом асфальте. Конечно же, люди сразу обратили внимание на трёх обнажённых человек, идущих. И снова я был удивлён поведением своих родителей. Они вели себя так, словно и не замечали, что на них нет одежды. В противоположность им, я, прячась за машинами, использовал любую возможность, чтобы как можно меньше попадаться на глаза. Внутри помещения меня ждало ещё большее разочарование. Народу было очень много. Кажется, я в жизни не видал такой огромной очереди! Все столики оказались заняты. Проклятье! Нам пришлось ждать на маленьком пятачке у входа, на виду у всего зала. Естественно, мы тут же привлекли к себе всеобщее внимание. Люди поворачивали в нашу сторону головы, и я слышал, как они нас обсуждают. Ненавижу, когда на меня так смотрят! У меня появилось ощущение, словно я на выставке. Время тянулось невыразимо долго. Наконец, один из столиков освободился, и мы смогли его занять. Нужно ли упоминать, что наше место располагалось в противоположном от раздачи конце зала, поэтому нам пришлось пройти через весь зал, чтобы встать в очередь. К этому времени я был уже настолько голоден, что почти не обращал внимания на окружающих. Впрочем, людей у раздачи сейчас было значительно больше, чем до нашего появления. Очевидно, всем хотелось посмотреть на нас поближе. Стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, я взял поднос и тарелку. Всё казалось таким аппетитным, что я, не зная, что предпочесть, на мгновение даже растерялся. В конце концов, я выбрал жареный хлеб, омлет с беконом, кусочек ветчины и блинчики. Откровенно говоря, я понимал, что не смогу съесть всё, но просто не смог устоять. Обратно к столу я возвращался, словно на автопилоте, совершенно не глядя по сторонам. — Эрик?! Подняв глаза, я встретился взглядом с Рэйчел МакДоннел. Мы вместе посещали лекции по истории. Рядом с ней сидели её подружки. От неожиданности я застыл на месте, словно наткнувшись на невидимую стену. Если бы не поднос, я, наверное, бросился бы прочь. Даже не знаю, как я не выронил его из рук. — Ты голый… – проговорила она удивлённо. Остальные девочки смотрели на меня, широко раскрыв глаза. — Да, – выдавил я. Чёрт, будто это не очевидно! Я не знал, как себя вести. На её лице появилась кривая улыбка: — И когда ты успел стать нудистом? — В… в пятницу, – ответил я, заливаясь краской от смущения. Почему пол не разверзся у меня под ногами? Я был бы рад сейчас провалиться сквозь землю. — Что ж, – хихикнула она. – Мне это нравится. Очевидно, теперь я смогу рассмотреть тебя получше. — Ага, – пробормотал я, не придумав ничего лучшего, после чего на негнущихся ногах вновь двинулся к своему столику. Я чувствовал невероятное унижение. Я знал, что это произойдёт. Моей жизни пришёл конец. Меня видели голым, и теперь все мои друзья узнают, что я стал нудистом. Та жалкая уверенность, которую я пытался в себе сохранить, испарилась в одно мгновение. Опустив глаза, я взглянул на тарелку, стоящую передо мной, но есть мне совершенно не хотелось. |
||
| drug3 | ||
|
Как Эрик стал нудистом. Часть 8 Экран компьютера пестрел сообщениями от друзей, знакомых и даже людей, которых я никогда не знал. — Приятель, так ты что, заделался нудистом? — Рэйчел сказала, что видела тебя в кафе голым. Это что, шутка? — Эрик, это правда? — Нуди! Я никому не отвечал. Мне вообще не хотелось ни с кем говорить. В конце концов, я просто закрыл программу. Я знал, что это меня не спасёт, и внутри у меня всё сжалось от унижения. Мне было плохо, я вообще не знал, что теперь делать! Завтра в школе мне уже не удастся ни от кого скрыться. Нужно идти на занятия, сидеть в классе, общаться с товарищами – голым! Как бы я хотел, чтобы всего этого не случилось! Нормальные люди не разгуливают нагишом, подобно мне. Хорошо хоть родители, наконец, оставили меня в покое, да и то только потому, что, как я подозревал, решили наедине заняться сексом. Похоже, на этот раз они решили не устраивать представление перед моими глазами. Мне ужасно хотелось чем-нибудь прикрыться. Я посмотрел на себя – участки кожи, обычно спрятанные под одеждой, всё ещё выделялись, но тоже уже начали приобретать следы загара. Даже сидя в одиночестве в собственной комнате, я чувствовал себя беззащитным и растерянным. У меня было чувство, что меня обманули – я оказался заложником системы. Почему я должен нести ответственность за тот образ жизни, который ведут мои родители? От нечего делать, я решил заглянуть на те нудистские сайты, на которые прежде сделал закладки. Большинство из них несли сугубо официальную информацию – организация, собрания и прочая чушь. И все они рассказывали, насколько это «здорово» – совсем отказаться от одежды. Как это не соответствовало тем чувствам, которые владели мной в данный момент! Они утверждали, что нудизм – это естественно и прекрасно, а вовсе не испытание стыдом, как мне до сих пор представлялось. Вот, что, к примеру, я прочитал на одном из сайтов: …миллионы людей по всему миру наслаждаются новой жизнью, отказавшись от одежды. Во-первых, это непередаваемое чувство свободы! Вы больше не зависите от скоротечной моды, подчиняясь капризам которой, вынуждены набивать шкафы нарядами… Нет. Лично я бы не стал называть это «свободой». Или вот ещё: …в основе нудизма лежит простое утверждение: одежда вовсе не нужна для того, чтобы быть здоровым и жить счастливо. Она служит лишь для подпитывания стыда и приучения к мысли, что человеческое тело является чем-то противоестественным. Нудисты гордятся своим телом и не считают, что его нужно стесняться или скрывать… У меня голова шла кругом. Не мог же я быть единственным, кто так не думал? Неужели я один из всех оказался втянут в этот стиль жизни против своей воли? Вот опять: …нудисты ведут наиболее естественный образ жизни. Общеизвестно их стремление к природе. Всё своё время они стараются проводить на свежем воздухе, а потому отличаются более крепким здоровьем. Среди нудистов практически не бывает болезней, связанных с ожирением… С тех пор, как меня угораздило стать нудистом, меньше всего мне хотелось выходить «на свежий воздух». Я перешёл на подростковый форум. Похоже, тут знали, что такое смущение, потому что мне сразу бросилось в глаза название одной из тем: «Очень стыдно». Я щёлкнул по заголовку: GreenDayLuvr 12:08 PM Привет… Я девочка, мне пятнадцать и благодаря родителям я уже три недели нудистка. Всё это время я совершенно голая. Это так стыдно! Все мои друзья веселятся, глядя на меня, они считают, что теперь я вроде шлюхи. Я ненавижу улицу, потому что там все на меня смотрят. Мне так хочется снова одеться и стать нормальной! Как некоторым может нравиться всё время ходить голыми? Я просто не понимаю их! ~Katorina Ответов в теме пока не было. Я-то совершенно точно знал, что чувствует эта бедная Катарина. Мне самому сейчас было так плохо, что я был почти рад узнать, что я не одинок в своих мучениях. Я сделал закладку на эту тему, решив позже проверить, что ей напишут. Затем ради интереса я набрал в Google «Нудисты колледжа Франклина». Первая же ссылка оказалась правильной и, щёлкнув по ней, я испытал чувство лёгкого шока. На главной странице красовалась большая групповая фотография. Девять человек: шесть улыбающихся девушек и трое ребят без всяких признаков одежды. Я даже представить себе не мог, чтобы моя фотография вот так вот лежала бы в Интернете на всеобщее обозрение! Тем не менее, посмотреть было интересно – насколько все разные. У каждого особенная фигура, цвет кожи, телосложение. У одной из девушек была татуировка, начинающаяся на руке, проходящая спереди и спускающаяся до самой ноги. У другой девушки была очень необычная причёска-ирокез яркого цвета. Кроме того, на ней было много украшений. Особенно бросались в глаза колечки на сосках. У одного из парней были длинные волосы, придававшие ему сходство с Фабио Ланзони, известным актёром. Содержимое сайта, впрочем, оказалось вполне типичным. Меня заинтересовал раздел «акции». Сегодня они проводили акцию по сбору средств на благотворительные нужды, а в среду вечером было запланировано собрание. Именно в этот момент в дверь позвонили. Непроизвольно я привстал, чтобы открыть, но потом передумал. Вместо этого я вышел из комнаты и прислушался. Дверь открыла мама. — Джойс! – услышал я её радостный возглас. Джойс была её младшей сестрой, моей тётей. — Линда! – раздалось в ответ. – Когда ты рассказала, что вы всё-таки окончательно решили зарегистрироваться, мы решили, что нужно обязательно зайти, посмотреть на вас! Ты очаровательно выглядишь! «Мы» означало, что Джош, мой восьмилетний несносный брат-кузен тоже был здесь. Я застонал. Но фраза «окончательно» меня заинтриговала. Что это означает? — Спасибо, милая, – отозвалась мама. – Входите, входите, я как раз поставила чайник! Наверное, он уже готов. — А где Гарри и Эрик? – не унималась тётушка. – Я хочу с ними поздороваться! У меня засосало под ложечкой. Может, мне всё же просто стоит выложить своё фото в Интернет? Похоже, что весь мир не сможет спать спокойно, пока меня не увидит! — Они где-то в доме, – ответила мама. – Эрик! Гарри! Идите, поздоровайтесь с тётей Джойс! «Чтоб вам всем провалиться!» – разозлился я. Выждав минуту, я принялся спускаться. Честно говоря, присутствие Джоша раздражало меня даже больше, чем нагота. Надеюсь, вся эта церемония не продлится слишком долго. — Эрик! – увидев меня, тётя Джойс всплеснула руками. Она буквально пожирала меня глазами. – Отлично выглядишь! Тебе нравится быть нудистом? — Вполне, – соврал я, отвечая на её объятия. Нелепое ощущение – обниматься голышом с одетой тётушкой. Её одежда скользнула по моей коже. Из кухни донёсся свист чайника. — А вот и чай! Эрик, почему бы тебе не поиграть с твоим братом, пока мы будем тут болтать? – предложила мама. Я снова мысленно простонал. — Будь гостеприимным, – проговорила она, скрываясь вместе со своей сестрой на кухне. Они представляли разительный контраст: мама, покачивающая голой задницей, и моя тётя в ярком наряде. Я перевёл взгляд на Джоша, который всё это время с кривой ухмылкой меня разглядывал. Джош был образцовым засранцем. Его мамаша не скупилась на дорогие игрушки, и он ужасно этим гордился. Вот и сейчас в одной руке он сжимал PSP – игровую приставку, а одет был во всё новое, с иголочки. На его рубашке в белую и красную полоску даже сохранилась фирменная бирка. Я стоял молча. Очевидно, удовлетворив своё любопытство, братец направился в гостиную, где демонстративно занялся своей Плэйстэйшн. Я пошёл следом, радуясь, что не придётся с ним разговаривать, и, расположившись на диване, включил телевизор. — Я не желаю это смотреть, – немедленно заявил мой братец. — Играй, не отвлекайся, – парировал я. — Я не собираюсь слушать всяких нудистских извращенцев, – произнёс он, поднимаясь, чтобы отобрать у меня пульт от телевизора. — Я всё ещё старше тебя, – уф, неужели это лучшее, что я мог придумать? — Тебе даже одеться не разрешают, неудачник, – пропыхтел он, пытаясь завладеть пультом и роняя свою игрушку. — И что? – я поднял PSP. — Не трогай! – выкрикнул он, хватаясь за неё. – Ещё насажаешь мне своих голых микробов! Я не мог поверить, что терплю поражение от восьмилетнего наглеца. Этот хам был вдвое младше меня. Ух! Но я растерял всю уверенность. Трудно сохранить самообладание, если ты разговариваешь абсолютно голым с тем, кто одет, пусть даже ему всего восемь. Я скрестил руки на груди и стал смотреть то, что он включил, какое-то глупое реалити-шоу на канале FOX. Братец сделал вид, что не обращает на меня внимания, чему я был только рад. Всё, чего мне хотелось, чтобы они с тётушкой исчезли как можно скорее. Посмотреть бы на моего братца, если бы не меня, а его насильно превратили бы в нудиста, подумалось мне. Тогда бы спеси у него заметно убавилось. Затем мои мысли опять вернулись к фразе, брошенной тётушкой: «окончательно решили». Это значило, что родители уже давно размышляли на эту тему. Дольше, чем я догадывался, и они никогда ничего мне не говорили. Я вспомнил, как свободно они себя чувствуют… я был не в состоянии их понять. Быть может, это просто мои фантазии, и эта фраза ровно ничего не означает? Я не знал, что и предположить. Мама со своей сестрой вышли из кухни только спустя полчаса. — Ну, Джош, дорогой, не пора ли нам идти? — Да, – отозвался тот. Я облегчённо вздохнул. Даже вынужденный сидеть с ним голышом, я чувствовал себя лучше, чем когда в прошлом месяце присутствовал на его Дне рождения. Я поднялся, и тётя, прощаясь, ещё раз обняла меня (опять это нелепое чувство). — Эрик, поздравляю. Я считаю, что всё это просто восхитительно! Тебя теперь ждёт столько интересного. Я счастлива за тебя! Не знаю, что именно она подразумевала. Я просто пропустил её слова мимо ушей. Удивительно, сколько людей вокруг твердят о прелестях нудизма, не спеша, тем не менее, расстаться с одеждой. — Спасибо, тётя Джойс, – сказал я. Минуту спустя дверь за ними закрылась. Оставшись вдвоём с матерью, я хотел было поинтересоваться, что значила та фраза, но потом передумал, решив, что вся эта игра в конспирацию лишь моя выдумка. Да и какая мне разница? Всё равно мою жизнь теперь уже ничто не изменит. |
||
| drug3 | ||
|
Как Эрик стал нудистом. Часть 9 В понедельник я проснулся около шести, почти на час раньше, чем обычно. Спал я ужасно, не в силах справиться с беспокойством. Мне было страшно идти утром в школу. Страх не давал мне покоя всю ночь, и к утру я чувствовал себя совершенно разбитым. Все события, произошедшие со мной в течение этих выходных, были ничем по сравнению с необходимостью отправляться голым на занятия. Я не сомневался, что после вчерашней встречи с Рэйчел и её подружками, все уже с нетерпением ожидали моего появления. Я даже не надеялся, что меня оставят в покое. Скольких друзей я сегодня потеряю? Может, сказаться больным и не ходить (а я и вправду чувствовал себя неважно)? Но мне всё равно придётся идти завтра… Это было неизбежно… Отец ещё даже не проснулся, и я воспользовался возможностью принять душ без опасения, что кто-то из родителей влезет ко мне в кабинку. Затем в своей в комнате я долго приводил себя в порядок, стараясь выглядеть как можно лучше, словно от этого моя нагота была менее заметной. Хорошо, что я успел постричься, хотя было бы неплохо, будь у меня побольше мускулов. Это было странное ощущение – не одеваться перед школой. Мне всё время казалось, будто бы я что-то забыл. Понятное дело, я знал, что именно я забыл, но привычку было перебороть не так-то просто. Примерно, в половину седьмого я услышал, как поднялся отец. Как обычно, он сразу же направился в душ. Я сидел, не зная, чем заняться. Я не привык вставать так рано, и теперь не знал, куда девать свободное время. К тому же, мой страх только возрастал. Не в состоянии думать ни о чём другом, я решил спуститься вниз и заняться завтраком. Вытащив банку с кофе, я на минуту растерялся. Я никогда не вскакивал так рано и обычно просто заливал молоком кукурузные хлопья. Но поскольку мне требовалось убить время, то на этот раз я решил сделать себе тост с яичницей, тем более, что все мои кулинарные навыки этим и ограничивались. Приготовив всё необходимое, я взялся за работу. Возиться на кухне абсолютно голым было странно, но я уже привык к этому чувству – когда ты голый, то странным кажется вообще всё. Огонь на плите, треск яиц на сковородке, хлеб в тостере – всё заставляло меня нервничать. Я понимал, что пока я осторожен, ничего страшного со мной не случится, и всё-таки, не будучи защищён одеждой, я инстинктивно опасался всего горячего. По крайней мере, это на время отвлекло меня от мыслей о предстоящей школе. Мама появилась как раз, когда я уже заканчивал. Наверное, я уже начал немного привыкать к её внешнему виду, потому что первой моей мыслью было, что сегодняшним утром она выглядит особенно привлекательно. Её кожа мягко отсвечивала, а волосы свободно спадали на плечи. Очевидно, если она тоже уже успела принять душ, то делала это вместе с отцом. — М-м-м… Готовишь завтрак, Эрик? – улыбнулась она. – Что случилось? — Просто, захотелось, – ответил я, закрывая газ и перекладывая яичницу со сковородки. Вытащив кружки, мама разлила всем кофе, а я тем временем, раскладывал тосты. Мы расселись за столом. — Я знаю, что ты нервничаешь, но постарайся справиться, – вдруг произнесла она. Не зная, какого ответа она ожидает, я просто сказал: — Мне стыдно. — Это нормально, – подбодрила меня мама. – У тебя отличное тело, тебе нечего стесняться. Я вспыхнул, не ожидая подобного комплимента от собственной матери. — Не думаю, что все в школе думают так же, – буркнул я. Она нахмурилась. Интересно, а что она ожидала услышать? К нам присоединился отец. В руке он держал портфель. Это было то немногое, что ему требовалось, чтобы быть готовым. Интересно, а что чувствует он, ведь ему тоже нужно ехать на работу и обнажённым общаться с сотрудниками? Если он и думал на эту тему, то не показывал виду. Вообще, если бы кто-то сейчас заглянул к нам, то, кроме отсутствия одежды, не заметил бы ничего необычного. Остаток завтрака прошёл в молчании. Тревога моя всё возрастала. Отец уехал на работу. На часах было только половина восьмого. Через полчаса мне нужно было выходить, если я, конечно, хотел успеть вовремя. Хотя перспектива опоздать показалась мне очень заманчивой. В школе меня характеризовали как хорошего ученика, достаточно взрослого, ответственного, спокойного… Вряд ли опоздание сойдёт мне с рук. — Эрик, дорогой, я хочу, чтобы сегодня ты воспользовался кремом против загара, – сказала мама. – Тебе придётся много бывать на улице. Твоя кожа ещё не привыкла к такому количеству солнечных лучей, и важно, чтобы ты не обгорел. Час от часу не легче. Мама была права. Мне нужно было не только дойти до школы и затем вернуться обратно, но в течение дня несколько раз перейти из одного корпуса в другой. Кроме того, в сегодняшнем расписании стоял урок физкультуры, да и в такой жаркий день мы обычно обедали не в столовой, а на школьном дворе. Обо всём этом я до сих пор не задумывался, и, по правде говоря, разгуливать голышом по территории школьного кампуса мне хотелось меньше всего на свете. — Да, пожалуй, ты права, – отозвался я, стараясь скрыть уныние. Я понял, что по каким-то причинам вся эта история с нудизмом очень важна для моей матери, и мне не хотелось её огорчать. — Вот. Я помогу тебе. Сам ты не справишься. Очень важно ничего не пропустить, – сказала она. – Давай выйдем наружу, чтобы не накапать на пол. С деланным энтузиазмом я последовал за ней на наш дворик. Как и прежде, соседей не было видно, и я счёл это добрым знаком. Выдавив себе на ладонь немного крема, мама провела рукой по моей спине. От холодного прикосновения я чуть не подскочил, непроизвольно вскрикнув. Посмеявшись, мама велела стоять мне смирно. После этого она принялась растирать прохладный лосьон мне по плечам. Трудно сказать, что я чувствовал, но постарался не ёрзать даже тогда, когда её руки коснулись моих ягодиц и потом скользнули между ног. Я думал, что она уже закончила, но в этот момент она обошла меня спереди и принялась за грудь. Здесь, как я полагал, я мог бы и сам справиться, но предпочёл промолчать. Я только стоял, глупо улыбаясь. Её руки скользнули ниже. Я, напрягшись, нервно сглотнул. Красивая обнажённая женщина касалась моего члена, просто чудо, что у меня не произошло немедленной эрекции. Этому существует лишь одно объяснение – крем был очень холодный, а она была моей матерью, которая обо мне заботилась. Впрочем, в этом месте она не стала долго задерживаться, и остаток крема размазала мне по лицу. — Готово, – произнесла она. – На сегодня тебе хватит. А теперь, может, ты поможешь мне? После такого сеанса сердце у меня колотилось вдвое быстрее обычного. Стараясь успокоиться, я плеснул лосьон на руку и осторожна начал водить ладонью по её спине. У моей матери, несмотря на возраст, отличная кожа, очень гладкая. До сих пор я не понимал, какая она красивая женщина… Теперь же я знал это, этого было невозможно не заметить. Она, несомненно, была рождена, чтобы стать нудисткой. Она просто лучилась естественной природной красотой и уверенностью. Не очень-то хорошо, наверно, так думать о собственной матери, но в тот момент я просто не мог думать ни о чём другом, особенно если учесть, что мои руки скользили по её телу. Я постарался повторять её же действия, начав со спины и постепенно опускаясь всё ниже. Когда мои руки коснулись её попы, я немного разволновался, но мама никак на это не отреагировала, и я вновь успокоился. Спустившись ещё ниже, я занялся её ногами. Было удивительно чувствовать, как двигаются мышцы под её кожей. Она регулярно посещала фитнесс-клуб, и занятия спортом не пропали для неё даром. Покончив с ногами, я выпрямился. Мама с ласковой улыбкой повернулась ко мне лицом. Она ничего не сказала, но и не отстранилась, и я понял, что она ждёт, что я продолжу. Сглотнув, я в очередной раз набрал в ладонь лосьона. Я начал с самого верха, вокруг шеи, затем ключицы, руки. Движения мои замедлились, но она, казалось, этого не замечала. Взволнованно, круговыми движениями я стал наносить лосьон на её грудь, осторожно приближаясь к соскам. Я заметил, какие они твёрдые. Я никогда ещё не прикасался к женской груди и даже не предполагал, что моя мама окажется первой. Медленно я начал покрывать их кремом … Кажется, по её телу пробежала дрожь? Наверно, в этом месте я задержался больше, чем следовало. Словно под гипнозом я гладил их. Мама не шевелилась. Прошло не менее нескольких минут, прежде чем я осознал свои действия. Усилием воли я оторвался от её груди, принявшись за живот и бёдра. И снова я запнулся, прежде чем прикоснуться к её влагалищу, но, взяв себя в руки, постарался сделать это как можно быстрее. Я выпрямился, впервые за два дня смущённый и растерянный не по причине собственной наготы. Мама же просто улыбалась. — Спасибо, Эрик. — Всегда пожалуйста, – пробормотал я. Ноги у меня были словно ватные. Мы вернулись в дом. После жаркого солнца от прохладного воздуха по моему телу пробежала лёгкая дрожь. С колотящимся сердцем я рухнул на диван. На какое-то время я даже позабыл свой страх перед школой, но едва мама скрылась, как беспокойство вновь охватило меня. Впрочем, мама тут же вернулась в комнату. — Ох, Эрик, прости, я совсем потеряла счёт времени. Хочешь, я подвезу сегодня тебя до школы? Мне не хотелось бы, чтобы ты из-за меня опоздал. Я взглянул на часы. Она была права. Мы и не заметили, как промелькнуло время, потому что часы уже показывали четверть девятого. — Хорошо, – ответил я. Наступал момент, которого я боялся больше всего. Взбежав по лестнице, я быстро собрал вещи и торопливо спустился в гараж. Мама меня ждала, сидя за рулём. С тревогой я наблюдал, как поднимаются ворота, а минутой позже мы уже ехали по дороге навстречу моей судьбе. |
||
| drug3 | ||
|
Как Эрик стал нудистом. Часть 10 Ехали мы в молчании. Я был не в настроении обсуждать ни то, что произошло, ни свои дальнейшие планы. И вообще, несмотря на одобрительные взгляды матери, настроение у меня было похоронное. Всякий раз, когда мой взгляд случайно на неё падал, я вспоминал, что мы оба голые. А сверх того, мне не удавалось забыть ощущения от прикосновения к её груди. Сама дорога заняла не более пяти минут, и в 8:20 мы уже остановились у бордюра. Мне показалось, что это была самая длинная поездка в моей жизни. У входа в школу толпились ученики. Тут были мои одноклассники, мои друзья, враги и ещё не меньше сотни тех, с кем я знаком не был. Я смотрел на них, парализованный ужасом. Я понял, что не смогу этого сделать. Никогда. — Не забудь зайти к директору, – напомнила мама. – Им нужна копия твоей регистрации. Я не ответил. Не смея шелохнуться, я всматривался в толпу, собравшуюся у главного корпуса, узнавая своих знакомых. От прикосновения матери я чуть не подпрыгнул. — Пора выходить, милый. Я попробовал дотянуться до дверной ручки, но рука моя враз отяжелела. Меня охватила паника; я словно утопающий отчаянно пытался найти путь к спасению, барахтаясь в бассейне, убивавшем меня. Со стороны же казалось, будто я сижу совершенно неподвижно. Каким-то образом мне удалось собрать силы, потянуть на себя ручку, и дверь под собственным весом распахнулась. Я с трудом высунул одну ногу из машины. Затем вторую. Лёгкий ветерок залетел в машину, и я ощутил его каждой клеточкой своего тела. Соскользнув с кресла, я выбрался на тротуар. Сглотнув, я стоял, пытаясь унять дрожь в коленках. — Удачного дня, – услышал я голос матери. —Бай, – я не узнал собственного голоса. Захлопнув за собой дверь, я сделал несколько шагов по направлению к школе. Без сомнения, это были самые тяжёлые минуты в моей жизни. У меня кружилась голова; кажется, я забыл дышать. У меня было такое чувство, что воздух со всех сторон давит на меня. Невероятно, но прошло несколько секунд, а меня ещё не заметили. — Эрик! – вдруг раздался окрик матери. Я подскочил как ужаленный и, обернувшись, увидел, как она выходит из машины, одетая в одни лишь солнцезащитные очки. – Ты забыл свои вещи, – она протягивала мне рюкзак. Сунув его мне в руки, она наклонилась и обняла меня. От прикосновения её груди моё смущение только увеличилось, но я не мог сопротивляться. Я даже среагировать не успел. — Будь осторожен, Эрик. До встречи. Глядя, как она садится в машину, я ощутил, что снова начинаю тонуть. Над школой повисла мёртвая тишина, все разговоры стихли. Забросив рюкзак за плечи и обернувшись, я увидел, что сотни пар глаз, не отрываясь, смотрят на меня. Дети разглядывали меня и моё обнажённое тело. А потом поднялся невообразимый шум. Крики, смех, вопли! Я не мог разобрать ни слова, но знал, что все они адресованы мне. Я стоял голый перед всей школой! Наверное, многим из нас являлся во сне подобный кошмар, а со мной это сейчас происходило наяву. Нехотя, я двинулся вперёд. Мама уже уехала, лишив меня, таким образом, единственного потенциального пути к отступлению. Постепенно я начал различать, что мне кричат. — Эй, Эрик! А у твоей матери классные сиськи! Почему у тебя таких нет? — Чувак, жалкое зрелище. — Это что, мода такая? — Когда это ты успел стать нудистом? — Эй, Эрик, ты ничего не забыл? Последним был Рик, мой друг ещё с первого класса. Конечно же, он был в одежде, в просторных брюках и рубашке с длинными рукавами. Мне не хотелось ему отвечать, но я понимал, что не могу просидеть целый день, ни с кем не общаясь. — Нет, я теперь нудист, – отозвался я. Дурацкий ответ, выругал я сам себя. — Ну, очевидно, – сказал он. – Я ещё вчера слышал, но не мог поверить. Надо же… Он стоял, таращась на меня. Не зная, что ответить, я не двигался с места, и толпа, окружив, разглядывала меня. На моё счастье, прозвенел звонок, возвещая, что двери школы открыты, и до начала первого урока осталось пятнадцать минут. То и дело на меня оглядываясь, дети потянулись ко входу. — Увидимся, – убегая, бросил мне Рик. Ноги у меня подкосились, и я без сил опустился на бетонный парапет. Мелкие камешки неприятно вдавились мне в голую задницу. Толпа заметно поредела, но во дворе оставалось ещё довольно много народу. Я оглянулся. Некоторых я знал, но все они держались в стороне, издали поглядывая в мою сторону. Брайани, девочка с первого курса, была первой заговорившей со мной. На ней была милая юбочка, розовая блузка, а на ногах босоножки. — Привет, Эрик! – сказала она. — Привет, – ответил я. — Ты голый… – заметила она. — Ага… – протянул я. — Я просто хотела сказать, что, по-моему, это здорово. Ты мне таким нравишься, – заключила она. Господи, могло ли быть что-то хуже этого? — Спасибо, – буркнул я. — Мне надо бежать на занятия. До встречи! Я знал, что мне тоже нужно идти, но не мог пошевелиться. Как я появлюсь в классе? — Фрик (урод, извращенец), – донеслось до меня. Больше никто со мной не разговаривал. Определённо, все меня видели, но ни у кого не возникало желания со мной общаться. Как я и полагал, многие из тех, кого я считал своими друзьями, с сегодняшнего дня потеряли ко мне интерес. Я был одинок, словно изгой. Чувство обиды и ярости боролись во мне, когда я думал обо всём этом. Это всё мои родители; они заставили меня стать таким, и из-за них я очутился в столь унизительном положении. Перед школой почти никого не осталось, и я понял, что если не хочу оказаться в списке опоздавших, то должен поспешить. Поднявшись, я машинально отряхнулся, и неуверенно сделал несколько шагов. Затем, подняв глаза, посмотрел на дверь, и внезапно меня ошеломила мысль, что день ещё даже и не начался… Я даже ещё не вошёл внутрь. Судорожно сглотнув и собравшись с духом, я медленно двинулся к главному входу. Начинался мой первый голый школьный день. |
||
| drug3 | ||
|
Как Эрик стал нудистом. Часть 11 Сразу против главного входа в школе располагался зрительный зал, небольшой вестибюль и холл, в котором между занятиями собирались ребята. По левую и правую сторону вдоль коридора тянулись комнаты, в которых проводились занятия, а также помещения со шкафчиками. Сейчас всё свободное пространство было заполнено учениками, ожидающими звонка, и я вновь оказался в центре всеобщего внимания. На меня смотрели, иногда отпуская остроты. Наверное, от стыда у меня покраснело всё тело, но я не осмеливался даже убедиться в этом. Для начала мне нужно было зайти в школьный офис и отдать копию своей регистрации, чтобы подтвердить, что я «настоящий» нудист. Можно подумать, что кто-нибудь смог бы решиться прийти в таком виде в школу, будь это не так. Повернув налево, я направился к офису, располагавшемуся в конце коридора. Все оборачивались в мою сторону. Причём, если девочки поглядывали на меня с любопытством и иронией, то мальчики, как правило, с явной неприязнью. Я ни с кем не заговаривал, и ко мне тоже никто не обращался, но между собой все только обо мне и говорили. Это было невыносимо, но что я мог сделать? Никогда я ещё не пользовался такой известностью, и никогда не желал её – я всегда был просто «хорошим мальчиком», который примерно себя вёл, исправно делал домашние задания и имел свой определённый круг друзей. Теперь же моё имя было у всех на устах… и я был самым популярным мальчиком в школе без единого друга. Я вздохнул, продолжая идти и глядя прямо перед собой. По крайней мере, все мне уступают дорогу, мелькнуло у меня в голове. Наверное, никому не хотелось столкнуться со мной. Открыв дверь, я шагнул в комнату. Неважное убежище, поскольку офис отделялся от коридора прозрачной перегородкой. Единственное прикрытие – высокое растение в горшке, стоявшее возле дверей напротив стола, за которым сидела секретарша. Ей было около тридцати. Возможно, у неё самой уже были дети. Все в комнате казались настолько занятыми, что поначалу никто меня даже не заметил. Пришлось кашлянуть, чтобы привлечь внимание к своей одиноко стоящей посреди кабинета голой персоне. Секретарша подняла голову. — Ой, – вырвалось у неё. Её взгляд скользнул по моему телу, задержавшись на пенисе. – Я могу тебе чем-нибудь помочь? — Я… – мой голос дрогнул, выдавая волнение. – У меня, м-м-м, регистрационная карточка. Вам нужна копия. — Прости? – не поняла она. Я с трудом сглотнул. В горле у меня пересохло и, окончательно растерявшись, я попытался объяснить: — Знаете… По поводу нудизма… — А… – её лицо прояснилось. – Подожди-ка. Поднявшись из-за стола, она подошла к шкафу и вынула какие-то бумаги. Я стоял, не зная, куда девать глаза. Все остальные молча меня разглядывали. Вернувшись, она протянула мне анкету: — Тебе нужно это заполнить. Я присел, радуясь хоть какому-то занятию, которое бы позволило отвлечься от унизительной действительности. Вопросы оказались самыми обычными – имя, номер студенческого билета, номер Стиля жизни, галочка в поле, что я ознакомлен со школьными правилами, относительно моего нового образа жизни. Быстро всё заполнив, я передал листок обратно. — Мне нужно посмотреть на твою карточку, – сказала она. Сбросив рюкзак, я вытащил из него карточку и протянул ей. Она сняла с неё копию, прикрепив к анкете. – Это всё, Эрик. Прежде чем ты отправишься на занятия, тебе нужно зайти, побеседовать с директором. Я ощутил прилив страха. Я никогда прежде не был в кабинете у директора. Может, я уже нарушил какие-то правила? Кажется, моему унижению конца не будет. — А где это? – я действительно не имел понятия, куда мне идти. — Дверь вон там, – отозвалась она. Я взглянул в направлении, которое она указала. Несмотря на страх, я был рад хотя бы на короткое время скрыться от любопытных глаз. Дверь была слегка приоткрыта, и на ней висела табличка: «Директор». Я робко постучал. — Да, – послышался женский голос. Я нерешительно вошёл. Кабинет был небольшим, но из-за нескольких окон показался мне очень просторным. Тут было всё, как в обычном офисе: шкафы с бумагами, на столе компьютер. За столом сидела наш директор – миссис Вильямс, женщина лет пятидесяти с седыми волосами и непроницаемым взглядом. Она как-то приходила к нам в класс, но мне ещё ни разу не доводилось разговаривать с ней лично. — Мне сказали зайти к вам, – проговорил я, пытаясь скрыть волнение. Некоторое время она молча изучала меня, словно пытаясь пронзить своими стальными глазами. Голый и жалкий, я почувствовал, что сердце у меня уходит в пятки. Переступив с ноги на ногу, я поджал пальцы, зарывшись ими в ковёр, не зная, что сказать. — Садись, – бросила она. Я сразу же подчинился. – Эрик, думаю, тебе известно, что в нашей школе нет других нудистов. — Да, – ответил я. — Школа, – начала она, но тут вдруг резко зазвонил звонок. Нервы у меня были взвинчены так, что я чуть не подскочил на месте. Дождавшись тишины, она продолжила: – Школа, конечно же, обязана уважать твой образ жизни, и это будет так. Она помолчала, внимательно меня разглядывая. — Но я хочу, чтобы ты знал, что никакого хулиганства мы не потерпим. Ты имеешь право на некоторые определённые вольности, и я не имею права тебе помешать, но я не позволю тебе вносить беспорядок в учебный процесс. Если ты будешь таким образом пытаться привлечь к себе внимание или нарушать дисциплину в классе, тебя ЖДЁТ наказание. Мне не интересны причины, по которым некоторые желают прожить свою жизнь голыми, но я не хочу, чтобы из-за этого в моей школе начались проблемы. Я буду очень внимательно за тобой следить. Ты меня понял? Только этого не хватало! Кроме всех прочих бед, наша директор недолюбливала нудистов. Как я могу не привлекать к себе внимания, сидя в классе абсолютно голым? Я так боялся эту женщину, что, не в состоянии вымолвить и слова, просто кивнул. Что ещё плохого готовит мне сегодняшний день? — Это всё, – произнесла она. – Пусть секретарша выпишет тебе разрешение за опоздание. Она отвернулась к компьютеру, словно потеряв ко мне интерес. Поднявшись, я поспешил удалиться. С началом занятий, суета в офисе утихла. Секретарша, когда я к ней приблизился, разговаривала по телефону. Черкнув записку, она выпроводила меня вон. В коридоре было благословенно пусто, исключая пару опоздавших и дежурных. Мне нужно было пересечь оба коридора, пройдя мимо главного входа, чтобы добраться до своего шкафчика, и я с гнетущим чувством поплёлся вперёд. Сейчас я более чем когда-либо ощущал свою наготу. Несмотря на то, что вокруг почти никого не было, меня не покидало чувство, что со всех сторон на меня смотрят сотни глаз. Я уже проходил мимо центральной лестницы, когда взгляд мой упал на маленький клочок бумажки, что сунула мне секретарша. То, что я увидел, заставило меня споткнуться на полпути. Ниже её подписи и проставленного времени вместо моего имени было написано «голый малыш». У меня перехватило дыхание. Голый малыш! Вот кем я теперь был, вот, что окружающие думали обо мне. Слово «голый» теперь стало моим синонимом. Это оказалось слишком для меня. Ноги у меня подогнулись и я рухнул прямо на ступеньки. Слёзы потоком текли по моему лицу. У меня больше не осталось сил. Я не мог этого вынести! Рыдая, я сидел, сжавшись в комок и закрыв лицо руками. Резиновые коврики на ступеньках больно вдавились в мои голые ягодицы. Стыд давил на меня с невероятной силой. |
||
| drug3 | ||
|
Как Эрик стал нудистом. Часть 12 Не знаю, как долго я сидел, горько плача, и кто меня видел. Вероятно, прошло несколько минут, когда кто-то тронул меня за плечо: — Сынок, что с тобой? Всхлипнув, я вытер глаза. — Ничего. Я… в порядке… – должно быть, мой ответ, ответ голого мальчика, утирающего слёзы прозвучал нелепо. — Это совершенно очевидно, – надо мной стоял мистер Вальц, преподаватель физики в старших классах, и один из самых популярных учителей в школе. – Но в таком случае, может, ты объяснишь мне, в чём тут юмор, и почему, если у тебя всё хорошо, ты сидишь на ступеньках? Глубоко вздохнув, я попытался успокоиться. От улыбки мистер Вальца мне стало тепло, и я понял, почему его все так любили. И я решил, что мне вряд ли станет хуже, если я скажу правду. — Это просто… мой первый… голый день, – сказал я. — А, – протянул он. – Я так и подумал. То-то я не замечал тут раньше нудистов. — В этом всё дело, – уныло проговорил я. — Стыдно? — Ещё бы, – на самом деле я даже не мог сформулировать, что меня беспокоило больше всего. Тут дело было не только в стыде. Мне не приходилось прежде появляться голым на улице, но и нельзя не сказать, чтобы я боялся людей. И всё же… до этого мне никогда не приходилось стесняться собственного тела. Если я и переживал, то только за свои поступки. А сейчас всё изменилось. Мои друзья (очевидно, бывшие), мои ровесники… Вся моя жизнь перевернулась! Я теперь ненормальный, и абсолютно всем это отчётливо видно. И у меня нет никакой возможности скрыться. Как я всё ненавидел! — Прости, – произнёс мистер Вальц. – Сомневаюсь, что смогу подыскать некие волшебные слова, которые тебе помогут. Я знаю, быть не таким, как все чрезвычайно тяжело. Я даже представить не могу, насколько… я сам уже очень давно был студентом, и тоже сталкивался с притеснениями. Я кивнул. Повисла пауза. — Скажи-ка, у тебя есть какие-то уроки? – вдруг спросил он. — Шесть, – ответил я. После того, как меня сегодня встретили, мне было непривычно слышать участливые нотки в голосе учителя. — Хм… Знаешь, что? У меня в кабинете почти никого нет, если не считать ученика-ассистента. Ну, по крайней мере… Так что если тебе захочется немного передохнуть ото всех, то можешь прийти ко мне. — Правда? – воскликнул я. Я не смел даже надеяться! Обычно я проводил время в библиотеке, но там всегда было много других учеников, или же преподаватели резервировали время для целого класса. — Как тебя зовут? – спросил он, вытаскивая розовый листок. — Эрик. Фёрмс. Эрик Фёрмс. — Мне знакомо твоё имя. Другие учителя очень хорошо о тебе отзываются. Рад, что наконец встретил того человек, которому оно принадлежит, – он улыбнулся. Заполнив листок, он протянул его мне. Я быстро пробежал глазами по строчкам: «Шестой урок, Эрик Фёрмс», и его инициалы. Несмотря ни на что, я улыбнулся. — Спасибо. — Тебе нужно идти, – произнёс он. – Ты же не хочешь совсем пропустить урок? И, пожалуй, тебе стоит умыться. — Конечно. Спасибо вам! – я вскочил. — Ещё увидимся, – отозвался он и, повернувшись, пошёл прочь. Не сказать, что мне стало намного лучше, но у меня было такое чувство, что я, достигнув самого дна, начал потихоньку всплывать. Как бы то ни было, я встал со ступенек и направился к своему шкафчику. В пустом коридоре босые ноги ступали по полу совершенно бесшумно. Я торопливо умылся и вытащил из шкафчика учебники. До конца первого урока оставалось не более нескольких минут, но мне нужно было хотя бы показаться в классе, чтобы не заработать прогул. Глубоко вздохнув, я толкнул дверь и шагнул внутрь. С моим появлением в классе повисла мёртвая тишина. Какое-то время я просто стоял у входа, не зная, куда девать глаза. Затем, когда шум постепенно начал восстанавливаться, я подошёл к миссис Фернандес, нашей учительнице, протянув ей записку от секретарши. Она ответила мне кивком головы, и я прошёл на своё обычное место. — Эрик, мы тут всё гадали, когда же ты появишься, – воскликнул Лайонел, который сидел рядом. – Но никто и не думал, КАК ты явишься! Все вокруг рассмеялись. Я стал огрызаться и сидел, плотно сжав губы. Конечно же, насмешек мне было не избежать. — Ух ты, какая штука! – громко заметила одна из девочек, Амрита. – Приятно видеть, что в школе есть парни, у которых имеется что-то побольше карандашика. — Придержите языки! – бросила миссис Фернандес, не поднимая головы. — Смотрите, у него лицо покраснело, – не унимался Лайонел. – И всё остальное тоже. Ха! Только не говори, что ты смог прийти в школу голым, а с нами разговаривать стесняешься! — Извини, – сказал я. Я знал, что если хочу выжить, то лучше сразу поставить себя как следует, иначе мне грозило до конца школы остаться посмешищем. Я заставил себя улыбнуться и, как можно более уверенно добавил: – Ты так треплешься, что и слова не вставить. — Ха-ха-ха, – расхохоталась Амрита. — Чувак, ну ты это… – растерялся Лайонел. — Тебе ли, засранцу, меня не знать, – я подмигнул ему. — Следующий, кто раскроет рот, пожалеет об этом, – из-за своего стола предупредила миссис Фернандес. — Да, всё же как-то странно разговаривать с голым парнем, – не обращая на неё внимания, проговорил Лайонел. — Эй, оставь его в покое, – вмешалась Амрита. – Мне нравится, что у нас теперь в классе есть голый мальчик. Эрик, когда ты нам устроишь шоу? Мне плохо видно, что там у тебя под столом. Я покраснел, но не остался в долгу: — Только после тебя, Амрита. На моё счастье зазвенел звонок. Все бросились к выходу, включая и Амриту с Лайонелом. Я сделал вид, что копаюсь в своём рюкзаке, чтобы выйти последним. Могло быть и хуже, подумал я. Из-за наготы я становился объектом насмешек, но если не казаться слабым, то, может быть, мне удастся со всем этим справиться. Я одержал маленькую победу, не позволив этим двоим взять над собой верх. Маленькую, совсем крошечную победу, и всё же, это было лучше, чем ничего. Учитывая, что сегодня был мой самый первый день, каждая такая победа для меня имела огромную ценность. |
||
| Pavlin_srd | ||
Потрясающе! Жду продолжения. Эх, научиться бы так же красиво писать! |
||
| alex1805.2 | ||
| Алиса, вернись! :-) | ||
| CREMASTER | ||
| Просто супер! Пожалуйста продолжение и быстрее. | ||
| Iton | ||
| как только появится - сразу выложу. каждый день мониторю | ||
| VShtarev | ||
|
Впервые топлесс (1) Джен проснулась. Она протерла глаза, села и оглядела себя. Её бледные груди и чисто выбритая промежность резко контрастировали с остальным загорелым телом. Джен не нужно было много времени на подъём – она спала нагишом, ничем не укрываясь. Ей нравилось находиться у себя дома обнаженной, и спать она предпочитала точно так же. Зазвонил телефон, и Джен взяла его. На другом конце была Кристалл, её лучшая подруга. – Привет, что планируешь сегодня делать? – Да ничего, собираюсь просто отдохнуть. В ближайшие дни я не работаю. Кристалл не собиралась оставлять свою подругу предаваться ничего не деланью, тем более что у неё были мысли, чем следует заняться. – Как насчет того, чтобы пойти на пляж и позагорать? – Согласна! У меня как раз новое синее бикини, так что будет повод его примерить. – Отлично. А я надену своё белое бикини, с тонга в качестве нижней части. Джен часто подумывала о том, чтобы надеть тонга на общественный пляж, но побаивалась, что люди будут слишком пялиться на неё. – Оно будет на тебе прекрасно выглядеть, Кристалл. – Ты должна тоже как-нибудь попробовать надеть такое же. – Ну, как-нибудь, может быть. – Ну ладно, отключаюсь. Полюбуйся на себя еще немного. – И Кристалл повесила трубку. Джен улыбнулась, подошла к шкафчику с одеждой и открыла его. Внутри находилось много различных предметов одежды, в основном ярких цветов. По большей части это были бикини – Джен жила недалеко от пляжа. Когда она не ходила на работу или какие-то иные формальные места, она всегда надевала одно из них. Джен вытащила своё синее бикини и, приложив его к своему телу, посмотрела в зеркало. Поскольку она вела активный образ жизни, её тело было крепким и стройным. Джен просунула ноги в трусики от бикини, подняла их до талии и убедилась, что они сидят прямо и прикрывают всё, что нужно. Ей не хотелось, чтобы её промежность случайно приоткрылась. Нижняя часть её бикини была достаточно мала, спереди она прикрывала киску и только, а сзади едва закрывала зад, оставляя полностью обнаженными её ноги. Джен стояла в этих трусиках от бикини и смотрела на себя в зеркало. Она отметила, что её небольшие бледные груди с розовыми сосками заметно выделялись на загорелом торсе. Джен предпочла бы не надевать верхнюю часть бикини и идти на пляж топлесс, чтобы избавиться от этих незагорелых частей своего тела. Но она пока еще была новичком в этом городке, куда она переехала из родительского дома сразу, как только её исполнилось восемнадцать. Кроме того, она не хотела быть арестованной полицией за неподобающее обнажение. Джен неохотно натянула верхнюю часть бикини, передняя часть которого едва закрывала её ореолы и соски, а тонкие нити охватывали спину и шею. Это было самое маленькое её бикини, меньше любого, которое она надевала, когда жила вместе с родителями. Но теперь она жила самостоятельно, и это бикини нравилось ей тем, что оставляло открытым столько, сколько возможно. Значительная часть её грудей, которую это бикини оставляло открытым, была незагорелой, но Джен рассчитывала вскоре это изменить. Вскоре должна была появиться Кристалл, чтобы прихватить её с собой на пляж, и Джен задумалась, что же еще ей необходимо из одежды. Поскольку они с Кристалл, по всей вероятности, проведут весь день на пляже и вряд ли пойдут куда то еще, Джен решила не одевать поверх бикини рубашку – верхней части бикини вполне достаточно. Так же она решила надеть короткие джинсовые шортики. Джен любила эти шортики – они были достаточно малы, прикрывали её зад и едва доходили до развилки между ног спереди, оставляя ноги практически полностью обнаженными. Раньше Джен в подобных случаях раздумывала, стоит ли обуваться. Ходить в обуви она не любила, так что и сейчас собиралась идти на пляж босиком. Джен любила ходить босиком, последнее время обувь она надевала, только если отправлялась на работу. Для этого у неё были сандалии – её единственная пара обуви. Вскоре объявилась Кристалл и постучала в дверь. Джен открыла дверь и увидела Кристалл, стоявшую перед ней в белом бикини и тонгах. Джен поразилась. – Ого! Кристалл, и это всё, что ты одела? Кристалл весело посмотрела на неё. – А что такого? Мы ведь идем на пляж. – Я не хотела бы так испытывать удачу, хотя люди здесь выглядят довольно свободомыслящими. Кристалл пожала плечами. – Это кажется слишком смелым? Ты вполне можешь снять свои шорты и идти на пляж в одном бикини. А я надела свои тонги. – Пусть так, но в этот раз я бы предпочла хоть что-то надеть на случай, если вдруг что-то случится с бикини. Ты ведь знаешь, что я чувствую по поводу возможности случайно показать свою киску в общественном месте. – Ну, как бы то ни было, ты готова? – Да. Пойдем. Джен закрыла дверь и двинулась вниз по лестнице вслед за Кристалл к её автомобилю. Джен нравилось ощущать ковер на лестнице босыми ногами. Она ощущала возбуждение из-за того, что вот-вот окажется на улице, одетая лишь в бикини, укороченные шорты, и больше ничего. Оказавшись на улице, Джен восхитилась автомобилем Кристалл. – Когда ты его раздобыла? – Еще в прошлом году, когда переехала сюда. Мои родители прежде ездили на нём, пока не купили себе внедорожник. – Здорово! Наверно, классно гонять на нем, чувствовать на своем теле ветер и солнце. – Я так и делаю. Я много раз ездила на нём на пляж и обратно, и по магазинам тоже. Две девушки запрыгнули в синий автомобиль с откинутым верхом. Вскоре они уже ехали по дороге по направлению к пляжу. Теплый воздух со свистом проносился мимо них. Джен нравилось, как ветер обвевает её тело, туго натягивая завязки у верха её бикини. Она прижала их, пытаясь удержать на месте, чтобы бикини не унесло ветром. Часть её хотела, чтобы верх бикини всё же сорвало, а она при этом оказалась бы обнаженной выше пояса, но при извиняющих её обстоятельствах. Впрочем, она все еще опасалась возможных проблем с полицейскими. Верхняя часть бикини у Кристалл был больше, чем у Джен, и держалась крепче, так что та могла спокойно сосредоточиться на вождении. Джен ощутила укол зависти, но в то же время она радовалась той свободе, которое дает её минималистское бикини, хотя ей и приходилось все время придерживать его, чтобы оно не слетело. Кристалл, глядя на то, как Джен борется со своим бикини, попробовала переключить её внимание, на другую тему. – Ну что, Джен, встретила уже какого-нибудь симпатичного парня? – Нет еще, я ведь живу здесь совсем недолго. – Мы можем что-нибудь предпринять. Может, подцепим кого-нибудь на пляже. Должны же здесь быть парни. Джен пожала плечами и случайно так дёрнула бикини, что один из её сосков выскочил наружу. Она быстро прикрыла его. – Может быть всё, чего я хочу, это просто расслабиться на пляже. – Не беспокойся. У нас еще будет много времени, чтобы провести его вместе. Обещаю. – Кристалл взяла Джен за руку прежде, чем она снова схватилась за своё бикини. – Оставь ты бикини в покое, твоя грудь вряд ли выскочит из него сама. Да даже если это и случится – нечего об этом беспокоиться. – Я просто не хочу проблем с законом. – Подмигнула Джен. – Не волнуйся о законе. На этом пляже они не слишком соблюдаются, да и никто не станет на тебя глазеть. Мы уже почти приехали. Кристалл свернула с дороги на небольшую парковку. На ней стояло несколько автомобилей, людей же не было совсем. Джен почувствовала прохладный океанский бриз, когда Кристалл закрыла откидной верх автомобиля и открыла дверь. – Теперь, когда мы уже здесь, не хочешь оставить свои шорты в автомобиле? Джен любила одеваться так минимально, насколько это возможно, но она все еще волновалась о том, что её низ в этом новом бикини почти не прикрыт. Она посмотрела на ждущую её Кристалл и, наконец, сказав про себя «какого черта», быстро сбросила с себя шорты и закинула их в багажник. Кристалл закрыла багажник, после чего обратного пути уже не было. – Ну что, так лучше? Не волнуйся, багажник закрывается надежно, так что никто не стащит твои шорты. Подруги взяли с собой сумочки и полотенца и направились к лестнице, ведущей на пляж. Спустившись, они увидели множество людей, загорающих на солнце и плещущихся в воде. Женщины были в бикини, парни в «Speedos». На многих из женщин были тонги, но не было видно ни одной, которая была бы топлесс. – Видишь, сколько здесь девушек в тонгах. Тебе тоже стоило бы надеть их. Глядя на всех этих девушек в тонгах, Джен почувствовала себя увереннее. Всё же на ней была «полноценная» нижняя часть бикини, пусть даже она и представляла собой два небольших кусочка ткани, соединенных тонкими веревочками. Ещё Джен хотелось, чтобы хоть некоторые из женщин здесь были бы топлесс. Кристалл и Джен расстелили полотенца и уселись на них. Кристалл откинула голову назад и улыбнулась. Джен легла на живот и принялась загорать. Кристалл посмотрела на неё. – Хочешь разом получить весь свой загар за сегодня? – Да, хочу улучшить свой золотисто-коричневый. – Удивительно, что он у тебя уже имеется. – Я уже несколько раз была на пляже, и я много раз загорала около бассейна там, где я живу. – Спорю, что тебя радует то, что ты можешь одевать такой минималистский бикини с тех пор, как живешь самостоятельно. – Жить самостоятельно просто здорово, и я могу надевать такие бикини, какие и когда захочу. – В бикини ты выглядишь отлично. – Мне гораздо больше нравится одевать только его. Пока лето и стоит жара, я предпочитаю носить лишь бикини. Я вообще ходила бы топлесс, если бы это было возможно. – Хотелось бы на это посмотреть. Сама я бы, наверно, не решилась. Это покруче, чем одеть тонга. – Ну, может, когда-нибудь я это сделаю. – Почему не сейчас? Мы на пляже, прямо рядом с нами никого. Расстегни свой верх и скинь его. Ты ведь делала так прежде? Джен огляделась. Поблизости было не слишком много народа. Тогда она развязала узлы на спине и шее и сбросила верхнюю часть бикини. Её спина была полностью загорелой за исключением тонкой линии, оставленной веревочкой бикини. Кристалл смотрела на Джен и её обнаженный торс. Она заметила и тонкую линию на её спине. – Не хочешь подольше позагорать без верхней части бикини? Нужно что-то сделать с этими линиями. – Я еще не загорала без верха вне дома. В основном я загорала в бикини, так что мне негде было взять сплошной загар. Джен приподнялась над полотенцем, позволив своим небольшим крепким грудям висеть свободно. – Похоже, ты быстро освоилась, оставшись без верха. – Да, это здорово, оказаться топлесс, пусть даже я просто лежу здесь и загораю. Джен засунула верх бикини под себя. Кристалл была впечатлена, как спокойно Джен избавилась от верха бикини, учитывая то, что она никогда раньше не делала этого вне дома. Это было так же смело, как появиться в тонгах в общественном месте. Она решила добавить к этому еще немного. – Эй, Джен, не хочешь пойти поплавать? – Конечно. Только надену верх. – Джен повернулась на бок, прикрыв грудь рукой, и потянулась за верхом бикини. Кристалл надеялась вовсе не на такую реакцию, и прежде чем Джен потеряет достигнутый ей прогресс, сказала. – Не беспокойся, иди топлесс. Мы только окунемся. Джен заволновалась. Она чувствовала, что хочет, чтобы кто-нибудь подгонял её оставаться топлесс, но её беспокоила реакция других людей на это. Чтобы не успеть передумать, Джен вскочила на ноги и смело выпрямилась, полностью открыв свою грудь с торчащими на ней сосками. Она старалась не думать о людях вокруг, двинувшись по направлению к океану. Кристалл весело улыбалась, когда они вместе шли к воде – одна в белом бикини и тонгах, и вторая, в одних лишь маленьких трусиках от синего бикини. Джен сражалась с порывом загородить грудь руками и заставляла их спокойно висеть по сторонам. Она не хотела выказать ни тени страха. Наконец они достигли воды и Джен с разбегу прыгнула в неё, так что её грудь оказалась скрыта водой. Кристалл прыгнула вслед за ней, подняв кучу брызг. Оказавшись в волнах, она попыталась поправить верх своего бикини, и её грудь высвободилась. Верх бикини Кристалл был полноразмерным, а размер её груди был немного больше чем у Джен, так что они начали довольно свободно колыхаться туда и сюда, в то время как у Джен груди были меньше и более крепкие. Джен насмешили попытки Кристалл снова прикрыть свою грудь. – Почему бы тебе вообще не сбросить бикини и не открыть свою грудь, как я. – Ох, я не такая смелая, как ты. Большее на что я способна, это надеть тонги, но остаться топлесс – это для меня слишком. Мой бикини настолько смелый, насколько я могу решиться. – Ну, это ведь ты ободряла меня раздеться, и вот я топлесс, моя грудь ничем не прикрыта и любой может видеть и её и торчащие на ней соски. – Джен вытолкнула свое тело из воды так, что её грудь полностью открылась. – Я просто знаю, что тебе это нравится. Твое тело просто создано для этого, а ты никогда не думала, чтобы не надевать верх. Джен держала руки по бокам и стояла прямо, поддразнивая Кристалл своей грудью, находящейся прямо перед её лицом. В это время на них накатила большая волна, которую Джен не заметила, она ударила их обоих и бросила вниз. Кристалл сумела удержаться, но Джен была меньше, и её опрокинуло в воду. Она попыталась подняться и смахнуть с лица воду и волосы, но оступилась. Однако она сумела схватить Кристалл за руку и попыталась восстановить равновесие. – Ты в порядке? – Джен увидела, что Кристалл удивлённо глядит на неё. Джен не могла понять, почему Кристалл так на неё смотрит. – Что-то не так? Почему ты на меня уставилась? – Джен скрестила руки перед своей грудью, но не закрывая её. – Не знаю, как лучше тебе сказать, но… ты голая. – Что!? Джен посмотрела вниз и поняла, что Кристалл права. Её тело было полностью обнажено, с головы до пят. – Вот черт! – Джен тут же прикрыла рукой свою киску, по-прежнему не пытаясь загородить грудь. – Тебе нужно отыскать трусики, пока следующая волна не унесет их еще дальше. – Ты права… Джен подумала о том, как её сделать это, не устраивая шоу для находящихся на пляже людей. Хотя она, конечно, уже сделала это, когда стояла в течение нескольких секунд, абсолютно нагая и видимая всем желающим. В это время подошла новая волна, достаточно большая, чтобы совсем унести её трусики. Тогда Джен окончательно осталась бы нагишом и уже ничего не смогла бы с этим поделать. Испугавшись, она убрала руку с киски и бросилась в воду. Её трусики были мокрыми и липкими, так что натянуть их на себя потребовало некоторых усилий. Её киска оставалась открытой, пока она тащила трусики вверх, через колени к развилке между ног, и все, кто смотрел на неё в этот момент, могли видеть это. Наконец Джен натянула трусики на их законное место, закрыв и зад, и киску. Но всё это время её грудь и соски по-прежнему оставались открытыми. Джен прижала руку к груди, чтобы унять бьющееся сердце. Она пыталась успокоиться после своего первого опыта публичной наготы. Пришла следующая волна, но она оказалась слабее предыдущей и лишь встряхнула её, но Джен по-прежнему придерживала трусики, для уверенности, что с ними больше ничего не случится. Кристалл на эту волну не обратила особого внимания. Джен смотрела на Кристалл, по-прежнему держа руку у сердца. – Думаю, водных развлечений пока достаточно. Кристалл согласилась, не желая подвергать подругу новым испытаниям. К счастью для Джен, никто не заметил короткого момента её наготы, и она вместе с Кристалл вернулась обратно к своему полотенцу. Джен с волнением оглянулась вокруг. Её радовало то, что она топлесс, в тоже время она сознавала, насколько близка к полной наготе. В глубине души её очень возбуждало испытанное ей ощущение, и в то же время ей было страшно оказаться совершенно без одежды и так далеко от дома. Джен понимала, что пока она не готова сделать такой шаг. |
||
| VShtarev | ||
|
Впервые топлесс (2) Оказавшись в безопасности на своём полотенце, Джен села, прижала колени к груди и обхватила их руками. – Это была самая смущающая ситуация в моей жизни. – Для меня это была самая впечатляющая ситуация. Я просто смотрела на тебя, и всё казалось мне таким ясным и четким. А твои груди и киска всё ещё белые. – Мне нужно куда больше времени загорать топлесс, чтобы не загоревшие места стали такими же, как и остальное тело. – Мы вполне можем справиться с этим. – Как? – Для начала мы должны закинуть верх твоего бикини в автомобиль, чтобы ты провела весь день топлесс без искушения снова натянуть его. – Кристалл взяла бикини Джен и свернула его. Джен взволнованно смотрела, как она забирает у неё этот кусочек одежды, в дополнение к шортам, уже запертым в багажнике автомобиля. Она понимала, что Кристалл подталкивает её к снятию наложенных на неё незримых ограничений, и что она направляет её с того момента, когда она решилась снять с себя верх бикини. Джен понимала, что без помощи Кристалл она вряд ли будет способна провести с обнаженной грудью весь сегодняшний день. – Я действительно хочу быть топлесс. Сегодняшний день это то, чего я ждала долгое время, чтобы сделать этот шаг – очень большой шаг для меня. Не беспокойся. Быть обнаженной выше пояса в этих местах вполне легально. Я проверяла, и знаю, что многие девушки так делали. Сегодня я не видела здесь ни одной, но я уверена, что в последующие дни мы обязательно их увидим. Джен пожала плечами и легла спиной на полотенце, подставив грудь солнечным лучам, её затвердевшие соски указывали прямо вверх. – Ну что же, тогда я немного позагораю и расслаблюсь. – Отлично. А я поднимусь к машине и оставлю там твой верх бикини. После этого мы можем немного поесть. – И Кристалл пошла прочь вместе с верхней частью бикини Джен. Джен почувствовала некоторую досаду, поскольку не знала, что еще на уме у Кристалл, но она выбросила это из головы и решила немного вздремнуть. Вскоре Джен проснулась и повернула голову, когда какой-то парень в синих спортивных плавках проходил мимо, и улыбнулась, когда он посмотрел на её тело и обнаженную грудь. Джен подавила искушение прикрыть грудь, когда парень остановился перед ней. – Привет. Решила получить классный загар? – Да. Я и моя подруга Кристалл проводим этот день на пляже. – Это здорово! Я здесь с другими парнями, занимаемся серфингом. Мы видели тебя с твоей подругой в воде, немного раньше. – Упс!! Так ты видел меня голой? – Голой? Нет, ты вроде была тогда в белом бикини… Ты что, была полностью голой на пляже? – На меня налетела волна и мои трусики слетели. – Вот это да. Их следовало вернуть их на место до того, как налетит новая волна. – Конечно. Я даже представить не могла, что окажусь еще и без трусиков. – Понимаю. Не волнуйся, я был не настолько близко, чтобы увидеть такие детали. А что с твоим верхом? Потеряла его? – Нет. Я сама сняла его, чтобы хорошо загореть. А к воде я с подругой ходила, чтобы получить удовольствие от волн. – Ты очень смелая. Я знаю немногих девушек, которые решились бы загорать и купаться топлесс. – Ну, я для этого достаточно авантюрна. – Класс! Кстати, моё имя Дэн. – А меня зовут Джен. Рада встрече, Дэн. – Вот мой номер, если ты вдруг захочешь поболтать попозже. Я иду обратно к своим друзьям. Они обалдеют, когда я скажу им, что разговаривал с девушкой топлесс. Ну, привет. Увидимся позже. – Пока, Дэн. Спасибо за разговор, было весело. Дэн двинулся дальше, когда Джен сунула его номер в свои трусики. Он видел, как она сделала это, и это было очень возбуждающе. Дэн направился к своим друзьям, стоявшим поодаль с досками для сёрфинга, и Джен снова осталась одна. Джен осмотрелась вокруг в поисках Кристалл. Её нигде не было видно. В голове Джен роился миллион мыслей, зачем Кристалл оставила её одну. Может затем, чтобы ей пришлось пройти весь путь домой топлесс, в одной лишь нижней части бикини? Она снова посмотрела вокруг и наконец увидела Кристалл, двигающуюся к ней через пляж и жестикулирующую. Джен побежала через пляж навстречу Кристалл, прихватив сумочки, и свою, и её. Она достала номер Дэна и переложила его в свою сумочку, для большей сохранности. – Хорошо, что ты взяла наши сумочки. – Кристалл взяла её за руку и повела к улице, находящейся за пляжным дощатым настилом для прогулок. Джен снова почувствовала волнение, поскольку они выходили за пределы пляжа, а она по-прежнему была топлесс и её соски дерзко торчали вперед. Она не знала, чего хочет Кристалл, но была рада, что захватила сумочку. – Не хочу, чтобы кто-нибудь забрал мою сумочку, пока нас нет. Я, кстати, не знаю, что мы планируем делать. – Я уже говорила тебе, что мы пойдем поесть после того, как я схожу к автомобилю. – Почему ты не позволила мне оставить для этого верх моего бикини? – Джен положила ладони на грудь, прикрыв соски, указывающие прямо на улицу впереди. – Потому что тебе он не нужен. Кроме того, я хочу помочь тебе получить красивый и ровный загар. – Кристалл, пляж – это одно дело, но мы идем куда-то обедать, как я могу это сделать с голой грудью? – Джен указала на свои груди, подрагивающие в такт её движениям. – Сможешь. Это тоже пляж, кроме того, на мне сейчас тонги. – Кристалл указала на свои тонги с нетерпением проголодавшегося человека. – Тонги это одно, а у меня соски видны всем вокруг. – Джен прикрыла грудь рукой, когда впереди показались люди, идущие вниз по улице. – Ох, ну хватит же. Ты ведь знаешь, что ты сама всегда хотела этого. – Кристалл взглянула на неё с озорной улыбкой, схватила за руку и потащила её по направлению к улице. Она тащила её так быстро, что рука Джен, закрывавшая грудь, упала, открыв её грудь и затвердевшие соски взглядам всех, кто находился поблизости. В глубине души Джен понимала, что Кристалл права, так что она последовала за подругой, уже не пытаясь прикрываться. Когда они пересекли улицу, Джен увидела, что буквально каждый прохожий, попадающийся им на пути, смотрит на её грудь и соски, теперь твердые как камень. Она старалась выглядеть спокойной и уверенной, пересекая улицу так быстро, насколько возможно. Вскоре они добрались до ресторанчика, на деле представлявшего собой просто магазин-закусочную, с отдельным помещением для тех, кто хочет поесть. Джен увидела в магазине двух девушек в бикини и парня без рубашки. Она почувствовала себя немного увереннее, но все же была существенная разница между раздетым до пояса парнем и её собственной обнаженной грудью. Её грудь была небольшой, но при этом все же достаточно большой, чтобы в ней сразу признали девушку, обнаженную выше пояса. Поскольку верх её бикини был заперт в багажнике автомобиля Кристалл, Джен знала, что для неё нет пути назад, так что она просто двинулась вперед и открыла дверь. Когда Джен открыла дверь, сильный порыв ветра обдул её обнаженный торс. Она обхватила себя руками, внезапно осознав, что внутри было довольно холодно. Холодный воздух обдувал её грудь, напоминая, что она ничем не прикрыта. Теперь Джен жалела, что не сохранила свой топ, хотя он мало что дал бы для защиты от холодного воздуха внутри. Кроме того, ощущения были скорее приятные, после жары снаружи. Джен начала наслаждаться прохладным ветерком внутри и опустила руки вниз, открыв вид на свой торс для всех, находящихся внутри. Кристалл вошла вслед за Джен и быстро повела её к стойке. Кассир, женщина лет тридцати, уставилась на обнаженную выше пояса красотку перед ней. Она не могла поверить, что в её магазине наконец появилась девушка топлесс. Женщина осматривала Джен сверху донизу, отметив её загорелое тело, не загоревшие груди и затвердевшие соски на них, еще больше выделяющиеся благодаря холодному воздуху. Джен видела, что эта женщина не отводит взгляд от её обнаженной груди. – Никогда не думала, что у кого-то хватит смелости прийти сюда так. – Сказала кассирша. – Ты выглядишь превосходно, со своей белой грудью и розовыми сосками на показ. Здесь ты, пожалуй, получишь не слишком много солнца, а? – Джен немного покраснела и сказала. – На самом деле я боюсь, что вы потребуете, чтобы я надела топ или попросите уйти. – Надеть топ? Конечно же, нет. Здесь ведь пляж, и я не вижу проблемы в том, что ты здесь топлесс. Сюда приходило много девушек одетых не намного больше чем ты сейчас. – Она указала на двух девушек, сидящих за столом, одетых в бикини с настолько маленькой верхней частью, что она прикрывала только их соски. – Для чего нужны подобные топы? Ведь они открывают столько, что девушки могли бы просто ходить топлесс и оставить соски неприкрытыми. – Я всегда думала так же. И такие топы кажутся просто бессмысленными. – Джен наклонилась вперед так, что её грудь оказалась прямо перед кассиршей. – В общем, к этому всё и идет. – Подошедшая Кристалл стояла сзади Джен. – Чертовски верно. Меня зовут Тери. Итак, что желаете? – Пару сэндвичей, картошку фри и содовую. – Джен полезла за деньгами, забыв что она не одета и у неё нет ни одного кармана. – Это стоит 14 долларов. Джен рылась в своей сумочке пару минут. Наконец она выудила несколько монет и отдала их Тери. Тери дала Джен сдачу и та из озорства просто засунула небольшой столбик монет в нижнюю часть своего бикини. – Отличное место для денег, уж там они точно будут в сохранности. – Тери улыбнулась, увидев киску Джен. Джен взглянула вниз и увидела, что её киска приоткрылась из-за столбика монет. Прежде Джен никогда бы этого не допустила, но Тери была так мила с ней, включая и её обнаженность, она решила показать, как сильно ценит это. Кроме того, она была уверена, что Тери в свое время видела куда больше. Джен всё ещё не верилось, что она стоит посреди небольшого ресторанчика в одних минималистских трусиках. Она достала монеты из трусиков, переложила их в сумочку, а затем прошла вместе с Кристалл к свободному столику и села за него. Плитки пола приятно холодили её босые ноги. Они сели справа и немного позади девушек в бикини. Джен был слышен их разговор за едой. – Видела эту девчонку, которая вошла сюда топлесс, со своей подругой? Я поверить не могу, что она зашла сюда вообще без верха. – Хотела бы я иметь смелость, чтобы сделать это. – А почему бы и нет? В конце концов, тут пляж, так что любая девчонка может прийти сюда так же. Я даже думаю, что у неё с собой просто нет топа, чтобы одеть его. – Я не могу так сделать, моя грудь слишком большая, каждый будет на неё таращиться. – Все и так смогут увидеть всё с твоим бикини. Твой топ – это просто шутка, он же ничего не закрывает. – Наверно ты права. Просто я никогда еще не показывала свою грудь на публике. Девушка в красных тонга сняла верх своего бикини и спрятала в сумочку. Её большая грудь оказалась на свободе. Она была более загорелой, чем грудь Джен, всё же она была больше, и бикини закрывал лишь небольшую её часть. Эта небольшая часть была белой как день. Девушка в красных тонга тут же прикрыла руками свои соски. Девушка в розовом бикини расстегнула свой топ и сняла его. Её грудь была меньше чем у её подруги, хотя и заметно больше, чем у Джен. Она спрятала верхнюю часть своего бикини в сумку. Обе они теперь сидели топлесс, в узеньких трусиках – нижней части их бикини. Особенно малы были красные тонги, одеть их было почти то же самое, что и остаться нагишом. Тери, наблюдавшая за всем этим, одобрительно кивнула. – Черт! Смотри, Тери обратила внимание. – Придет время, и вы снимете и свои нижние части. Они всё равно больше похожи на нитки для чистки зубов. Девушка в красных тонга продолжала прикрывать свои большие груди. Её подруга смотрела на неё как на ненормальную. – Женщина, опусти руки. Твоё бикини скрывало гораздо меньше твоих рук, и ты ещё стесняешься. – Грудастая девушка убрала руки и её грудь с большими коричневыми сосками теперь сделалась полностью видна. – Отлично. Иначе вы не смогли бы ничего съесть. – Девушка в розовом бикини набросилась на свой сэндвич, её загорелая грудь с маленькими сосками подрагивала, пока она ела. Джен улыбнулась. Теперь она не была здесь единственной девушкой, обнаженной по пояс. Кристалл оторвалась от еды и увидела, что две девушки позади её подруги теперь тоже обнажены выше пояса. – Как я и говорила, к этому всё и идет. – Кристалл положила руку на голое плечо Джен. – Думаю, так оно и есть. Я вот уже вошла в стадию топлесс. – Джен улыбнулась, в то время как её груди гордо смотрели вперед, не прикрытые ни от кого, кто мог бы их увидеть. Две девушки позади Джен, похоже, восхищенные её смелостью ходить с обнаженной грудью, поднялись со своего места и подошли к столику Джен. – Привет, девчонки! Это требует храбрости. Мы не думали, что какая-либо девушка решится прийти сюда топлесс, с обнаженной грудью, как вы. – У меня нет с собой верха от бикини, и я была голодна. Кроме того, я не хотела надевать что-то, что и так почти ничего не скрывает, только для того, чтобы пойти поесть. И у вас двоих, похоже, тоже хватило храбрости, чтобы сделать это. – Глядя на двух полуобнаженных девушек, Джен почувствовала, что пренебрежение, исходившее от их больших грудей, теперь, когда они избавились от верха бикини, сменилось куда более спокойным ощущением. – Сейчас мне не понятно, почему мы не сделали этого гораздо раньше. – Я могу вам это сказать. – Крикнула Тери через всю комнату. – Можем мы сесть за ваш столик? – Конечно, садитесь. – Джен подвинулась и освободила место для девушки в розовом бикини. Кристалл на другом конце стола подвинулась для её подруги в красных тонга. – Когда ты пришла на пляж, на тебе была верхняя часть бикини? – Спросила у Джен девушка в красных тонга. – Да. Но моя подруга положила его в багажник своего автомобиля, так что я могу наслаждаться обнаженной грудью весь день, без соблазна снова надеть верхнюю часть бикини. Так что теперь я полностью и стопроцентно топлесс, и не могу ничего с этим поделать, даже если захочу. Впрочем, могу честно сказать, что не захочу. – Ответила Джен, обняв свои груди ладонями. – Если бы этот чертов топ был со мной, я могла бы струсить и надеть его. Тогда бы я не получила бы такого замечательного опыта. – Кстати, как вас зовут? – Джен посмотрела на двух девушек. – Моё имя Кэти, а это Джил. – Здорово было встретиться. Что вы здесь делаете? – Мы просто пришли отдохнуть на пляж, ну еще хотим пройти по магазинам. – Мы тоже. Хотя я не знаю, как насчет магазинов. – Джен убрала руки и снова открыла свою обнаженную грудь. – Не волнуйся на этот счет. Здесь нет магазинов, где возникли бы трудности из-за этого. Мы видели девушек, заходивших в магазины топлесс. Мы просто не могли набраться храбрости, чтобы сделать это самим, до сегодняшнего дня. – Это было довольно долго, девушки. – Сказала Тери. – Вам просто завидно, Тери, что вы не смогли убедить нас сделать это. А вот эти девчонки – смогли. – Теперь, когда вы подтолкнули нас избавиться от верха, мы можем продолжить ходить по магазинам с голой грудью, уже не надевая этот верх обратно. – Ну, не знаю… – Джил застенчиво попыталась прикрыть грудь. – Ох, да это же будет здорово, кроме того, когда еще ты сможешь показать свою грудь, ничего не опасаясь? Ты уже сняла свой топ перед этими девушками, а одна из них уже до этого была обнаженной. Джил неохотно согласилась, и они решили, закончив обед, отправиться по магазинам. Джен с любопытством смотрела на Кристалл, пока она ела. Кристалл прервала свой обед, удивленная взглядом Джен. – Что-то не так? Что ты на меня так уставилась? – Я просто удивляюсь, что ты тоже готова пойти по магазинам топлесс. Кристалл не знала, что сказать. Три девушки топлесс смотрели на неё и на два кусочка её верха бикини, и внезапно она почувствовала, что эти кусочки лишние. – Обычно я не хожу топлесс… Мне нравятся тонги, нравится, когда мой зад совсем не прикрыт… Но, когда вы все… – Кристалл расстегнула верхнюю часть бикини и бросила её на стол. Джен понравилось то, что она увидела. Грудь у Кристалл была среднего размера, больше чем у Джен, но меньше, чем у Джил и Кэти. Прежде чем Джен смогла схватить топ Кристалл, та зажала его в руке. – Это только пока мы будем на пляже. Потом я снова его надену. – Джен была согласна с подругой на этот раз, но рассчитывала убедить её почаще ходить топлесс в будущем. – Прекрасно, что вы убедили свою симпатичную подругу снять топ. Он выглядел неуместно в компании остальных, уже обнаженных, леди. Черт, я вообще-то думала, что заставить Джил и Кэти снять верх своих бикини будет очень тяжело. – Сказала Тери. – Вам просто нравится видеть девушек с обнаженной грудью в вашем магазинчике, Тери. – Верно, черт возьми. Да и этому местечку совсем не мешало бы добавить чего-нибудь возбуждающего. Закончив обед, все поблагодарили Тери за еду. Затем, захватив сумочки, они вышли наружу. Когда они открыли дверь, Джен первой почувствовала волну жаркого воздуха. – Чёрт, как же здесь жарко. То, что вы избавились от своих топов, очень кстати при такой жаре. – Ты права. Я чувствую себя гораздо лучше, когда мы все разделись. Спасибо, Джен. – Кэти посмотрела на остальных девчонок и порадовалась, как отлично все они выглядят с обнаженной грудью, не стеснённой никакой одеждой. Девушки шли по улице, наблюдая за людьми, идущими им навстречу, бросавшими на них вначале один взгляд, а потом, после осознания того, что все четверо выше пояса совершенно голые, второй, более долгий. Несколько автомобилей издали гудки, проезжая мимо. Джен взяла за грудь руками и потрясла ей, когда из одного автомобиля ей что-то крикнул сидящий в нём парень. Она подпрыгнула и вскинула вверх руки, веселясь от души и радуясь возбуждению парня, увидевшего её топлесс. – Как здорово ходить топлесс! – Воскликнула Джен. – Ты уже готова сжечь все свои топы и ходить топлесс вообще везде? – Кэти с любопытством посмотрела на Джен. – Не знаю, пойду ли я так далеко… Но я совершенно точно оставляла бы топы дома в большинстве ситуаций. – Джен свела свои груди вместе и улыбнулась подругам. Все рассмеялись и продолжили идти, пока не достигли магазина бикини с заинтересовавшими их купальниками в витрине. – Ого, какие отличные тонги в витрине! – Джен посмотрела на миниатюрные жёлтые тонги. Её хотелось быть достаточно смелой, чтобы носить подобные тонги в публичных местах с тех пор, как она с наступлением лета начала одеваться только в бикини. Однако из-за своей фобии насчет случайного показа киски она так и не набралась храбрости купить и надеть такие. – Если тебе так нравятся эти тонги, мы должны зайти и купить их. – Кристалл и остальные посмотрели на Джен. – Интересно получается. Мы все четверо голышом по пояс, и заходим в магазин, торгующий бикини. – Джен скрестила руки на теле, оставив, однако, грудь незакрытой. – В конце концов, я не собираюсь приобретать никакого топа. – Просто зайдем и посмотрим, что они предлагают. Я бы хотела присмотреть себе бикини, чтобы ходить только в нём одном. – Кэти посмотрела на Джен и остальных. Джен открыла дверь, и они вошли. Хозяин магазина был поражен, увидев четырех красоток топлесс одновременно. Похоже, сегодня был удачный день. – Здравствуйте, леди, чем могу вам помочь? У нас в продаже превосходный набор бикини. – Спасибо. Мы предпочитаем ходить обнаженными выше пояса. Мы хотели бы посмотреть нижние части бикини. Например, какие тонги у вас имеются. – Джен стояла перед хозяином, который вначале смотрел на её грудь, а затем перевёл взгляд вниз, на её синие трусики. – Превосходно. Кстати, меня зовут Джо. – Рада познакомиться, Джо. – Джен тряхнула обнажённой грудью. Джо провел четырех леди к витрине и извлек пару трусиков для показа. Одними из них были желтые тонги, на которые Джен уже положила глаз. – У нас имеются превосходные тонги, отлично подходящие для тех, кто любит минимальные купальники, похожие на те, что уже имеются у леди с большим бюстом. Так же могу предложить превосходную нижнюю часть от бикини зеленого цвета, она больше подойдет для тех, кто хотел бы прикрывать немножко большую часть тела. Джен взяла желтые тонги и примерила их прямо на свои синие трусики. Тонги, похоже, идеально подходили ей. Кэти посмотрела на зеленое бикини и словно засияла. Обе они посмотрели на Джо. – Итак, леди, что вы решаете? – Я примерю желтые тонги, а Кэти, похоже, нравится зеленое бикини. – Джен заложила руки за спину, совершенно не заботясь тем, что её обнаженный торс находится прямо перед Джо. – Отличный выбор, леди. Комната для примерки позади вас. У нас маленький магазин, и комната для примерки лишь одна. Вы можете воспользоваться ей по очереди. – Какие есть верхние части, соответствующие этому бикини? Джо посмотрел на Кэти и её обнаженную грудь. Не смотря ни на что, он оставался профессионалом. – Да, конечно. Но для этой нижней части они продаются отдельно. Они находятся вот здесь. Кэти подошла взглянуть на топы. Когда она увидела цены, и её сердце упало. – Черт, они такие высокие. Хотя, я сейчас топлесс, и мне они, в общем-то, и не нужны. Так что просто примерю низ бикини, и достаточно. – И Кэти отправилась в комнату для примерки. Джен подошла к Кэти и сказала. – Если мне хватит денег на эти тонги, а я помогу тебе оплатить твой топ. С момента как я начала ходить топлесс, я перестала нуждаться в топе. – Джен взяла в ладони свои небольшие груди. Кэти задумалась. Хотя ей понравилось быть топлесс, она подумала, что ей всё же нужен соответствующий топ, на случай, если вдруг нужно будет быть в таком месте, где понадобится полный бикини. – Идет. – Кэти пожала Джен руку. – Тогда иди в примерочную первой. – Джен подала Кэти верх для зелёного бикини. Джо дал Кэти от низ зелёного бикини, и она отправилась в примерочную комнату. Пока Кэти переодевалась, Джен решила попробовать примерить желтые тонги. Ей в голову пришла идея. – Почему бы мне не примерить тонги прямо здесь. Тут всё равно никого больше нет. Это было бы очень быстро. – И Джен вопросительно посмотрела на Джо. – Хм… Обычно мы не разрешаем девушкам переодеваться прямо здесь. Но раз здесь никого нет, и я могу отвернуться… Хорошо, примеряйте прямо здесь. Делайте это в дальнем конце магазина, чтобы никто случайно не увидел вас голой через витрину. – Согласна. – Джен прошла к задней стене магазина и быстро сбросила его с себя своё бикини, оставшись полностью голой и видимой для всех, кто в этот момент находился внутри. Она повернулась спиной, так чтобы её не было видно спереди. Джен побаивалась, что кто-нибудь помимо её подруг, если вдруг войдёт в магазин, увидит её киску. В это время Кристалл осматривала товары в магазине и не заметила всех этих событий. Взглянув в сторону задней стены магазина, она увидела своих подруг, о чём-то разговаривающих с Джо, и тут что-то вдруг зацепило её взгляд. На одной из них не было совсем ничего. У Кристалл перехватило дыхание. – Джен! Ты же совершенно голая! Она смотрела на Джен, а та повернулась кругом, откликаясь на возглас Кристалл, и остановилась, полностью обнаженная, лишь прикрыв свою киску ладонью. – Кристалл! Я просто хочу примерить мои новые тонги. – Но для этого же есть примерочная комната. Здесь кто угодно может тебя увидеть. – Я потому и повернулась к витрине спиной, так что прохожие увидят лишь мой зад. Я не хочу, чтобы кто-то увидел мою киску кроме тебя. Кэти заняла примерочную, так что переодеваться больше негде. Джен быстро натянула желтые тонги. Их тонкие нити охватывали её с обоих сторон и соединялись сзади, кусочек ткани прикрыл её щель спереди. Промежность Джен была число выбрита, и тонги сидели как влитые. Джен повернулась кругом, чтобы все могли её рассмотреть. За исключением маленького кусочка ткани впереди она была практически нагишом. Кристалл посмотрела на кусочек ткани, прикрывавший киску Джен. – Ну ты и чертовка! Эти тонги практически ничего не закрывают. С таким же успехом ты могла бы быть голой. Я всегда носила тонги, но эти такие маленькие. Я думала, что ты не любишь тонги из-за того, что они открывают весь зад и почти показывают киску. – Я не слишком беспокоюсь, если кто-то увидит мой зад, и лучше пусть смотрят на зад, чем на киску. Я хотела одеть что-нибудь смелое. Просто поскольку я не хотела, чтобы люди видели мою киску, я и надевала не слишком маленькие нижние части бикини. – Я определённо не смогла бы одеть такое. Я довольно крупная для этого, да и волосы вылезли бы наружу. – Сказала Джил, глядя на них. – Волосы всегда можно сбрить, как у меня. – Ну нет, для меня хорош мой красный бикини. Подошел Джо и посмотрел на Джен в её новых тонга. Ему нравился вид Джен, практически полностью обнаженной, за исключением маленького кусочка ткани, закрывающего её клитор. Со спины же даже нельзя было предположить, что на Джен что-то надето. – Вам нравятся ваши новые тонги? – Да, очень. Они требуют некоторого внимания, чтобы киска не приоткрылась, но в них мне очень удобно, и цвет мне нравится. Я покупаю их. – Хорошо, тогда мне нужно считать метку сканером. Вам нужно снять их ненадолго, чтобы я мог считать их код. – Черт! – Джен рассчитывала, что Джо просто примет деньги, и она сможет выйти из магазина в этих тонга, больше не снимая их. Она пожала плечами, повернулась спиной и сняла их. Наверно, Джо быстро их отсканирует, иначе ей придется снова надеть её синее бикини. Джен отдала тонги Джо, и снова осталась голой. Она прикрыла ладонью киску, оглядела магазин в поисках, куда она положила свои трусики от бикини, но не нашла их. Джен чуть не впала в панику, но вспомнила, что положила бикини в сумочку. Тогда она решила не рыться в ней, а остаться нагишом и просто подождать, пока Джо не сделает всё что нужно. – Надеюсь, никто не зайдет сюда, пока я стою здесь совершенно голая. – Джен на секунду убрала руку с киски, и её подруги смогли увидеть её целиком. – Вот же чёрт! – Выругался Джо, пытаясь отсканировать тонги. Джен взглянула на Джо через прилавок, ладони лежали на бёдрах, открывая для Джо полный вид на её обнаженное тело. – Что-то не так? – Не могу найти цену на это бикини. – Сказал Джо, роясь за прилавком. Наконец он отыскал яркий желтый верх бикини, соответствующий тонгам, и подал его Джен. – Но мне не нужен топ, мне нужны только тонги. – Джен подошла к прилавку и посмотрела прямо на Джо, совершенно не заботясь, что её обнаженное тело теперь прекрасно видно из магазина. – Прошу прощения, оказывается, это часть единого пакета. – Джо взял топ и просканировал штрих-код на нём. Джен вздохнула и понадеялась, что это не будет слишком дорого. Джо снова протянул ей верхнюю часть бикини. – Двадцать восемь долларов за весь набор. Джен очень хотела эти тонги, но ей не хотелось покупать топ, который она вряд ли когда-нибудь наденет. В то же время ей было понятно, что купить его – единственный способ получить эти тонги. Она посмотрела на себя и оглядела магазин, осознавая, насколько она здесь открыта всем взглядам. Наконец она согласилась. – Прежде чем я пробью чек, примерьте топ, чтобы посмотреть, хорошо ли он на вас сидит. Джен не хотелось надевать топ, но в конце концов, что она теряет? Она в любой момент может снять его. К тому же ей отчаянно хотелось получить эти тонги. Она натянула верхнюю часть желтого бикини на грудь и завязала его сзади. Этот топ представлял собой тонкие нити с крохотными чашечками, и в отличие от верхней части её синего бикини, он даже не полностью закрывал её ореолы, лишь едва прикрывал её соски. Джен подумала про себя. – Вот это шутка! Это бикини практически ничего не закрывает, и я покупаю его лишь для того, чтобы получить тонги. Я даже не смогу одеть его в таких местах, где нельзя находиться топлесс, поскольку он не закрывает достаточно, сколько является легальным для таких мест. Такой бикини будет легален лишь там, где разрешено находиться топлесс. – Она посмотрела вниз, на свою обнаженную грудь, лишь соски которой были прикрыты минимумом материала. Джен продолжала оценивать это бикини. Она по-прежнему стояла посреди магазина голой, не считая этого курьёзного верха бикини, закрывающего её соски. Она взглянула на дверь магазина и увидела, что у входа стоят несколько человек. Они что, собираются войти сюда? Джен уже решила взять этот топ, просто чтобы получить свои тонги. Потом она от него избавится. Она сняла топ и, опять оставшись совершенно голой, положила его на прилавок, чтобы Джо смог оформить, наконец, покупку. Джен залезла в сумочку, достала две двадцатидолларовые банкноты и протянула их Джо. Тот пробил чек и выдал ей сдачу. Затем он протянул Джен обе части жёлтого бикини. Джен быстро натянула на себя тонги и прикрыла, наконец, клитор. Топ она засунула в сумочку. Джо посмотрел на неё. – Вы не будете его одевать? – Одену его позже, на пляже. – Ответила Джен. Она вообще не собиралась его надевать, но не хотела говорить этого Джо. – Мне нравится, что моя грудь сейчас свободна. Спасибо за топ и за тонги. – Джен улыбнулась, радуясь, что она по-прежнему топлесс, и её киска снова прикрыта. – Заходите ещё, в любое время. Джен повернулась спиной к Джо и улыбнулась Кэти, выходящей из примерочной комнаты в зелёном бикини. Кэти надела и верх и низ бикини. Джен с подругами одобрили обновку, после чего Кэти снова вернулась в примерочную и опять надела свою розовую нижнюю часть бикини, оставшись топлесс. Затем Кэти подошла к Джо, чтобы оплатить покупку. Джен дала ей деньги, чтобы она могла купить топ к зелёному бикини, прошептав про себя. – В конце концов, у этого бикини полноценный топ, который хоть что-то прикрывает. – Как тебе эти тонги? – Спросила Кэти. – Просто отлично. Я всегда хотела такие. И топ к ним подходит, так что я купила их вместе. Хотя топ сейчас у меня в сумочке. – Не похоже, что ты собираешься его надевать. Тебе ведь нравится быть топлесс. – Я могу надеть его позже. – Джен солгала Кэти в присутствии Джо, чтобы доставить тому удовольствие. Позже она собиралась сказать Кэти правду. Кристалл и Джил опустили глаза, прекрасно понимая, что Джен никогда не наденет этот смехотворный топ. – Спасибо, Джо. – До свидания, леди. Приходите опять. |
||
| VShtarev | ||
|
Впервые топлесс (3) Все четверо вышли из магазина по-прежнему топлесс. Джен потянула их вдоль по улице к ближайшему баку для мусора, чтобы выкинуть туда желтый топ. Её радовало ощущение того, что её грудь свободна, что она снова топлесс. – Я никогда больше не надену верх от бикини. – Джен повернулась и показала свою обнаженную грудь всей улице. – Да, ты наверняка не наденешь. – Сказала Кристалл, глядя на свою подругу. – А вот я не уверена насчет Джил и меня. – Сказала Кэти. – Нам нравится ходить топлесс с вами, девчонки, но я не знаю, готовы ли мы и дальше отказаться от верха бикини и ходить на пляж без него. – Всё в порядке. Я тоже не слишком отчаянная для топлесс. Джен – единственная здесь настоящая топлесс девчонка. – Кристалл положила ладонь на одну из грудей Джен и нежно сжала её. – Мне нравится моя грудь, и я хочу, чтобы все её могли видеть. – Джен обняла Кристалл одной рукой. – Так ты не любишь одевать топы, Джен? – Кэти посмотрела на мусорный бак и повернулась к Джен. – Нет, Кэти, не люблю. В магазине я говорила иначе, только чтобы не расстраивать Джо. – Я понимаю. Этот топ всё равно был каким-то дурацким. – Кэти положила ладони на бёдра. – Ну что, девчонки, зайдем в музыкальный магазин? – Спросила Джил, показав вниз по улице. – Конечно, но вначале мне нужно переодеться. – Джен забежала в аллею между магазинами и быстро скинула с себя тонги, снова оставшись нагишом, в этот раз прямо на улице, посреди дня. Она открыла сумочку и достала своё синее бикини. Кристалл и их новые подруги стояли на страже, пока она переодевалась позади мусорного контейнера. Джен быстро натянула трусики от синего бикини. – Жаль, что ты не осталась в тонгах, тогда мы больше соответствовали бы друг другу. – Кристалл указала на свои белые тонги. – Извини, Кристалл, мне очень нравятся эти тонги, но для одного дня это, пожалуй, будет слишком – ещё и зайти в музыкальный магазин в таких тонгах. Я не хочу постоянно поправлять их в магазине, когда я всем буду видна. – Джен натянула своё бикини на бёдра и поправила их так, чтобы киска была надёжно прикрыта. – Я всё же не понимаю, почему ты стараешься скрыться для переодевания. Ты и так практически голая, ты могла бы скинуть тонги, затем одеть свои трусики от бикини, и никто бы не заметил особой разницы. С твоим белым кусочком не загоревшей кожи внизу, издалека любому покажется, что на тебе просто белое бикини. – Я всё же боюсь, что люди увидят меня совершенно голой. – Не понимаю, почему. Ты и так уже топлесс, у тебя почти ничего не осталось, что скрывать от окружающих. – Всё же быть полностью голой в публичном месте и быть в нём же топлесс – разные вещи. – Джен потрогала свой сосок. – Вовсе нет. Я делала это всегда. – О чём ты? – Иногда я бывала на пляжах, где не было кабинки для переодевания, и тогда я снимала мокрые тонги прямо на автомобильной парковке, и одевала новые. Я не люблю ездить в автомобиле в мокром купальнике. И свой топ я так же переодевала, хотя это я обычно уже делала внутри автомобиля. Так что всё это не так уж необычно, как тебе кажется. Я вообще предпочла бы быть голой ниже пояса. – Ну так в чём дело? По моему, ты сказала, что быть нагишом то же самое, что быть топлесс. – Быть топлесс на пляже вполне легально. Насчет полной наготы я не уверена, за исключением ситуаций, когда ты просто переодеваешься. – Ответила Кристалл. – Понятно. – Ты еще увидишь попозже, когда мы пойдем домой. Джен не поняла, что Кристалл имеет в виду, но решила не тратить сейчас время на обдумывание этого. – Итак, девчонки, что будем делать? Мы хотели пойти в музыкальный магазин. – Джил стояла в конце аллеи, ожидая, когда остальные пойдут за ней. – Мы готовы. – Джен загородила ладонью глаза от солнца. Вся их четверка шла вниз по улице, топлесс и босиком, по направлению к музыкальному магазину. Это был большой магазин, в котором продавалось практически всё, относящееся к музыке. В нём было не слишком много людей в купальниках. Некоторые парни были без рубашек, несколько женщин были в бикини, большинство же были одеты и обуты, в ботинки или, на худой конец, в сандалии. Кристалл занервничала, достала из сумочки топ от своего бикини и надела его. Джен шокировано посмотрела на неё. – Кристалл, что ты делаешь? – Джен смотрела на подругу и её топ, закрывший её загорелую грудь. – Я говорила, что я не слишком большая любительница топлесс. Я была топлесс с тобой в ресторанчике, в магазине бикини это тоже казалось нормальным, но здесь… это просто не очень комфортно для меня. – И Кристалл поправила свой топ. – Но я и остальные девушки остаёмся топлесс. – И Джен указала на Кэти и Джил. – Всё в порядке. Если Кристалл так будет чувствовать себя лучше, мы всегда можем достать свои топы из сумочек и надеть их. – И Кэти и Джил полезли в сумочки за топами. Кристалл протянула руку, останавливая их. – Всё в порядке, я не имела вас в виду, просто я себя не чувствую способной на это в таком месте. – Ну и ладно, а у меня всё равно нет топа с собой. – Джен посмотрела на Кэти и Джил, которые раздумывали, что им делать. Наконец, они решили продолжать оставаться топлесс. Вместе с одетой в полный бикини Кристалл, они вошли в музыкальный магазин, но были остановлены охранником. – Сюда нельзя входить с обнажённой грудью, леди. Черт! Кэти и Джил нащупали топы в своих сумочках и быстро их надели. Джен панически смотрела на них. – Что же мне делать? У меня даже нет топа! – Джен с недовольно прикрыла грудь ладонями. – Я подожду вас здесь. Идите и получайте удовольствие. Остальные печально посмотрели на неё, и пошли дальше. Джен осталась стоять, загораживая руками грудь, когда охранник начал смеяться. – Ха, ха! Ты поверила! Все всегда попадаются на это старьё, что нельзя входить без топа, ха-ха! – Охранник громогласно хохотал и смотрел на Джен. Джен остолбенела. Он её одурачил. – Всё в порядке, леди. Вы можете войти, как вы есть. Это просто шутка. – Джен опустила руки и стояла перед ним с открытой грудью. – Спасибо. Я испугалась, что не могу пойти с подругами. Я только начала ходить топлесс, и хотела бы знать, где я могу появляться без верха. Думаю, я могла бы прийти сюда в другой раз, одев топ. – Девушки топлесс появляются у нас не слишком часто, но когда они появляются, никто и бровью не ведет. Иногда, правда, мы разыгрываем эту шутку, если они выглядят доверчивыми. Заходите и получайте удовольствие. У нас есть неофициальное правило – когда девушка топлесс приходит к нам, мы даём ей скидку за то, что она достаточно смела, чтобы прийти сюда с обнажённой грудью. – Спасибо, тогда я ваша девушка. Я люблю быть топлесс и не стану надевать топ, когда буду приходить сюда. – Последние слова Джен выкрикнула на бегу, спеша воссоединиться со своими подругами. Оказавшись внутри, Джен почувствовала волну холодного кондиционированного воздуха. К этому времени она уже привыкла к тому, что её соски от этого становятся торчком. Подруг она нашла у стойки с новыми компакт-дисками. Они удивлённо смотрели на неё, и на её по-прежнему обнаженную грудь. – Здорово, что ты здесь, Джен. Похоже, ты как-то уговорила охранника пустить тебя с неприкрытой грудью. – Кристалл крепко обняла её. Она была рада видеть Джен, а так же тому, что она совершенно не стесняется быть топлесс. – Нет, это была просто шутка. Охранники разыгрывают её с некоторыми девушками, которые приходят сюда топлесс. На самом деле здесь предоставляется скидка для всех женщин, которые придут сюда без топа. – Правда? – Кэти услышала их разговор. – Да. – Джен тряхнула грудью. – Это значит, что по какой бы причине я ни пришла сюда, если я осталась с обнаженной грудью, могу купить всё, что захочу, дешевле. Если вы тоже хотите получить скидку, снимайте ваши топы. – Извини, но на сегодня для меня и Джил достаточно. Тот страх при входе сюда – это уж слишком. Может, как-нибудь в другой раз. Ты по-прежнему топлесс, и не выглядишь обеспокоенной этим. Я рада, что этот охранник не смог запугать тебя. – Не важно, что делал охранник, топа с собой у меня всё равно нет. Хотя, даже если бы он у меня был, я не стала бы его надевать, только чтобы удовлетворить охранника. Я не хочу прикрывать грудь, находясь здесь. Я уже привыкла быть топлесс, я даже почти забыла, что выше пояса я обнажена. – Джен посмотрела на свою грудь и увидела, что она немного порозовела, покрывшись первым лёгким загаром, хотя всё еще сильно отличалась от её остального золотисто-коричневого тела. – Тогда пойдем, леди топлесс, посмотрим компакт-диски. – Кэти взяла Джен за руку, и они пошли через магазин, три девушки в полных бикини, и еще одна, лишь в маленьких трусиках от синего бикини. Кристалл, шедшая позади Джен, решила сделать один волнующий трюк, на мысли о котором её навела Джен, когда сказала что ей, Кристалл, нужно было бы обнажиться на публике ниже пояса. Пока Джен рассматривала новые музыкальные диски на стойке, Кристалл быстрым движением сдернула её бикини вниз, совершенно обнажив её. Джен, увлеченная просмотром дисков, не заметила произошедшего. Кристалл удивило, что Джен не почувствовала ни внезапного обнажения, ни потока прохладного воздуха на её интимных местах, и ей стало интересно, сколько времени пройдет, пока Джен не заметит это. Та тем временем повернулась и вышла из своих трусиков, так и оставшихся лежать на полу. Джен шла по магазину голышом, но на её счастье другие посетители либо быстро шли мимо, направляясь к своей цели, либо смотрели в другую сторону. Джен подошла к другой стойке с дисками, а Кристалл подобрала её трусики и спрятала в сумочку. Джен продолжала рассматривать диски, обсуждая их с Кэти и Джил. Кристалл подошла к Джен. – Как дела? – Нашла диск с моими любимыми артистами и собираюсь его купить. Джен почувствовала, что проходящих мимо её людей что-то веселит. Она бросила взгляд вниз: что-то было не в порядке. Она смотрела прямо на свою ничем не прикрытую киску. Джен взвизгнула и прикрыла её рукой. – Ужас! Я совершенно голая. Посреди магазина. Где нижняя часть моего бикини? Как долго я хожу тут голышом? – С отчаянием спросила Джен у Кристалл, почти со слезами на глазах. Теперь она одной рукой загораживала грудь, а ладонью второй – свою киску. – Чёрт! Мне нужно найти моё бикини. – Джен в панике огляделась вокруг, продолжая прикрываться. Теперь Джен хотела, чтобы у неё сохранился хотя бы топ, хотя он вряд ли помог бы ей прикрыть киску. Тут она сообразила, что никакой топ её не нужен, ведь она всё равно не собирается прятать грудь, так что она убрала с груди руку, прикрыв киску сразу двумя ладонями, и продолжила оглядываться в поисках бикини. Кристалл почувствовала себя скверно – безобидная проказа превращалась во что-то более серьёзное. Ей захотелось прекратить всё это, прежде чем оно выйдет из под контроля. Люди неподалёку начали интересоваться, что здесь происходит, в том числе и некоторые работники магазина. Кристалл нужно было сделать что-нибудь, прежде чем все увидят её подругу голой. Быть топлесс это одно, здесь так же было несколько парней без рубашек и девушек только в бикини, поэтому обнаженная грудь Джен не представляла проблемы. Но быть совершенно голой – это совсем другое, и у них могут быть проблемы. Кристалл подала Джен её трусики от её бикини, сказав, что нашла их лежащими на полу. Джен быстро натянула их на бёдра, прикрывая свою киску, но прежде чем она успела сделать это, подошедший работник магазина успел увидеть её наготу. – Эй, вы не можете быть здесь совершенно голой. – Извините. Я уронила сумочку, и пока я искала её, трусики соскочили. Я как раз натягивала их на место, когда вы появились. Служащий вопросительно посмотрел на неё. Он не был уверен, что эта история правдива, но не хотел вовлекать во всё это других людей, которых заинтересовало, что там за шум. Поэтому он просто сказал. – Ладно, мадам, будьте осторожнее в следующий раз. Мы приветствуем появление у нас топлесс, но не хотели бы полной наготы, иначе мы будем вынуждены попросить вас удалиться. – Спасибо, и прошу прощения за беспокойство. – Джен постаралась собраться с мыслями и обдумать произошедшее. Она решила разузнать у Кристалл, как такое могло случиться. – Как моё бикини могло упасть, если я ничего не делала? Я даже не знаю, как долго я была совершенно голой. – Джен, наконец, натянула свои трусики как следует. Кристалл почувствовала, что у неё свело живот. Её не хотелось говорить, что во всём виновна она. Что на это скажет её подруга? Джен продолжала смотреть на неё, ожидая ответа и явно не собираясь менять тему. Кристалл, наконец, решила рассказать всё. – Я вспомнила, как ты была разочарована, когда тебе сказали, что ты не можешь войти сюда топлесс. И я хотела узнать, насколько далеко я смогу подтолкнуть тебя, после того как ты сказала, что я должна попробовать ходить обнаженной ниже пояса, если мне это нравится. Вот я и стянула с тебя твоё бикини, чтобы посмотреть, как скоро ты это сможешь заметить. Честно, я думала, что ты сразу это заметишь, и просто натянешь трусики обратно. И увидишь, что тут нет ничего страшного. Я была поражена, когда ты просто вышла из них и спокойно пошла дальше. – Не могу в это поверить! Ты ведь знаешь насчет моего пунктика насчет обнажения киски на публике. Хотя я понимаю, что ты пыталась сделать. Ты просто хотела немножко «поддать жару». Не волнуйся, ты по-прежнему моя подруга. – Джен обняла Кристалл, затем положила руки на её бёдра и взглянула ей в глаза. – Иногда мне хочется избавиться и от нижней части бикини, и остаться полностью обнаженной, но на данный момент я довольна тем, что могу ходить с открытой грудью. Давай лучше найдем Кэти и Джил и купим то, что выбрали. – Джен и Кристалл обошли несколько стоек, прежде чем нашли своих, одетых в бикини, подруг. – Привет, девчонки, как вы? Тут пару минут назад собиралась толпа, и что-то говорили об обнаженной девушке. – Кэти посмотрела на Джен и Кристалл. – Не волнуйтесь, это были мы. Кристалл решила попроказничать, и стянула с меня бикини. Я натянула их назад, но несколько человек успели это заметить. Я хочу купить диски, которые выбрала, прежде чем ещё что-то случится. – Хорошо. Я рада что ты в порядке, и ты, Кристалл, тоже. И ещё я рада, что мы встретились с вами двумя, и особенно с Джен. Я никогда не встречала девушки, которая не только совершенно не боится ходить топлесс, но и делает это с таким энтузиазмом. Ты по настоящему нас воодушевила. – Поскольку Джен среди всех четверых была единственной, оставшейся топлесс, за что ей полагалась скидка, ей передали все покупаемые диски и деньги на них. Джен прошла с ними к кассе. Кассир был явно рад, увидев её. – Чем могу помочь, мадам? – Я покупаю эти диски. Я слышала, что женщинам топлесс положена скидка. Я достаточно обнажена для этого? – Спросила Джен, задорно тряхнув своей грудью. – Разумеется, мадам, мы предоставляем скидку для женщин топлесс. Я слышал, что в магазин пришла девушка без верха, и я даже слышал, что эта девушка была в течение короткого времени совершенно голой. Это правда? Джен сглотнула, не зная, что ему сказать. Он не выглядел недовольным, и она подумала, что он на самом деле знает куда больше и просто притворяется не слишком сведущим. Джен решила сказать правду. – Да, короткое время я была полностью голой. Моя подруга стащила с меня бикини из озорства, а я не сразу заметила, что на мне ничего нет. Приношу извинения за беспокойство, которое я доставила. – Ничего подобного, мадам, наоборот. В нашем магазине никогда еще не было полностью обнаженных женщин. Сейчас в нём, кроме вас, никого нет даже топлесс. Некоторые озорные молодые девушки приходят топлесс со своими друзьями, но не так как вы. Я даю вам 50-процентную скидку на всё, что вы купите сегодня. У Джен округлились глаза. – Правда? – Конечно, мадам. Мы поощряем наших покупателей приходить к нам так, как им удобно, чтобы они получали удовольствие, находясь в нашем магазине и делая в нём покупки. К нам пока приходит не так уж много людей, и мы делаем всё, чтобы привлечь покупателей. Поэтому мы и предоставляем определенную скидку для людей, приходящих к нам в минимуме одежды. Как правило, это женщины топлесс, а в вашем случае – полная нагота. – Никогда не была в магазине, который так делает. – Мы не объявляем об этом публично, мы делаем это в качестве одного из вариантов. – Спасибо, я расскажу об этом своим друзьям. – Джен заплатила за компакт-диски всего $19.95, неплохая сумма за десять новых, только что вышедших CD. – Забавно, но если у вас действует такое правило, почему ваш работник выражал недовольство моей наготой? – А, это был Бенни, он новичок. Примите за него мои извинения. Он еще не осведомлён обо всех наших правилах. Видимо кто-то сказал ему о каких-то проблемах с одеждой, и он пошёл посмотреть, в чём дело. Я обещаю, что мы уведомим его обо всех действующих у нас правилах, так что такая неприятность больше не случится. Желаю вам приятно провести день. – Кассир отдал ей сдачу. – Спасибо. – Джен взяла сдачу и направилась к входной двери, где её ожидали подруги. – Как всё прошло? – Поинтересовалась Кристалл. – Просто отлично. Я получила скидку в 50 процентов за то, что была нагишом в магазине. – А как же тот мрачный работник? – Они извинились за него, сказали, что он новенький. Он не знал о неофициальных правилах и считал, что полностью обнажённой в магазине нельзя находиться. Парень за кассой сказал, что его просветят по поводу всех принятых здесь правил, и в дальнейшем никаких проблем у нас не будет. – Это чудесно. Ты как, придешь сюда ещё раз, полностью голой? – Кэти посмотрела на её трусики. – Не знаю. Топлесс я точно буду сюда приходить. Скидку я получу в любом случае. Я всё еще побаиваюсь появляться на людях с неприкрытой киской. В общем, пока я не знаю. – Но появляться в подобных этому местах топлесс ты не боишься. Ты позволяешь всем парням видеть свой обнажённый торс, свою грудь, соски. – Да, в топлесс я уже не новичок. – И Джен продемонстрировала свои крепкие груди. Охранник на выходе попрощался с ними, пожелал хорошего дня и выразил надежду, что они будут сюда возвращаться. – Ну что, леди, не хотите скинуть свои топы и окунуться в море? – Кристалл обняла Джен за плечи. – Это соблазнительно, но мне и Джил пора возвращаться домой. Мы соседки по комнате, и нам нужно ещё кое-что сделать. Вот наш номер, позвоните нам как-нибудь, и может быть, мы вместе что-нибудь спланируем. – Кэти дала Кристалл свой номер и затем обняла её и Джен. – Было здорово познакомиться с вами обеими. Надеюсь, мы еще увидим тебя топлесс в городе, Джен. До свидания. – Кэти и Джил попрощались и ушли. После прощания Джен и Кристалл пересекли пляж, направляясь к океану. Достигнув его, Джен сразу бросилась в волны. Она следила, чтобы водой не смыло её единственный кусочек одежды, и наслаждалась ощущением прохладной воды, омывающей её тело. Кристалл бросилась в воду вслед за Джен и теперь плескалась рядом с ней. Кристалл приспустила тонги под водой, получая удовольствие от частичной наготы. Она знала, что под водой никто этого не заметит, и плескалась, ничего не опасаясь. Неожиданно налетела большая волна, Джен и Кристалл опрокинуло. Кристалл отчаянно попыталась удержать тонги, которые чуть не унесло потоком. Наконец ей удалось вернуть их на место. Накупавшись, они вышли из воды и направились к своим полотенцам, чтобы собрать свои вещи и вернуться к автомобилю. |
||
| VShtarev | ||
|
Впервые топлесс (4) Поднявшись на парковку, они сложили полотенца в багажник, затем Кристалл достала шорты Джен. – Думаю, ты захочешь одеть их для обратной дороги. Я знаю, как ты опасаешься случайно показать свою киску. – Кристалл протянула шорты Джен. Затем она сняла свои тонги начала искать в багажнике запасные. – Боже, Кристалл, ты голая. – Джен посмотрела на подругу оставшуюся лишь в топе от бикини. Кристалл, нагнувшись над багажником, продолжала искать свои тонги, демонстрируя всем вокруг голую задницу.. – Я всегда так делаю. Теперь ты понимаешь, о чем я тебе говорила. – Кристалл наконец выудила запасные тонги из багажника и натянула их. Киска Кристалл теперь была прикрыта, но её зад остался таким же голым, как и прежде, поскольку сзади тонги имели лишь тонкую нить, проходящую между ягодицами. Джен хотела надеть свои шорты, но поняла, что её трусики мокрые. – Я не могу надеть шорты поверх трусиков, они еще не высохли. – Ну так сними их. – Покажи мне кабинку для переодевания, и я сделаю это. – Извини, но тут нет никакой кабинки. Тебе придётся сделать это прямо здесь. – Не могу, я снова окажусь голой. – Джен положила ладони на бёдра и огляделась, нет ли кого-нибудь вокруг. – Никого, кто мог бы тебя увидеть. Сделай это быстро, и потом, если ты сделаешь это лицом к автомобилю, то всё, что смогут увидеть случайные прохожие, это твой зад. Они видели такое уже много раз. Джен обдумала слова Кристалл. Она могла быстро снять трусики и натянуть шорты, показав в течение нескольких секунд свой зад. Она так же могла натянуть шорты на мокрые трусики и чувствовать себя некомфортно всю дорогу домой. – Решай скорее, или поедешь домой нагишом. Переодевать мокрые трусики в автомобиле не дам. – Чёрт. – Джен быстро начала снимать трусики. Она стаскивала их, покачивая обнажившимся задом. Она снова голая, и её может увидеть каждый. Здесь, конечно, не бывает слишком много людей, но Джен всё равно не хотела оставаться с голой киской больше, чем необходимо. Джен прикрыла киску одной ладонью, взяла шорты и попыталась натянуть их. Она просунула в них ноги, и затем ей пришлось взять их обеими руками. Наконец, она натянула шорты, прикрыв и киску и зад. Мокрые трусики она засунула в сумочку. Затем она хотела схватить топ от бикини, но тут Кристалл захлопнула багажник. – Что ты делаешь? Я хочу надеть топ от бикини. – Джен прикрыла груди ладонями. – Зачем он тебе, ты же хотела ходить топлесс и избавиться от незагорелых мест. А я обещала тебе в этом помочь. – Это правило для пляжа, ну ещё для закусочной, где мы были, и для магазинов рядом с пляжем. Но мы же едем сейчас домой, и верх у твоего автомобиля открыт. Так что мне нужен мой топ. – Джен чуть не умоляла Кристалл открыть багажник и отдать её верх от бикини. Она стояла спиной к дороге, и увидеть оттуда, что её грудь обнажена, было нельзя. – Зачем? Находиться топлесс здесь легально, и ты всегда хотела этого. Тут все ходят в бикини, и никто не придаёт этому значения. Хватит волноваться и поехали. – Кристалл залезла в автомобиль. Джен поняла, что ей нечего возразить. Она села в автомобиль как есть, топлесс. Ощущение прикосновения кожи сиденья к её обнаженному торсу было приятным. Она чувствовала себя гораздо комфортнее, чем с надетым верхом бикини, с его завязками и веревочками на спине. Джен улыбнулась, поняв, что остаться топлесс – и в самом деле лучший вариант. – Мне действительно нравится это. Я еще никогда не ездила в автомобиле топлесс. – Сказала Джен, откинувшись на сиденье и заложив руки за голову. Её обнажённый торс начал обвевать прохладный ветерок, когда автомобиль тронулся с места. Джен посмотрела на подругу, которая вела автомобиль через город. Она была топлесс почти весь день. Джен расслабилась и даже не пыталась прикрываться, в то время как бессчетное число прохожих могли видеть её грудь в их открытом автомобиле. Она почти забыла, что совсем недавно хотела одеть топ. – Ты не проголодалась? Может, пообедаем? – Конечно. Заедем к тебе и перекусим? – У меня нет ничего съестного. Давай просто зайдем куда-нибудь. – Может, купим что-нибудь по дороге? – Нет. Я думаю, нам надо зайти в какой-нибудь ресторанчик и пообедать в нём. – Кристалл! Я не одета для этого! Я до пояса голая. Мы не на пляже, они могут просто не пустить меня. – Джен скрестила руки на груди. – Конечно, они пустят. Это всё ещё пляжный городок. Многие девушки обедают в бикини. – Но не с обнажённой же грудью! – Джен показала на свою грудь и торчащие соски. – Может и нет. Просто ты снова обозначишь тенденцию. – Ладно. В конце концов, это не самое плохое из того, что я делала сегодня. Автомобиль с двумя девушками остановился у небольшого ресторанчика, и они вышли из автомобиля. Одна из них была в бикини из двух частей, вторая обнажена выше пояса, в укороченных джинсовых шортах, босиком. Направляясь к входной двери, Джен поглядывала по сторонам – не наблюдает ли кто-нибудь за ней. Джен подумала, насколько это возбуждающе, зайти в настоящий ресторан, будучи по пояс голой. Это место находится не слишком близко к пляжу, и вряд ли здесь нормально для девушки одеваться так, как она. Джен больше волновалась, будучи топлесс и в шортах, чем когда она была топлесс в нижней части бикини. Второй вариант казался ей естественнее. Вряд ли вы каждый день видите посреди города девушек в шортах и топлесс. Хотя с другой стороны, лучше быть обнаженной выше пояса, чем ниже его. Джен просто свихнулась бы, если бы окружающие начали пялиться на её киску. Когда они подошли к дверям, Джен испытала укол страха, увидев небольшой знак на дороге, гласящий «Нет рубашки, нет обуви, нет обслуживания». Она повернулась к Кристалл и прикрыла грудь ладонями. – Видишь, я же говорила, что меня не пустят без топа. – Кристалл посмотрела на знак краем глаза. – Такие заведения всегда ставят подобные знаки. Это официальная политика. На самом деле никто здесь не побеспокоит тебя из-за того, как ты одета. – Ты имеешь в виду, как я «не одета». – Джен убрала руки от груди, подчеркивая свои слова. – Я проголодалась. Так что ты можешь либо войти и поесть со мной, либо остаться снаружи и ждать, пока я не наемся. Ты ведь всегда говорила о том, что хочешь быть топлесс на публике. Ну вот, твоя мечта и сбывается, так что просто заходи внутрь. Джен почувствовала урчание в животе. Она и в самом деле проголодалась. Кроме того, Кристалл права – Джен нравилось находиться на публике с обнажённым торсом. Отбросив волнение, она резко распахнула дверь и смело вошла внутрь. Оказавшись внутри, Джен, уже не впервые за сегодня, ощутила поток холодного воздуха. Её соски снова сделались твердыми. – Ого, твои соски твердеют чертовски быстро. – Кристалл смотрела на подругу и её острые, торчащие вперёд соски. – А представь, что было бы, если бы мы зашли в секцию замороженных продуктов в бакалее! Джен взяла за соски пальцами и повертела их, ощущая, насколько они твёрдые. – Может я когда-нибудь так и поступлю. Кристалл зашла в ресторан вслед за Джен, думая о множестве интересных вещей, которые они могли бы сделать. Подойдя к стойке, они оказались ярко освещены. Голую грудь Джен, выделяющуюся на её загорелом теле, нельзя было не заметить. Взглянув на неё, Джен вдруг осознала, как она неуместно выглядит в таком заведении. И в то же время ей всегда хотелось оказаться топлесс в таком месте, где это не принято. Джен поискала, у кого можно сделать заказ. Вскоре за стойкой появился работник ресторана и уставился на парочку, стоявшую перед ним. Одной из этой парочки была обнаженная выше пояса девушка, она стояла прямо перед ним. Он не мог поверить своим глазам. И в тоже время его восхитила её грудь, небольшая и крепкая. Впрочем, он быстро овладел собой. – Мадам, всё в порядке? Где ваш топ? – Спасибо, всё хорошо. Мы возвращаемся с пляжа, и я не надевала топ, чтобы лучше загореть. Надеюсь, то что я топлесс, не вызовет проблем. Если это проблема, мы пойдём куда-нибудь ещё. – Джен прикрыла грудь ладонями. Парень за стойкой постарался успокоить её, чтобы она не ушла, и он не потерял шанс обслужить богиню. – Всё хорошо, мадам. У нас бывает много народу с пляжа, и у нас нет никаких особых правил насчёт рубашек, обуви и тому подобного, чтобы ни говорилось на том знаке снаружи. Многие парни приходят сюда без рубашек и босиком, а многие девушки – только в бикини, хотя вы первая, кто пришёл сюда топлесс. Я просто подумал, что у вас могут быть какие-нибудь проблемы, поскольку вы, судя по всему, обычно не обнажаетесь выше пояса. – И он указал на её линии загара. – Вы правы, я не ходила топлесс до сегодняшнего дня. И делать это я начала как раз потому, что хочу избавиться от этих не загоревших мест. – Джен указала на свою грудь. – Тогда всё нормально. Не многие девушки решились бы прийти сюда топлесс. – Не беспокойтесь обо мне, я просто хочу немножко поесть. – Джен подмигнула и, поддразнивая его, тряхнула грудями. – Прекрасно, мадам, что будете заказывать? – Два гамбургера и две коки. Можешь звать меня Джен. – Сию секунду, мадам. – Кассир всё еще пытался успокоиться при виде девушки топлесс в его заведении. – А тебя как зовут? – Джен с улыбкой наклонилась над стойкой, её голая грудь находилась в футе от его лица. – Меня зовут Джейк. – Он подсчитал стоимость заказа. – С вас всего $8.75. – Джейк посмотрел на Джен, наклонившуюся над стойкой, её загорелое обнаженное тело сияло в свете ламп на потолке. – А как насчёт скидки? – Джен протянула Джейку деньги. – Ну, вы наш особый клиент. У нас не часто бывают такие симпатичные посетительницы. – Джейк протянул ей сдачу, чек и бокалы. Внутри одного из бокалов был кусочек бумаги. Джен развернула его и прочла. Там был номер Джейка. – А это мой номер. – Джен записала свой номер на другом кусочке бумаги и отдала ему. – Положу сюда, чтобы был поближе. – Джейк сунул бумажку в карман. Джен сунула бумажку с номером Джейка в лучшее место, которое у неё было – в нижнюю часть своего бикини. Джейку это понравилось, тем более что он на мгновение увидел её киску, когда Джен делала это, и он догадывался, что это было сделано намеренно. – Похоже, ты подцепила этого парня. Он симпатичный. Тебе надо будет позвонить ему. – Кристалл поддразнивала Джен, играя с её соском. – Возможно, я так и сделаю. Джен и Кристалл взяли со стойки напитки и еду, поставили на поднос и пошли к столику. Большинство посетителей ресторана явно пришли сюда с пляжа, многие были в купальниках. Поэтому Джен не чувствовала дискомфорта из-за того, что была топлесс. В глубине души ей хотелось, чтобы здесь было больше полностью одетых людей, тогда она смогла бы ещё немного отодвинуть свои внутренние ограничения. Хотя она уже сделала это, явившись в ресторан, находящийся далеко от пляжа, обнажённой выше пояса. Большинство девушек не приходят обнажёнными в рестораны, подобные этому. Но Джен действительно была необычной девушкой. Джен и Кристалл сели за столик и принялись за еду. Кристалл смотрела на Джен, завидуя её обнаженной груди и желая самой набраться храбрости сделать это. – Как ты чувствуешь себя, находясь топлесс далеко от пляжа? – Немного необычно, но мне нравится. Это здорово, быть топлесс, даже далеко от пляжа. Ты тоже должна попробовать. Ты уже снимала свой топ, когда мы были в закусочной сегодня днём, и была без него в магазине бикини. Мы даже Кэти и Джил побудили сделать это. – Это было классно. Я надеюсь, мы с ними снова встретимся. Может даже, снова погуляем вместе с ними топлесс. Я знаю, что быть топлесс здорово, но там мы были в районе пляжа, и там мы были не одни, Кэти и Джил были с нами, а здесь только мы, и это уже не район пляжа. Пока это немного слишком для меня. Я не готова как ты сбросить топ в любой момент и ходить везде голой выше пояса часами, показывая свою грудь всем окружающим. – Кристалл улыбнулась, затем взялась руками за свои тонги и быстро стянула их, оставшись напротив Джен голой ниже пояса. – Что ты делаешь. Ты без трусиков, с голой киской посреди ресторана. – Никто не сможет увидеть этого под столом, а я надену тонги перед тем, как мы соберёмся уходить отсюда. Потом, чего ты осторожничаешь? Ты вообще сидишь с голыми титьками. Я хочу чтобы мой зад и киска были на свободе. Мы обе сейчас чувствуем себя комфортно, каждая на свой манер. – Кристалл на мгновение раздвинула ноги, показав свою киску Джен. Она действительно была совершенно голой под столом. – Итак, куда мы пойдем завтра? – Я хотела бы сходить в парк развлечений, который находится рядом с пляжем. Я слышала о нём на днях. – Великолепно. Мы оденем только бикини, это будет ещё один отличный день для загара. – Главное, не забудь свои тонги. – Джен указала на Кристалл, сидящую голой под столом. – Оденешь туда верх своего бикини? – Не знаю. По-моему, в таких парках нет определённых правил насчет одежды, так что я вполне могу пойти туда топлесс. Я решу это перед тем, как мы пойдём туда. Даже если я надену чёртов топ, я ведь могу снять его позже. – Полагаю, лучше так, чем никак. – Кристалл потрогала свою киску под столом. Та была мокрой, и она осознала, что находиться голышом в ресторане возбуждает куда больше, чем она думала. Они покончили с едой и Кристалл натянула тонги обратно. Когда они встали со своих мест, после Кристалл осталось небольшое мокрое пятно. Кристалл подумала, что это будет небольшой сюрприз для работника ресторана, который придет протереть их столик. Они вышли наружу и сели в автомобиль. Едва оказавшись в автомобиле, Кристалл немедленно сдёрнула с себя тонги и бросила их на заднее сиденье. Джен посмотрела на Кристалл – она теперь была обнажена ниже пояса, в то время как сама Джен – выше. – Ты снова голая, Кристалл! Ты, похоже, втягиваешься в обнажение ниже пояса. – Джен весело посмотрела на подругу. – Я снимаю тонги везде, где можно. Я просто не могу ходить с голой задницей во всех тех местах, где ты спокойно можешь ходить топлесс. – Кристалл взглянула на обнажённую грудь Джен. – Твоя киска голая, так чего ты так боишься снять топ? Ты выглядишь глупо в топе но без тонгов. – Джен обняла свои груди руками. – Благодаря топу люди, проезжающие мимо, думают, что на мне полное бикини, в то время как на самом деле снизу я голая. Если же я буду топлесс, то они будут думать, что и снизу на мне ничего нет. – Кристалл вытянула ноги, продолжая вести машину. – Я считаю, что людям наоборот, нравится видеть девушек топлесс. Мне кажется, быть обнажённой выше пояса более сексуально, чем обнажённой полностью. У людей остаётся ощущение тайны, скрываемой нижней частью бикини. Иначе не остаётся ничего для воображения. – Джен взялась за соски и начала массировать их. – Ну всё, приехали. Они подъехали к дому, где Джен снимала квартиру. Джен вышла из машины и подошла к багажнику, чтобы забрать свои вещи. Кристалл вышла вместе с ней, не беспокоясь об отсутствии тонгов. Джен воззрилась на неё. – Кристалл, ты показываешь всем свой зад. Тебя это не волнует? – Нет. Все видят, что ты топлесс, и твои соседи видели меня прежде, в моих тонких тонгах. Так что вряд ли они увидят что-то такое, чего не видели прежде. И ещё я думаю, что теперь должна снять и свой топ. Одно дело, когда я в топе и без тонгов сижу в автомобиле, и другое здесь. Сейчас я, пожалуй, и в самом деле выгляжу нелепо, когда на мне только он. – Кристалл расстегнула свой топ и забросила его в автомобиль. Теперь она была полностью голой. Кристалл стояла у автомобиля с противоположной стороны от улицы и не была полностью видна оттуда. Она открыла багажник и отдала Джен её бикини и полотенце. – Полагаю, это тебе больше не понадобится. – Сказала Кристалл, когда подавала Джен верхнюю часть её бикини. Джен посмотрела на свою грудь, покрывшуюся лёгким загаром. – Думаю, что нет. В следующий раз я просто оставлю его дома, и весь день проведу топлесс. Похоже, что так будет лучше. – Джен закинула верх от бикини в сумочку. Две девушки прошли в её дом и поднялись по лестнице, одна топлесс, в коротких джинсовых шортах, а вторая – полностью нагишом. Джен открыла дверь в квартиру и вошла. Кристалл последовала за ней. – Хочешь поесть или что-нибудь выпить? – Джен прошла на кухню. Она скинула шорты, бросила их на стул и подошла к холодильнику уже совершенно обнажённой. – Здесь мне не нужна никакая одежда. Кристалл вошла вслед за ней и сказала. – Я бы выпила содовой. Вид полностью обнажённой Джен возбудил её. – Наконец то ты всё с себя сбросила. Решила остаться нагишом, как и я, да? – Поскольку тут нет никого, кроме нас, я просто не вижу смысла в одежде. Мне нравится быть дома нагишом, хотя я думаю, быть топлесс на улице куда веселее. – Ты замечательно выглядишь полностью обнажённой, Джен, и когда ты ходишь топлесс вне дома, тоже. – А мне нравится, что ты полностью выбрила волосы у себя на лобке. – Да, когда нет никаких волос здесь, внизу, ощущение великолепное. Я себя чувствую по настоящему обнажённой, и даже издалека никто не подумает, что на мне внизу что-то надето, особенно когда все эти места загорели. Кристалл посмотрела на зад и киску Джен, лишённые загара, и сравнила их с остальным её телом, в том числе и с грудью, которая уже была загорелой, хотя всё ещё не слишком сильно. – Чем займёшь остаток дня? – Спросила Джен. – Мне нужно сделать ещё парочку дел, а потом я ввернусь домой. А что ты будешь делать? – Приму душ и буду смотреть телевизор. А потом пойду спать. Кстати, не забудь натянуть тонги, когда пойдёшь отсюда. – Не волнуйся за меня. – Полагаю, завтра мы снова куда-нибудь сходим вместе, отдохнём и развлечёмся. – Да, еще один день вместе только в бикини, и новые безумства. Хотя я уверена, что ты снова будешь топлесс и босиком. И с таким минимумом одежды, что с тем же успехом можно быть и голой. – Не думаю, что я смогла бы так сделать. Для меня достаточно быть топлесс. Быть полностью голой на таких прогулках, это всё же чересчур. – Для меня уже было бы успехом, если бы я одела только тонги. – Ты можешь надеть только низ от обычного бикини или шорты, как я. – Да, пожалуй, быть топлесс и в шортах вместо низа бикини может быть весьма сексуально. Шорты закрывают больше тела, оставляя место для таинственности. – Можно считать, что под шортами ты нагая. Весело думать, что шорты – это единственная вещь между тобой и полной наготой. – Ты всегда можешь снимать шорты в автомобиле и ехать голышом, хотя в отличие от меня, у тебя нет топа, и все так и подумают, что ты полностью голая. – Полагаю, я просто останусь в шортах. Хотя мне и нравится ехать в автомобиле нагишом, я не хочу, чтобы кто-нибудь увидел мою киску. – Ладно, увидимся завтра. Надеюсь, ты хорошо выспишься. – Кристалл допила содовую, чмокнула Джен в щёку и пошла, как и была, нагишом, к своему автомобилю. Она выехала на улицу и поехала по ней, так и не надев ни топ, ни тонги. Джен принимала душ и обдумывала произошедшие события. Она чувствовала твёрдость сосков и влагу в её киске, внутри её пульсировало возбуждение сегодняшнего дня. Никогда она не была обнажена выше пояса так долго и в стольких различных местах за один день. И Джен поклялась никогда больше не одевать никаких топов, кроме ситуаций, когда это абсолютно необходимо. Закончив принимать душ и вытершись полотенцем Джен, так и не одев никакой одежды, плюхнулась на диван и включила телевизор. Через пару часов она выключила его, поднялась с дивана и отправилась в спальню. Засыпая, она думала о большом дне, ожидающем её завтра. |
||
| sashsash | ||
Великолепно! Продолжение будет? |
||
| VShtarev | ||
Наверно. То что переведено, анонсировано автором как "Глава 1". Но когда это будет, неизвестно. |
||
| drug3 | ||
|
Как Эрик стал нудистом. Часть 13 Первые два урока пролетели без особых происшествий. Передвигаться по коридору было затруднительно, потому что невозможно было с кем-нибудь не столкнуться. И поскольку коридор не был переполнен, у меня сложилось впечатление, что некоторые из девочек делали это специально, просто ради того, чтобы до меня дотронуться. Один раз мне даже показалось, что кто-то коснулся рукой моей попы, но кто это сделал, я не успел заметить. Сами занятия проходили не так уж и плохо; по крайней мере, не хуже, чем я ожидал, учитывая что сидел я совершенно голым. На уроке английского учитель сразу пресёк всякую болтовню, чему я был только рад. Мне вполне было достаточно и того, что одноклассники просто меня разглядывают. На уроке алгебры мне вообще повезло. Учительница, решив, что я всех отвлекаю, пересадила меня со второго ряда в угол, так что я смог хотя бы в какой-то мере сосредоточиться на уроке и немного забыться. Когда началась история, я надеялся на что-то подобное. К этому времени я немного успокоился и, невзирая на наготу, старался держаться как можно увереннее, не обращая внимания на подначки со стороны одноклассников. Мне уже начало казаться, что самое трудное я преодолел. Учителя истории звали мистер Шорт. Имя как нельзя кстати ему подходило, поскольку его рост не превышал, наверно, и пяти футов. Возраст его приближался к пенсионному, и стоит ли удивляться тому, что слух и зрение частенько его подводили. Он носил репутацию добродушного старика, хотя и немного рассеянного (что в его годы не удивительно). Не уверен, что он вообще заметил, что в классе появился голый ученик. Усевшись на своё обычное место во втором ряду, я вдруг обратил внимание, насколько меня хорошо видно из дверей. Любой, проходящий по коридору, мог легко меня увидеть. Сглотнув, я вытащил учебник, надеясь, что урок начнётся раньше, чем что-то случится. Но удача меня покинула. Рядом со мной присела Шерил, одна из девочек, с которой я встретился вчера в кафе. — Приятно снова тебя увидеть, Эрик, – сказала она. — Мне тоже, Шерил. Она улыбнулась, рассматривая меня. Я почувствовал, что краснею. Хоть бы уж она сказала что-нибудь… Я почувствовал, что от затянувшегося молчания вся моя напускная самоуверенность начинает улетучиваться. Наконец, она произнесла: — Определённо, мне это нравится. — Гораздо интереснее, чем весь урок смотреть на мистера Шорта, – вставила её подружка. Желая быть вежливым, я поинтересовался: — Как прошли выходные? — Не так весело, как у тебя, – рассмеялась она. – Не могу похвастаться, что, подобно тебе, повсюду гуляла голышом. Её подруги прыснули со смеху. Мне стало не по себе, но в этот момент начался урок, и от меня отстали. Девчонки то и дело посматривали в мою сторону, но я притворился, что не замечаю их. Примерно на половине урока я вдруг почувствовал, как кто-то кончиками ногтей провёл мне по плечу. От неожиданности я с шумом подскочил, чуть не опрокинув стул. Мистер Шорт ничего не услышал, зато все остальные немедленно обернулись в мою сторону. Я оглянулся. Сзади меня сидела Бетти, девочка-гот. — Что, не понравилось? – невинным голосом спросила она. — Я… Пожалуйста, не надо, – сказал я. Шерил с подружками снова прыснули, а Бетти игриво надула губки. Думаю, Шерил и сама умирала от желания потрогать меня, но, к счастью, мы сидели достаточно далеко друг от друга. Я снова попытался сосредоточиться, но не мог собраться с мыслями. Я чувствовал себя словно кусок мяса, с которого девочки с каждым взглядом срезали по маленькому ломтику. А я-то думал, что только парни мечтают о плотских наслаждениях! Для девчонок я был просто голым парнем, и не более, объектом для игр. Мой член шевельнулся. Я замер. О, нет, нет, нет!! У Шерил вспыхнули глаза. Она не отрываясь, смотрела мне между ног. Член у меня снова дёрнулся, на этот раз приподнявшись чуть выше. Только не это! Пожалуйста, нет! Нет, чёрт возьми! Он опять шевельнулся, постепенно увеличиваясь. Я не смел шелохнуться. Я даже думать не мог. Этого не могло произойти! Только не здесь! Я бросил отчаянный взгляд на часы. Ещё пятнадцать минут, невероятно долго! — Эрик, что-то ты, кажется, разволновался, – вкрадчиво проговорила Шерил. Я не ответил. Вместо этого я стал внимательно вслушиваться в то, что говорил мистер Шорт. Что он там несёт? Испано-Американская война? Мэн? Вспомни Мэн! Думай о штате Мэн. Не о девчонках. Мэн, Мэн, Мэн, Мэн! Прошло, наверно, минут пять, в течение которых я не думал ни о чём, кроме треклятого штата Мэн, пока, наконец, не почувствовал, что угроза приближающейся эрекции миновала, и мой пенис опять расслабился. Я с шумом выдохнул. Шерил была явно разочарована. Не знаю, как моё собственное тело могло меня так подло подвести, но теперь я понял, что день может оказаться намного сложнее, чем я даже опасался. Тут было не до шуток. |
||
| drug3 | ||
|
Как Эрик стал нудистом. Часть 14 Когда, наконец, прозвенел звонок, возвещающий об окончании урока истории, то радости моей не было предела. Не теряя времени, я бросился из класса, счастливый, что могу скрыться от Шерил и её подружек. Однако я тут же понял, что попал из огня да в полымя: меня ожидал урок физкультуры, а это совсем не то, что сидеть в классе. Кроме того, что будет, если у меня случится эрекция прямо перед строем? Нужно было перейти в другое здание, в котором у нас располагался большой современный спортивный зал. Это значило, что мне предстояло выйти на улицу и пересечь открытую лужайку. Впрочем, снаружи было вряд ли хуже, чем внутри, так что я не стал задерживаться. Жаркое солнце и тёплый ветер вызывали приятные ощущения, и я немного успокоился. Кампус имел прямоугольную форму. По периметру стояли четыре корпуса, соединявшиеся между собой крытыми переходами и пешеходными дорожками. В двух зданиях располагались аудитории и классы, одно служило административным корпусом, а в самом большом находился тренажёрный зал, кафетерий и магазины. В центре двора на свежем воздухе студенты обычно обедали и проводили свободное от занятий время. Тут были установлены столики и скамейки. Я бодро шёл по одному из переходов. Спешить было некуда, но мне не хотелось привлечь к себе чьё-нибудь внимание и опоздать из-за этого к началу урока. К счастью, никто из прогуливающихся по лужайке меня не заметил, и я без приключений добрался до нужного здания. Несмотря на то, что этот корпус был самым большим, народу тут, как правило, слишком много не бывало. Здесь не было помещений с личными шкафчиками учеников и почти не было кабинетов. В вестибюле стояло несколько человек, которые немедленно на меня уставились, но я, не обращая ни на кого внимания, сразу направился к раздевалкам. Тут я застал с десяток своих одноклассников, которые переодевались в спортивную форму. Я растерянно огляделся. Я был совершенно голый, у меня не было ни одежды, ни формы, и мне тут нечего было делать. Под всеобщее молчание я сунул рюкзак в один из шкафчиков и, не желая оказаться втянутым в лишние разговоры, почёл за благо поскорее ретироваться, решив подождать начала урока в зале. Спортзал в нашей школе был самым обычным. По периметру его огибала беговая дорожка, а в центре располагалась баскетбольная площадка. Сейчас тут была натянута сетка для игры в волейбол. У стен валялись маты и мячи. Сверху свисали канаты. Я был первым. Остальные ещё не вышли, и я постарался немного расслабиться, ловя минуты относительного спокойствия и тишины. Конечно же, моему блаженству очень скоро пришёл конец. Из женской раздевалки начали выходить девочки. Увидев меня, они с хихиканьем принялись перешёптываться, то и дело бросая взгляды в мою сторону. Мало по малу зал стал заполняться учениками. Со мной никто не заговаривал (чему я был только рад), но между собой все говорили только обо мне. Меня обсуждали, словно меня самого тут не было, комментируя мой вид и отдельные части моего тела. Безусловно, я находился в центре внимания, но всё, что мне оставалось делать – это улыбаться, притворяясь, что ко мне это не имеет никакого отношения. Слава богу, что вскоре появился преподаватель, и началась разминка. Сгорая от стыда, я поворачивался, наклонялся и выполнял другие упражнения, выставляя напоказ самые интимные участки своего тела. Утешением мне служило лишь то, что остальные дети были заняты тем же, благодаря чему, не имели возможности меня разглядывать. После разминки учитель объявил, что сегодня вместо игры в помещении нас ожидает кросс. Я застонал. Это означало, что урок будет проходить не просто на открытом воздухе, а, что гораздо хуже, нам придётся бежать вокруг школы, по оживлённой улице, и меня увидят не только мои одноклассники, но и прохожие, а также пассажиры проезжающих автомобилей. Построившись, мы направились к выходу. Солнечный свет ослепил меня. До конца урока нужно было сделать пять кругов, и по сигналу все бросились бежать. Я бежал, обжигая ступни о горячий асфальт. Пенис у меня мотался из стороны в сторону, неприятно ударяясь об яички. Я старался бежать как можно ровнее, хотя это у меня и не особенно получалось. Представляю, как глупо я выглядел! Не могу похвастаться своей физической подготовкой, но пробежать пять кругов для меня не очень сложно. Я быстро вошёл в темп и старался следить за дыханием. Тем не менее, всякий раз, выбегая на главную улицу, я чувствовал, как внутри меня от страха всё сжимается. Мне приходилось бежать в каких-нибудь двадцати футах от ограждения, отделяющего тротуар от проезжей части, и у меня возникало странное ощущение, что я похож на хомячка, на потеху окружающим бегущего внутри колеса. Всякий раз, когда мне приходилось кого-то обгонять, или же когда обгоняли меня, я слышал, как дети переговариваются между собой. Они говорили обо мне. Что меня раздражало больше всего, что они говорили, словно не замечая моего присутствия. С другой стороны, не думаю, что было бы лучше, если бы мне пришлось отвечать на их расспросы, поэтому я предпочёл и дальше пока оставаться невидимкой. Завершив последний круг, я, дожидаясь остальных, присел отдышаться на скамейку. День сегодня выдался довольно жаркий. Думаю, что температура поднялась градусов до девяноста (32.5 С) и, глядя, как другие истекают потом, я впервые порадовался тому, что на мне нет одежды. Я сидел один, и никто не мешал моим раздумьям. Кросс завершился, и чувствовал я себя вполне неплохо, даже несмотря на наготу. День выдался непростым, но я справился. Никто меня не убил за то, что я нудист. Уже кое-что! Подтянулись отстающие, и учитель повёл нас обратно в зал, велев отправляться под душ, чему я был очень рад. Во-первых, после забега от меня пахло потом, а во-вторых, в душе я наконец-то стану таким, как все. Не задерживаясь в раздевалке, я сразу прошёл в душевую, радуясь, что смогу несколько лишних минут постоять под горячими струями. Отдельных кабинок у нас не было – просто общее пространство. Меня не интересовали другие ребята, но когда комната начала заполняться, я испытал странное удовлетворение от того, что все они тоже голые. Ещё совершенно неожиданно я обратил внимание, как многие стесняются друг друга, даже несмотря на то, что мы учимся вместе уже не первый год. Многие из ребят старались обмыться как можно скорее, повернувшись к остальным спиной. Мне было забавно наблюдать за ними. Если они считали, что принимать душ вместе – это плохо, то попробовали бы они побыть в моей шкуре! Прозвенел звонок, предупреждая, что у нас есть лишь пара минут, чтобы одеться, но я не спешил выходить, понимая, что ко мне это не относится. Не торопясь, я растёрся полотенцем и, имея ещё минуту в запасе, вышел в раздевалку, чтобы забрать рюкзак. Я даже вздохнул… Совершенно неожиданно, этот урок оказался самым лучшим за весь день. Мне не хотелось выходить… |
||
| drug3 | ||
|
Как Эрик стал нудистом. Часть 15 После физкультуры был большой перерыв на обед, и в какой-то момент я заколебался – не пропустить ли его сегодня? Однако мой желудок имел на этот счёт собственное мнение, и я с опаской двинулся в сторону кафетерия. Не будучи уверенным, что мне будут рады за моим обычным столиком, я остановился поодаль и стал ждать, когда очередь немного сократится. Лишь спустя некоторое время я, наконец, решился пристроиться в самый конец. Дети, поглядывая в мою сторону, расступались, словно сторонясь меня. Я слышал, как произносят моё имя и грустно вздохнул. Так разглядывают животных в зоопарке: все меня обсуждали, но со мной никто не заговаривал. Подойдя к стойке, я взял яблоко, сэндвич, сок и направился к кассе. Девушка за прилавком отпустила какой-то комментарий по поводу моей наготы, но я, не обратив на её слова никакого внимания, просто кинул и, пробормотав в ответ что-то невразумительное, отошёл в сторону. В столовой мне оставаться не хотелось, вместо этого я решил выйти наружу и пообедать на лужайке. Во дворе было полно народу. Ученики, толпились небольшими группами, весело разговаривая и радуясь большой перемене. Ещё неделю назад я бы без колебаний к ним присоединился, но сейчас я просто отошёл в сторонку и, расположившись на одной из скамеек в тени большого дерева, развернул свой обед, намереваясь поесть в одиночестве. Снова мне в голову полезли разные мысли. Полдня уже позади и, похоже, со своим первым испытанием я справился. Что за глупость?.. Теперь я изгой, ненормальный лишь только потому, что стал нудистом? Ведь во мне больше ничего не изменилось, я по-прежнему оставался самым обычным мальчиком, каким был и на прошлой неделе. Просто без одежды. Естественно, я очень стеснялся, но другим-то что за дело? Какая-то ерунда! А моя семья? Мои родители теперь тоже нудисты, и они ведут себя так странно… Я почти не сомневался, что своё решение они обдумывали уже очень давно, ничего мне не рассказывая. Я вспомнил о сотнях людей, которые писали, что им нравится быть нудистами. Я не мог их понять. Да, временами было что-то во всём этом приятное, но это были лишь мимолётные мгновения в океане стыда и растерянности. — Эй, – раздалось у меня над ухом. Я недоумённо поднял голову. Рядом со мной стояла незнакомая девочка. — Привет, – ответил я, пытаясь скрыть удивление. Я терялся в догадках, что ей от меня нужно. — Ты же Эрик, верно? — Вроде как, – мой голос звучал совсем непринуждённо. Неплохо, подбодрил я сам себя. Девочка улыбнулась: — Не возражаешь, если я присяду с тобой? — Конечно, – подвинулся я. Не могу сказать, что я чувствовал в тот момент, но мне не хотелось сидеть одному. — Так как же ты стал нудистом? – спросила она. — Из-за родителей, – ответил я честно. — Тебе не хотелось? — Не совсем… Я хочу сказать, что, может, это не так уж и плохо, но мне неприятно, как люди ко мне относятся. Улыбнувшись, девочка откинула назад волосы, и её грудь качнулась под майкой. На ней была короткая, выше пупка, футболка, плотно обтягивающая фигурку, и я невольно залюбовался ею. — Это же стыдно, – сказала она. — Да, – согласился я. – А как твоё имя? — О, – спохватилась она. – Ольга. Прости. — Всё в порядке. Она слегка придвинулась. Словно усаживаясь поудобнее, она как бы невзначай скользнула пальцами по моему бедру. Её грудь опять качнулась. — Я думаю, ты милый, – произнесла она, снова откидывая волосы с лица и медленно поднося ко рту сэндвич. — Уф… Спасибо, – я почувствовал, что краснею. – Умм… Ты тоже… — Да, это уж точно! – она вдруг прыснула, а затем, вскочив, со смехом бросилась к своим подружкам, стоявшим неподалёку. Я оглянулся. Девчонки весело хохотали, глядя на меня. Некоторое время я сидел в полной растерянности, не понимая, что произошло, а затем меня окатила волна ужаса. Глянув вниз, я осознал, что от заигрываний Ольги у меня случилась сильнейшая эрекция. В панике я свалился со скамейки. Я был в полном отчаянии. Моё падение заметили, и теперь смех звучал со всех сторон. Всё, что мне оставалось – это вскочить, и, схватив рюкзак, броситься прочь. Я бежал прочь с лужайки, подальше от всех, в мгновение ока оказавшись в самом конце кампуса. Полагаю, что я вообще не разбирал дороги, потому что на полной скорости врезался в какую-то девочку, и мы оба полетели на землю. — Эрик?! – воскликнула она. О боже, это была Брайани. Её взгляд скользнул по моему телу, и она расширившимися глазами уставилась мне между ног. Ни слова не говоря, я поднялся на ноги и, боясь встретиться с ней взглядом, кинулся бежать дальше. Обогнув угол здания, я бежал мимо окон школы в поисках места, где можно спрятаться. Вскоре я понял, что сейчас выбегу прямо на улицу, чего мне хотелось меньше всего. Всё, что мне оставалось – это попытаться скрыться в школе. Так я и поступил, нырнув в ближайшую дверь. Я очутился в спортивном корпусе. К счастью, перерыв ещё не окончился, и в вестибюле было пусто. Во время большой перемены здесь обычно никого не бывало, так что беспокоиться мне было не о чем. Зайдя в раздевалку, я встал под душ и открыл холодную воду. Когда я вновь обрёл способность дышать, то всем телом дрожал от холода, зато эрекция исчезла. Закрыв кран, я разыскал полотенце и принялся растираться. Едва выйдя из раздевалки, я услышал, как прозвенел звонок. Только сейчас я понял, какой катастрофы чудом избежал! Я был в душевой для девочек… |
||
| drug3 | ||
|
Как Эрик стал нудистом. Часть 16 Несколькими минутами позже я входил в кабинет мистера Вальца. Слава богу, он сдержал обещание: в комнате не было никого, кроме него самого и ещё одной девочки, помогавшей ему разбирать какие-то бумаги. В коридорах уже вовсю обсуждали, как я купился на розыгрыш, и у меня случилась эрекция. Мне снова стало плохо. Почти так же плохо, как и утром. — Эрик, – заметил меня мистер Вальц. – Рад, что ты воспользовался моим предложением. Присаживайся… Судя по твоему виду, ты нуждаешься в этом… — Спасибо, – пробормотал я, усаживаясь на свободное место в первом ряду. —День выдался тяжёлым? — Да, – разговаривать мне не хотелось, но мистер Вальц умел расположить к себе. – Похоже, этому кошмару конца не будет. Они не оставят меня в покое. — Хорошо, попытайся для начала успокоиться, – утешил он меня. – Ты уже почти справился. — Ха! – вырвалось у меня. Ещё только полдень, а сил у меня совсем не осталось. Я уронил голову на стол. От усталости мне хотелось спать. — Я знаю, что тебе плохо, – произнёс мистер Вальц. – Но тебе нельзя сдаваться. Я вздохнул: — Но как? Невозможно просто забыть, что ты голый! Повисла пауза. Я растерянно огляделся, только сейчас по-настоящему заметив присутствие девочки. Она, делая вид, что копается в папках, украдкой бросала на меня взгляды. — Эрик, ты знаком с Иланой? – поинтересовался мистер Вальц. — Не думаю, – отозвалась та. – Привет, Эрик. — Привет, – буркнул я. — Илана тоже ведёт альтернативный образ жизни. Я недоверчиво покосился на неё. — Я коммунистка, – объявила она. – Мои родители живут в коммуне с тех пор, как мне исполнилось пять лет. У нас нет частной собственности. Всё общее. — Правда? – удивился я. Я о таком даже не слышал. Теперь, когда она сказала, я обратил внимание на то, как она одета. Вещи были явно не из магазина. — Ага, – подтвердила она. — Тупость, – проговорил я. И, спохватившись, поспешил добавить: – По крайней мере, тебе выдали хоть какую-то одежду, – я прикусил язык. — Я привыкла. У меня нету того, что имеют другие. Я тоже не такая, как все, – помолчав, она сказала: – Теперь и ты знаешь, каково это. — Это точно, – кивнул я. – Не понимаю, как мои родители могли так поступить со мной. Внезапно мне стало стыдно от её взгляда. Покраснев, я передвинулся от неё подальше. Заметив моё состояние, девочка улыбнулась: — Далеко не все негативно относятся к людям, ведущим особенный образ жизни. Со временем ты научишься не обращать на это внимания. — Надеюсь, – вздохнул я. – Мне бы только сегодняшний день пережить. — Я тебя понимаю. Но, послушай… Ты, кажется, нормальный парень, так что если тебе захочется поговорить или что-то ещё… Ну, мы могли бы иногда встречаться. Если ты меня не осуждаешь, то и я не собираюсь этого делать. Я встретился с ней взглядом. Похоже, она говорила от чистого сердца. Думаю, она искренне мне сопереживала. Я снова покраснел. Так мы болтали до самого конца урока. Они не заостряли внимание на моей наготе, но и не притворялись, будто не замечают её. Они просто принимали меня таким, как я есть, и это было самое лучшее. — Расскажи, каково это быть постоянно голым? – поинтересовалась Илана. — Не знаю. Стыдно, – ответил я. – Нелепо. Это как… Я чувствую то, что не замечал раньше. Солнечное тепло, ветер, который проходит через всё тело. Непросто привыкнуть. — Наверное, это приятно, – проговорила она. – В коммуне мы часто видим друг друга голыми, но никто не ходит так постоянно. — Временами и мне кажется, что это не так уж и плохо, но на меня постоянно все смотрят и ведут себя так, словно я экспонат с выставки. Словно я не человек, а… просто голый мальчик. — Понимаешь, большинство людей, не так уж часто сталкиваются с наготой. И что в этом страшного? — Что страшного? – растерянно переспросил я. — В том, что на тебя смотрят, – пояснила она. – Если ты голый, то почему бы другим не смотреть на тебя? — Я… – я не знал, что ответить. Я и сам не понимал, почему меня это так беспокоило. – Мне просто неприятно. Не люблю находиться в центре внимания. — Хочешь совет? Лично я смогла привыкнуть. Все считают меня не от мира сего потому что у меня нет Айфона или чего-то там… Но меня не волнует их мнение. Я стараюсь видеть положительные стороны своей жизни. Я молча смотрел на неё. Она пожала плечами: — Просто, мои тебе два цента. — Да… Ну, не знаю… Спасибо. Постараюсь запомнить, – пробормотал я. Мне трудно было с ней согласиться, хотя в глубине души я и знал, что она права. Своими разговорами и взглядами люди не могли повредить мне, и я не мог им запретить это делать. Но ещё я знал, что как только я отсюда выйду, всё начнётся сначала – всепоглощающий стыд. Я тяжело вздохнул. Илана переменила тему, начав меня расспрашивать, в какой класс я хожу и тому подобную ерунду, а вскоре вновь прозвенел звонок. Моё время закончилось. — Держись, Эрик, – подбодрил меня мистер Вальц. – Осталось всего два урока! Дальше будет проще. — Вы правы, – отозвался я. – Спасибо вам. «Всего два урока», – твердил я сам себе, идя по коридору. Всего два урока насмешек, взглядов и полной наготы перед своими одноклассниками. Очень мало утешительного. |
||
| efimovos | ||
| очень нравится этот рассказ про Эрика, ждём продолжения! | ||
| drug3 | ||
Продолжение будет и окончанием. Автор не закончил рассказ, а остановился на самом интересном ((( Как Эрик стал нудистом. Часть 17 Я двигался по коридору, стараясь не обращать ни на кого внимания. Просто шёл, глядя себе под ноги, стараясь ни с кем не столкнуться. Я сильно надеялся, что слух о моей эрекции не успел разлететься по всей школе. По крайней мере, никаких разговоров на эту тему я не услышал. Кабинет химии находился совсем недалеко, и я добрался до него без приключений и довольно быстро. Войдя в класс, я сразу занял своё привычное место за одним из лабораторных столов. Передо мной были расставлены различные склянки и пробирки, и я смотрел на них с опаской. Быть может, ради безопасности мне разрешат накинуть на себя халат или хоть что-нибудь? На соседний стул плюхнулся мой напарник. — Вау! – вскричал он, оглядывая меня с головы до ног. – Мне о тебе уже все уши прожужжали, но я всё равно не мог поверить! Я не ответил, неслышно вздохнув. Начался урок. Внезапно ожили динамики громкой связи: — Эрик Фёрмс, пожалуйста, зайдите в кабинет директора! В классе воцарилась мёртвая тишина; все обернулись в мою сторону. Отчаянно покраснев, я с волнением гадал, что же могло произойти? Вряд ли это могло быть что-то хорошее. Учитель молча выписал мне записку, и я, забрав её, вышел из кабинета. Офис директора располагался почти точно под нами, мне нужно было лишь спуститься на этаж ниже по пустой лестнице. Как ни хотелось мне подольше постоять на ступеньках, но я знал, что если буду зря тянуть время, то у меня могут быть неприятности, поэтому, толкнув дверь, я вошёл в помещение. Сейчас тут было не так шумно, как утром, и моё появление сразу привлекло всеобщее внимание. Некоторое время меня просто рассматривали, а потом одна из женщин сказала: — Проходи, директор ждёт тебя. До сих пор я вообще с миссис Вильямс, нашей директрисой, не был знаком, а за сегодняшний день – мой первый день, как нудиста – мне уже вторично приходилось входить в её кабинет. На этот раз я здорово нервничал, так как не сомневался, что ничего хорошего меня не ожидает. Она разговаривала по телефону, и мне пришлось несколько минут стоять в дверях, переминаясь с ноги на ногу. Наконец, она поманила меня к себе, указав на стул. Поёживаясь под её пристальным взглядом, я нерешительно подошёл ближе. Я по-настоящему боялся её, чувствуя себя маленьким и беззащитным. Различие было огромно: она – директор, сидевшая по ту сторону стола, и я – голый и жалкий, полностью в её власти. Зачем она меня вызвала? Я терялся в догадках, одновременно страшась узнать ответ. Было ясно, что она чем-то сильно рассержена. Бросив трубку, она уставилась на меня ледяным взглядом. — Не прошло и четырёх часов, как мы говорили о твоём поведении, а ты уже отличился! – начала она без лишних предисловий. — Я… – растерялся я. — Молчать! Будешь говорить, когда я разрешу! Твои проблемы меня не касаются, но я заявляю, что ничего подобного ТЕРПЕТЬ НЕ СОБИРАЮСЬ! Я тебя предупреждала? Почему мне докладывают, что ты бегаешь по двору и под окнами, выставляя свой член всем напоказ? Не могу представить, что тобой движет и что творится у тебя в голове, но больше этого НЕ ПОВТОРИТСЯ! Ты меня понял? Выставлял напоказ? Я вспомнил унизительный инцидент с Ольгой. Но я же не нарочно. — Но я… — Никаких «НО»! – грохнула она по столу ладонью. – Я хочу, чтобы тебе было предельно ясно. Если я ещё раз узнаю, что ты занимаешься подобными вещами или срываешь уроки, то ты будешь наказан на всю неделю, и меня не волнует, что там написано в ваших правилах! Я раскрыл рот. — Либо ты сейчас скажешь «Да, мэм», либо будешь наказан немедленно. Я застыл. — Да, мэм, – наконец, удалось мне выдавить из себя. — Убирайся. Вскочив, я бросился к дверям. Это было ужасно. В один день я из нормального, хорошего, незаметного ребёнка превратился во врага самой директрисы и объектом сплетен всей школы! И всё из-за чего? Потому что пришёл голым. У меня закружилась голова. Это несправедливо! Я даже не хотел! Я был бы рад, чтобы всё стало, как всегда, но это было невозможно. Меня игнорировали, дразнили, мне постоянно что-то кричали вслед, надо мною потешались. Теперь я просто был обречён на весь этот кошмар. Часы на стене показывали, что прошла только половина урока. Зачем мне возвращаться в класс, что меня там могло ожидать, кроме насмешек и унижения? Я свернул в уборную, располагавшуюся рядом с лестницей. Слава богу, тут никого не было, и я мог хоть немного побыть в одиночестве. Перед глазами поплыли события сегодняшнего дня, и меня захлестнула волна переживаний. На меня вновь навалилась усталость. Я вспомнил, что плохо спал ночью, а нервное напряжение окончательно подорвало мои силы. Склонившись над раковиной, я плеснул водой себе в лицо. День почти окончился, ещё час, и я смогу уйти домой. Но что дальше? Сидеть до вечера голышом с родителями, а назавтра весь этот ужас вновь повторится? Я мысленно упрекнул себя в малодушии. Я знал, что когда-нибудь, я смогу привыкнуть, это просто вопрос времени. Урок скоро должен был закончиться, и мне пришлось выйти. Возвращаться обратно в класс не было никакого желания; вместо этого мне неожиданно для себя захотелось глотнуть свежего воздуха. Спустившись вниз, я вышел на улицу. Не задумываясь, наблюдает ли за мной кто-нибудь в данный момент или нет, я просто стоял, впитывая всем телом тёплые солнечные лучи. Я осмотрел себя. Удивительно, но я уже успел загореть, и только в том месте, где прежде на мне были плавки, светлый оттенок кожи выдавал, что среди нудистов я – новенький. Прохладная трава щекотала босые ноги. Мне вспомнилось, как я маленьким резвился на газоне возле разбрызгивателя. У меня было хорошее тело, пусть и не такое, как у спортсменов, но я определённо не понимал, почему мне было нужно его стыдиться? Не знаю. Мои чувства находились в противоречии с ощущениями, а я чувствовал себя слишком измученным, чтобы искать этому объяснение. Зазвенел звонок. Оставался ещё один, последний урок. Часть 18 Последним уроком значилась информатика. В классе работал кондиционер, и я, войдя в помещение, сразу замёрз. Усевшись за компьютер, я, поёживаясь от холода, ввёл пароль. По телу бегали мурашки. В компьютерах я разбирался; информатика была одним из самых лёгких для меня предметов, и остальные ученики обычно частенько бегали ко мне за помощью. Мне стало интересно, будут ли дети теперь, когда я сидел голышом, всё так же обращаться ко мне? — Эрик, привет, – рядом со мной присела какая-то девочка. Повернув голову, я чуть не свалился со стула, увидев Брайани. Это на неё я налетел во дворе, когда убегал от Ольги с торчащим вверх членом. Щёки мои стали горячими. — П-привет… – только и смог я сказать. — Прости, что столкнулась с тобой, – улыбнулась она. – Ты так спешил. Надеюсь, всё в порядке? Ух, может, она и вправду ничего не поняла? Я чуть расслабился. — Всё нормально. — Это так интересно, когда у тебя член твёрдый. Я чуть не сполз со стула. Это уже чересчур! — Прости… Я не нарочно, – пробормотал я, сгорая от стыда. — За что ты просишь прощения? – удивилась она. – Разве в этом есть что-то плохое? По-моему, это очень здорово. — О… – не зная, что ей ответить, я, отвернувшись, уставился на экран. Брайани тоже сделала вид, что работает, но я видел, что она всё время искоса посматривает в мою сторону. Урок шёл своим чередом. Никто со мной больше не заговаривал. Впрочем, после всего, что сегодня произошло, я ничего другого и не ожидал. Я занимался своим делом, не обращая внимания ни на Брайани, ни на кого другого, и просто считал минуты до конца занятий. Наконец, прозвенел звонок; из моей груди вырвался вздох облегчения. Слава богу, день прожит! И я, кажется, всё ещё жив. — Ты не против, если мы вместе пойдём домой? – услышал я. Брайани! Я совсем забыл о ней! По правде говоря, я не был в восторге от её предложения. Больше всего на свете мне сейчас хотелось остаться одному. Но она, по сравнению с остальными, была со мной такой милой, что отказать я не мог: — Конечно… Почему бы нет? Я подождал, пока Брайани соберёт вещи из своего шкафчика, а потом мы вместе вышли из школы и не спеша побрели по улице. После всего, что со мной сегодня случилось, прогулка по городу в обнажённом виде показалась мне пустяком. Тем не менее, на всякий случай, я старался думать о чём-нибудь постороннем, отвлекая себя болтовнёй с Брайани. Она вела себя очень приветливо. И всё же, мало по малу, разговор вновь зашёл о моей наготе. — Я ещё никогда не видела голого мальчика так близко, – призналась она. – Мои родители не разрешали мне никогда даже приближаться к нудистам. — Я думаю, что большинство людей тоже мало что видели, хотя всем интересно. А что тут такого? – отозвался я. – Просто, голые люди. Я такой же, как и все, только без одежды. — Да, это ты так считаешь, – сказала Брайани. – Но для меня это… Не знаю… Очень интересно. Твой пенис… Я его не таким себе представляла. Я вопросительно на неё взглянул. — Ну, как бы объяснить? Он такой… живой. Большой. Совсем не такой, как я думала. Мы остановились у светофора. Мучительно тянулись минуты. Подошли две старушки. Неодобрительно покосившись в мою сторону, они отвернулись. Какая-то девушка, с любопытством смотрела на меня из машины. Загорелся зелёный и она, весело нам посигналив, рванула с места. Мы перешли по переходу на другую сторону и, миновав ряд магазинов, свернули на тихую улочку, проходящую через маленький сквер. Здесь было пустынно, и я был рад, что шумный бульвар остался, наконец, позади. — Послушай, Эрик, – в голосе Брайани послышалось волнение. – А можно мне… Можно мне его потрогать? — Что? – я чуть не споткнулся от удивления. — Просто, понимаешь… это так… так… Пожалуйста? Я весь день только об этом и думаю. Если ты не возражаешь… У меня закружилась голова. На мгновение мне показалось, что всё это нереально. — Здесь? – растерялся я. Брайани кивнула. Мы находились в самом центре парка! И нас было видно со всех сторон! — Я даже не знаю… — Пожалуйста! Я обещаю, что буду очень осторожна! Моё возбуждение уже начало пересиливать здравый смысл. Брайани была невероятно хорошенькой девочкой, и она фактически умоляла меня о петтинге. Мог ли я сопротивляться? Я еле заметно кивнул головой, и она всё поняла. Медленно она поднесла руку к моей промежности. Моим первым непроизвольным желанием было отпрянуть в сторону, но я не двинулся с места, хотя и понимал, что мы стоим у всех на виду. Краем глаза я видел, как по улице ходят люди. От её прикосновения по моему телу словно пробежал ток. Она очень осторожно, как бы с опаской, коснулась моего пениса кончиками пальцев. Скользнув вдоль ствола, дотронулась до головки. Этого было достаточно, чтобы он начал выпрямляться. Глаза Брайани расширились от восторга. Сам не знаю, как мы очутились возле скамейки. Я сел, и Брайани охватила мой член ладонью. Следя за моей реакцией, она несильно его сжала, от чего он стал ещё твёрже. Она неуверенно двинула рукой. Сначала медленно, затем чуть быстрее. Я охнул от наслаждения. В это было трудно поверить: мне делали петтинг среди бела дня в общественном парке на виду случайных прохожих! Но меня это уже не беспокоило; это было настолько потрясающе, что мне было всё равно, что о нас могут подумать. Для девочки, ни разу не видевшей члена, она отлично справлялась. У неё получалось даже лучше, чем у меня самого. Мир вокруг растворился, я чувствовал, что вот-вот кончу. Я совсем забыл, что сижу на улице голым… Солнце и тёплый воздух лишь подстёгивали мои чувства. Это было совершенно восхитительно! Не знаю, сколько это продолжалось, но Брайани и не думала останавливаться. Прошло, быть может, пять или десять минут, прежде чем я кончил, и моя сперма брызнула на траву перед скамейкой. Брайани придерживала член рукой, подставив под него ладошку. Я тяжело вздохнул и улыбнулся. — Вау, – проговорила она. — Да уж… – отозвался я, пытаясь отдышаться. Некоторое время она разглядывала сперму на своей ладони, а затем, высунув язык, осторожно её лизнула. — Ух ты… Спасибо! — Тебе спасибо, – ответил я. — Может, когда-нибудь повторим это ещё раз? — Ага, – я посмотрел на неё. Она, приподнявшись, легко коснулась губами моей щеки. Я покраснел. — Ты милый, – улыбнулась она. Мы ещё посидели пару минут, пока я приходил в себя после оргазма, а затем, не торопясь, двинулись вниз по улице. Я оглянулся по сторонам, пытаясь угадать, видел нас кто-нибудь или нет. — Ну, мне нужно идти, пока отец меня не хватился, – сказала Брайани. – Увидимся завтра в школе? Я кивнул, и она, помахав, отправилась своей дорогой. Я молча смотрел ей вслед. Кто бы мог мне сказать, что мой первый голый день в школе завершится подобным образом? |
||
| drug3 | ||
|
Как Эрик стал нудистом. Часть 19 Вернувшись домой, я услышал странный звук, как будто что-то жужжит. Я сильно устал, и мне больше всего хотелось уединиться у себя в комнате, но звук был настолько необычным, что я, сбросив рюкзак на пол, пошёл посмотреть, что это такое. Напрасно я полагал, что на сегодня сюрпризы закончились, потому что, войдя в гостиную, я застал на диване свою мать. Ноги её были широко раскинуты в стороны, и я по своей наивности даже не сразу понял, что она делает. Одна её нога была закинута на спинку дивана, а вторая свешивалась на пол, голова покоилась на подушке, глаза были закрыты. Одной рукой она гладила себе грудь, а второй двигала между ног, сжимая предмет, который и издавал тот самый жужжащий звук. Я застыл на месте. Моя мама мастурбировала! Моя мама! Я не мог двинуться с места. Что я должен делать? Сказать что-нибудь, уйти, не обращать внимания? Я был слишком шокирован, чтобы просто пошевелиться. Несколько минут я молча смотрел, как моя обнажённая мать ласкает сама себя, явно не замечая моего присутствия. Вероятно, я ещё не обрёл способность ясно мыслить после собственного оргазма; а, может, я уже стал привыкать к слишком явному проявлению сексуальности, принятому среди нудистов? Как бы то ни было, но я меня обуревало более любопытство, чем растерянность или же отвращение. Её дыхание участилось и стало прерывистым, движения руки с зажатым вибратором ускорились. Бёдра дрогнули, она вскинула ноги в воздух, а затем из её груди вырвался полувздох-полустон наслаждения. Через несколько мгновений она рухнула обратно на подушку, вяло развалившись на диване. Вибратор продолжал глухо жужжать в её влагалище. Наконец, она открыла глаза, только теперь меня заметив. Я внутренне сжался, не предполагая, какой реакции от неё ожидать. Быть может, она испугается или рассердится из-за того, что я за ней подглядывал? Вместо этого она широко улыбнулась: — Здравствуй, мой сладкий! Как дела в школе? От её слов, произнесённых самым обычным голосом, события дня вновь завертелись у меня перед глазами. Мне вдруг стало стыдно из-за того, что я стою перед ней голым. — Это было… школа… – невразумительно пробормотал я. Мама медленно поднялась на ноги и, потянувшись, вытащила из себя вибратор. Он влажно блеснул. — Не могу поверить, что мы уже целых три дня… Время летит так быстро! – проговорила она. — Да, – повторил я. — Хорошо. Наверно, мне стоит принять душ, прежде чем заняться ужином. Не хочешь ко мне присоединиться, чтобы сэкономить воду? Из её уст это прозвучало совсем невинно. Так же, как и мастурбация прямо передо мной, совместный душ ей представлялся самой естественной вещью на свете. Она слишком быстро стала нудисткой, подумалось мне. В её поведении не было и намёка на стыдливость или смущение; ни беспокойства, ни стремления к уединению. Я вспомнил, какую неловкость испытывал, когда два дня назад уже стоял один раз с ней под душем, и большая часть моего сознания взбунтовалась. Но меньшая часть… Что-то внутри меня подталкивало принять её предложение. Я совершенно запутался… но встретив её беспечный взгляд, я понял, что именно таким мне и следует быть. Мне нужно научиться быть таким, как она. И поэтому, отбросив в сторону сомнения и неловкость, я произнёс: — Конечно! Когда мы поднимались по лестнице, я всё ещё не мог в себе разобраться. Сегодня у меня был самый нелепый день во всей жизни, самый тяжёлый, наполненный растерянностью и смятением. Я снова усомнился в реальности происходящего: я теперь нудист, и родители мои – тоже. Не знаю, когда я успел измениться, но я сам, по своей воле согласился разделить душ со своей матерью. Ещё три дня назад я не мог даже представить, что такое вообще возможно. Открыв кран, мама попробовала рукой воду, а затем шагнула в кабинку. Я проскользнул за ней, и тёплые струи побежали по моему телу. Пока я грелся, она выдавила себе на руку немного шампуня. — Я тебе помогу, – произнесла она и принялась меня намыливать, словно я был маленьким ребёнком. – Так ты расскажешь, как всё прошло в школе? – спросила она. – Это был твой первый день без одежды. Что-то же должно было случиться? Что-то случилось, да, но я не был уверен, что хочу говорить об этом. — Очень унизительно, – признался я. Возможно, не самый лучший ответ, если я не хотел продолжения разговора, но, к несчастью, врать я никогда не умел. Мать, нахмурившись, сосредоточенно намыливала мою ногу, опустившись передо мной на одно колено. Затем, не произнеся ни слова, обмыла мне пенис. — Почему? – наконец спросила она. Я только вздохнул. Для одного дня случилось так много всего. Директриса меня ненавидела. Люди таращились. Хихикали девчонки, дразнили из-за эрекции. А потом были мистер Вальц, Илана, Брайани… Брайани была, впрочем, светлой полосой за весь день. Особенно если учесть то, что произошло после школы. — Люди считают, что это ненормально, – сказал я. – Они не принимают меня из-за того, что я голый. Мама нахмурилась ещё больше, и я понял, что она переживает за меня. Что-то в её поведении по-прежнему оставалось для меня загадкой. Я не понимал её. Временами казалось, что она вообще не понимает, как может быть нагота унизительной, но иногда я видел, что это чувство ей знакомо. — Они привыкнут, – попыталась она меня успокоить. – И ты тоже. — Я… — Но ведь не всё же было так плохо? – перебила она меня. — Нет, – согласился я. – Мне попались и люди, которые ко мне хорошо относились. Но не среди моих бывших друзей. — Им же хуже, – она улыбнулась. – Многие люди хотели бы иметь побольше нудистов среди своих знакомых. Я вспомнил Брайани. — Далеко не все, – возразил я. Мне не хотелось, чтобы разговор ушёл в сторону. — Нет, очевидно, нет, – кивнула мама. Выпрямившись, она занялась собой. Я подумал, не стоит ли теперь мне предложить ей свою помощь, но, промолчав, просто смотрел. Всё-таки это не может происходить на самом деле; я в душе с матерью… интересно, как быстро могут поменяться наши понятия о «нормальности». — Мам? — Да, милый? – она замерла, с мыльной пеной на голове. Сглотнув, я пытался подобрать слова: — А тебе не кажется это всё… ненормальным? — Что ты имеешь в виду? — Ну… Ещё три дня назад мы ничего такого не делали. Мы никогда не видели друг друга голышом… – я не знал, как объяснить. Мне казалось странным, что она меня не понимает. — Да, но ведь теперь мы нудисты. — В том-то и дело! Я совершенно неожиданно лишился всей одежды. Я не хотел с ней расставаться, мне неудобно! – боже, я смутился. Рядом с ней я ощущал себя ненормальным только из-за того, что считал всё это ненормальным. Но ведь я же прав! Мама выключила воду и потянулась за полотенцем. — Ты привыкнешь, – повторила она, ступая на пол и не отвечая на мой вопрос. — Но… — О, Эрик, сегодня к ужину мы ждём гостей. К нам придут Волтоны. Пожалуйста, не будь букой. Волтоны были нашими соседям. Мои родители уже давно дружили с ними. Это была пожилая пара, они знали меня ещё ребёнком и всегда ко мне хорошо относились. Я ничего не имел против их визита, но они никогда не видели меня голым. Но прежде чем я нашёлся, что ответить, мама вышла из ванной, на ходу вытираясь коротким полотенцем. Часть 20 Я сидел в своей комнате, тщетно пытаясь сосредоточиться на уроках, когда в дверь позвонили. Я даже был рад, что могу отвлечься от домашних заданий; задали совсем немного, но после всех моих сегодняшних приключений я совершенно не помнил, о чём нам говорили на занятиях. На всякий случай я прислушался, и лишь когда узнал голоса мистера и миссис Волтон, вышел из комнаты и начал спускаться по лестнице, готовясь предстать перед нашими соседями. У мистера и миссис Волтон, конечно же, были имена, но, поскольку я знал их ещё с детства, то привык обращаться к ним по фамилии. Им обоим уже было около шестидесяти, и сколько я себя помню, они всегда обитали по соседству. Иногда они присматривали за мной, когда я ребёнком играл на заднем дворе, и сейчас мне было особенно неловко появляться перед ними в обнажённом виде. Я вздохнул; этому позору конца не будет. Каждый, кто меня видел – это новое унижение, и привыкнуть к этому невозможно. Я спустился вниз. Волтоны вместе с мамой сидели в гостиной. Отец ещё не вернулся с работы, и мама не спешила накрывать на стол. Я вспомнил, что она просила меня быть общительным. Едва я появился в комнате, как сразу же оказался в центре внимания. Заметив меня, миссис Волтон расплылась в широкой тёплой улыбке: — Эрик! Как поживаешь, дорогой? — Хорошо, миссис Волтон, – отозвался я, отводя взгляд. Рядом с ней я себя чувствовал маленьким мальчиком, а отсутствие одежды лишь усугубляло это чувство. — Ты выглядишь совершенно очаровательно! Тебе нудизм очень идёт! – воскликнула она. Я покраснел. — Это, должно быть, прекрасно – не беспокоиться больше об одежде и ходить совершенно открыто. — Я… – мне не хотелось врать. К счастью, мама меня опередила. — Да, это чудесно, – сказала она. – Когда ты всё время нагишом, возникает непередаваемое ощущение свободы. Словно я наконец стала сама собой! Это было не совсем то, что вертелось у меня на языке. Мама сидела, широко раздвинув ноги, но ни её, ни, кажется, наших гостей это совершенно не смущало. Всё-таки я не мог понять, как ей удаётся вести себя до такой степени непринуждённо? В этот момент в комнату, поднявшись из гаража, вошёл отец. — О-хо! Всем привет! – обрадовался он. — Гарри! – вскричала миссис Волтон. – Ты прекрасно выглядишь! Мы как раз обсуждали, какие чудесные перемены произошли в вашей семье. Как работа? — Всё хорошо, спасибо. Множество приятных новостей. Похоже, дела в компании пошли в гору. — Отлично, отлично, – проговорил мистер Волтон. — Ну что ж, – вмешалась мама. – Пора бы подумать и об ужине, – она скрылась в кухне. — Просто фантастика, что приходишь домой и не нужно переодеваться, – произнёс отец, опускаясь в кресло. Минут пятнадцать они болтали о всяких пустяках. Разговор крутился в основном вокруг нудизма; меня спросили о школе. Я отвечал уклончиво, не желая вдаваться в подробности, и одновременно стараясь забыть, что сижу перед гостями абсолютно голым. А потом мама объявила, что ужин готов, и все переместились в столовую, где на тарелках уже дымился мясной рулет. — М-м-м, Донна, как вкусно пахнет, – пропела миссис Волтон. — Я приготовила по новому рецепту. Надеюсь, вам понравится, – сказала мама, раскладывая салат. Все углубились в еду. Родители беседовали со своими друзьями о том, о сём, обсуждая всякие обычные сплетни, типа: «А вы знаете?..» Или: «А я купила такую красоту!..». Меня никто не беспокоил. Но темы нудизма избежать было невозможно. Да и немудрено, если за столом сидят трое обнажённых людей. — Мой муж и я по-настоящему восхищены вашим решением, – произнесла миссис Волтон. – Мы никогда прежде не думали о таком стиле жизни, но, услышав о вас, сильно заинтересовались. — Правда? – мама потянулась за салатом. — Мы решили, что нужно обязательно к вам зайти и всё увидеть своими глазами, – продолжала та. – Должна признать, мы под большим впечатлением! Я догадался, что она к чему-то клонит, но даже представить не мог, что за этим последует. Мистер и миссис Волтон переглянулись, и она торжественно объявила: — Мы решили к вам присоединиться и тоже стать нудистами. Я чуть не подавился. Отец неодобрительно взглянул на меня, а мама заулыбалась: — Это же прекрасно! — Так что, если вы не возражаете… — О, не стесняйтесь! Увидите, насколько это приятно! Прежде чем я успел сообразить, что происходит, мистер и миссис Волтон поднялись, и через минуту вся их одежда уже лежала на полу бесформенной кучей. Как ни в чём не бывало, они уселись обратно за стол. У меня отвисла челюсть. Теперь уже мы все сидели голыми – слово «странно» даже приблизительно не способно передать тех чувств, что я испытывал в тот момент. На Волтонах не осталось и нитки, и я против собственной воли не спускал с них глаз. Я, конечно, не ожидал такого увидеть. Их кожа не была такой морщинистой, как я думал, но выглядела довольно дряблой. У них почти не было волос на теле, зато множество жизненных отметин: мелкие шрамы, родинки, пятнышки. Годы определённо наложили свой отпечаток, и мне оставалось только гадать, зачем им всё это понадобилось. Лично я постеснялся бы появляться на людях в их возрасте без одежды. Разумеется, у меня хватило ума держать свои мысли при себе, и я принялся сосредоточенно ковыряться в своей тарелке с картофельным пюре. Я не представлял, как мне на всё это реагировать. Бред какой-то! Поскорее покончив с ужином, я извинился, сказав, что мне нужно делать домашние задания и поспешил убраться к себе. Весь мир сошёл с ума! На самом деле уроков у меня почти не было. Забросив тетрадки подальше, я подсел к компьютеру. Почтовый ящик ломился от почты. Я получил множество писем как от друзей, так и от незнакомых мне людей, и всех их интересовало, как прошёл мой первый голый день в школе. Не разбираясь, я отправил все письма в корзину. После этого я нашёл закладку, которую сделал пару дней назад, и открыл страничку форума, начатую «GreenDayLuvr». За время моего отсутствия тема сильно выросла, но мне очень быстро стало ясно, что ответов по существу практически не было. Обычные и весьма стандартные аргументы, из которых ни один не вызывал у меня доверия. Кажется, GreenDayLuvr тоже так считала, потому что в одном из её сообщений было написано: Никто из вас меня не понимает! Это ненормально, это стыдно! Я хочу одеться! Мне стало грустно. Уж я-то точно знал, каково ей. Я решил написать ей письмо и сказать, что, по крайней мере, есть ещё кто-то, кто ей сочувствует. Я тоже стал нудистом не по своей воле… Мне это не нравится. Я очень неловко себя чувствую. Это унизительно. Люди меня не принимают. Но я держусь. Я тебе сочувствую. Эрик. Я нажал кнопку «Отправить». После этого я ещё раз просмотрел страничку Общества нудистов. Там было написано, что их собрание состоится в среду вечером. Сам не знаю, почему меня это интересовало. Мама позвала меня попрощаться с гостями. Я спустился вниз, стараясь, чтобы мой пенис не сильно мотался на ходу. Не то, чтобы я всё ещё стеснялся Волтонов, но мне не верилось, что они до сих пор обнажены. — Было очень приятно с вами повидаться, – произнесла миссис Волтон. – Надо почаще к вам заглядывать. — Конечно, – промурлыкала мама. – Это так здорово, что и вы тоже решили к нам присоединиться. Вам определённо понравится. — Я тоже так считаю. Эрик, будь умницей! — До свидания, – проговорил я, не отходя от лестницы. Я с удивлением смотрел, как они выходят на улицу и идут по тротуару, среди прохожих, абсолютно голые. Это просто абсурд какой-то! |
||
| drug3 | ||
|
Как Эрик стал нудистом. Часть 21 Проснулся я весь в поту. Мне снился кошмар, в котором меня окружали обнажённые люди. Открыв глаза, я долго не мог сообразить, где я нахожусь, куда подевались простыни и почему я голым лежу на кровати. Наступило утро, и меня снова ждала школа. От одной только мысли об этом у меня болезненно засосало под ложечкой. Повернув голову, я взглянул на часы – без четверти восемь. Я проспал. У меня вырвался стон. День только начинался, а у меня уже неприятности. Усилием воли я заставил себя встать и поплёлся в душ в надежде смыть остатки сна. Пока я стоял под тёплыми струями, дверь открылась, и в комнату вошла мама. Наклонившись над раковиной, она принялась чистить зубы. — Опаздываешь? – спросила она, отдёргивая занавеску и становясь под воду рядом со мной. — Немного, – отозвался я, стараясь на неё не смотреть. Мне оставалось только ополоснуться. — Я не смогу тебя сегодня подбросить, – сказала мама. – У меня с утра полно дел. Да уж, не везёт, так не везёт. — Ничего страшного. Выйдя из кабинки, я обтёрся куцым полотенцем. Если я хотел успеть вовремя, то мне действительно стоило поторопиться, хотя, честно говоря, мне ужасно не хотелось никуда идти. Проклиная почём зря всех нудистов на свете, я быстро собрал учебники и скатился вниз по лестнице. Около выхода я нашёл тюбик с кремом от солнца. Поскорее размазав его по лицу, я выскочил на улицу. Ещё несколько дней назад я бы ни за что не решился в таком виде и носа за дверь высунуть, а теперь я даже не думал об этом. Не знаю, то ли я уже привык, а, может, просто до такой степени торопился, что чувство ответственности пересилило стыд. День выдался пасмурным, по небу плыли мрачные тучи, закрывая солнце. Я шагал по тротуару, вздрагивая от порывов колючего ветра. Опасаясь дождя, я ускорил шаг. Странно, что я спешил из-за дождя, а не из-за того, что шёл голым. Я снова вздохнул. С тех пор, как я стал нудистом, я всё время путался в противоречивых чувствах, что постоянно меня мучили. Я шёл по улице, ни на кого не глядя. Вскоре я свернул в парк, где вчера гулял с Брайани. Это было приятное воспоминание, но меня тут же кольнула тревога: сегодня утром я не мастурбировал! Я посмотрел на свой член. Да, с этим могут возникнуть проблемы. Одним из неудобств нудизма являлось то, что утаить своё возбуждение было невозможно, а я знал, как мало мне надо. К несчастью, ничего поделать уже было нельзя. Времени совсем не оставалось, и мне нужно было спешить. Занятый своими мыслями, я вышел из парка и, зазевавшись, налетел на какую-то женщину, шедшую по тротуару мне навстречу. Я в шоке застыл на месте. Она тоже была совершенно голой, и когда я в неё врезался, наши тела соприкоснулись. У неё был азиатский тип внешности, маленькая грудь и чёрные волосы… Мне показалось, что я где-то её уже видел, но когда, я не мог припомнить. Но ещё хуже, что, глядя на неё, я почувствовал, как мой член начал напрягаться. Она была старше меня, но была без одежды и к тому же очень привлекательная. Я поспешил отвернуться, сделав вид, что отряхиваюсь. — Простите… – только и смог я пробормотать. — Нет, это моя вина, – произнесла она. – Я тебя не заметила… Эрик, верно? — Я… да, – опешил я. Ну и ну, она меня знала! — Я Дорис. Мы, кажется, встречались недавно в торговом центре? — Ах, да! Здравствуйте ещё раз, – спохватился я. Уф… Это произошло на второй день, когда мы всей семьёй ездили за покупками, а мне казалось, что прошла уже целая вечность. Я почувствовал, как у меня горят щёки от всё возрастающего возбуждения. — Ты где-то тут живёшь поблизости? – спросила она. — Да. Я сейчас иду в школу, – пояснил я в замешательстве. Она мне по-дружески улыбалась, в то время как я изо всех сил пытался с собой справиться. — А, отлично. А я часто хожу здесь по магазинам, так почему бы иногда не постоять с кем-нибудь? – её грудь качнулась. — А-а… Знаете, не хочу показаться невежливым, но я, наверно, уже опоздал. — Ох, конечно, конечно! Беги. У меня тоже полно дел. Надеюсь, вы не забыли, что мы ждём вас в субботу на барбекю? — Обязательно, – развернувшись, я поспешил прочь. Ф-фух! На первый раз обошлось, подумал я. Но я сильно сомневался, что смогу держать себя в руках в течение всего дня. Я шёл по улице, переполненной прохожими, снующими с утра пораньше по своим делам. Я смотрел прямо себе под ноги, стараясь не поднимать ни на кого глаз, чтобы не видеть, как они меня разглядывают. Ещё издалека я услышал, как надрывается звонок, возвещая о начале занятий. Я как раз находился на половине пути. Теперь-то уж я точно опоздал. Я замедлил шаг. Мне очень не хотелось оставаться на улице среди людей, но я рассудил, что лучше уж ещё немного потянуть время, чем торопиться в школу. Я не представлял, какие испытания меня ждут сегодня, и как я один со всем этим справлюсь. Школьный двор был благословенно пуст. К этому времени все ученики уже разошлись по кабинетам, а прогульщики явно не стали бы крутиться напротив входа. Взойдя на лестницу, я услышал, как за моей спиной застучали первые дождевые капли. В животе у меня заныло от недоброго предчувствия. Опоздавшим полагалось отмечаться в учительской, поэтому от дверей я сразу повернул налево. День обещал быть не менее изматывающим, чем вчера. В коридоре не было никого, но в офисе я застал пару девочек-первокурсниц, которые, завидев меня, немедленно начали перешёптываться и хихикать. Смутившись, я встал поодаль, дожидаясь своей очереди. Девочки то и дело посматривали в мою сторону, о чём-то непрерывно шушукаясь. Наконец, секретарша протянула им листки опоздавших, и они выскочили наружу. Я шагнул к столу. — Эрик, верно? — Да, – ответил я. Естественно, она меня помнила. – Я сегодня опоздал. — Понятно, – проговорила она, с любопытством меня разглядывая. – Мне нужна твоя ученическая карточка. Я полез в рюкзак, с тоской вспоминая дни, когда носил всё в карманах. Отдав ей карточку, я принялся ждать, пока она запишет в журнале моё имя и номер. За окном уже вовсю шумел дождь. «Что ж, – подумал я, – Могло быть и хуже, если бы я вымок… Впрочем, ненамного хуже», – закончил я мысль, принимая от секретарши листок опозданий вместе с карточкой и уведомлением о штрафных баллах. Никто мне больше не сказал ни слова, и я, выйдя из офиса, без приключений сначала добрался до своего шкафчика, а затем отправился в класс. Протянув учительнице справку, я, мысленно приготовившись к новой порции унижения, сильно удивился, когда она, даже не дав мне сесть, объявила, что весь класс направляется на собрание. Пока остальные дети поднимались и собирали вещи, я терпеливо стоял у доски, теряясь в догадках, о чём же пойдёт речь. Наверно, я просто пропустил объявление из-за того, что опоздал. Мы всем классом прошли в актовый зал и расселись по местам. Похоже, всё шло не так уж и плохо, по крайней мере, меня никто не трогал. Мне досталось место между Майком Фрином и Грегом Чо – они оба делали вид, что совсем меня не замечают. К тому же, большинству из присутствующих были видны лишь мои плечи и ничего более. Небольшая, но удача. Свет в зале стал тусклым. На сцену вышла директриса. — Если все готовы, то можно начинать, – проговорила она. Шум в зале постепенно стих. – Спасибо. Вы, очевидно, заметили, что количество студентов в нашей школе, ведущих альтернативный образ жизни, увеличивается… Клянусь, произнося эти слова, она смотрела прямо на меня! Я съёжился в кресле, хотя вряд ли голому мальчику возможно спрятаться в толпе. — …и, как я полагаю, у вас возникает множество вопросов. Многие из вас знакомы с нашим Главным консультантом мисс Дианой Чанг. Она собирается рассказать нам о Бюро Стилей жизни, о программе и её целях, а также о людях, которые желают жить по-своему. Не хочу больше отнимать ваше время. Мисс Чанг! В зале послышались жидкие аплодисменты, и директриса уступила место у микрофона молодой женщине в деловом костюме. Несмотря на фамилию, она оказалась голубоглазой блондинкой. — Благодарю вас, – произнесла она. – Как и сказала госпожа Вильямс, я расскажу вам о Бюро Стилей жизни. Нашей миссия заключается в пропаганде толерантности и терпимости по отношению к тем, кто ведёт альтернативный образ жизни. На протяжении всей истории человечества люди восставали против социальных норм и сложившихся традиций, неизменно из-за этого страдая. Однако в последнее время был принят ряд законов, берущих под свою защиту людей, прошедших регистрацию в нашем Бюро. Отныне люди могут жить так, как им нравится, не опасаясь дискриминации, не боясь потерять работу, и десятки миллионов уже воспользовались преимуществами новой системы. То, что начиналось, как движение за права геев, быстро переросло в общество, ныне включающее в себя свыше трёхсот стилей жизни, и это не предел. Какая муть!.. Мне стало скучно. Откинувшись, я закрыл глаза, намереваясь, как и остальные, подремать до конца лекции. Особенно мне резали слух такие слова, как «защита» и «свободный выбор». — Сегодня я желаю остановиться на самом главном: какие преимущества даёт регистрация? Каким образом можно зарегистрироваться? Но прежде, чем я начну, мне хотелось бы рассказать о наиболее популярных в данный момент стилях, а заодно познакомить вас с вашими же товарищами, которые уже приняли участие в нашей программе. Меня словно подбросило на месте. Что, что?! — Мэгги Фрэнсис, поднимитесь, пожалуйста, на сцену. В зале зашумели. Повернув голову, я увидел идущую по проходу девочку. Поднявшись по ступенькам, она встала рядом с мисс Чанг. — Мэгги состоит в обществе христиан-фундаменталистов. Мэгги, не могла бы ты немного рассказать нам о своём образе жизни? — Конечно, – Мэгги подошла поближе к микрофону. – Я очень горжусь своим выбором, – в её голосе ощущался едва заметный южный акцент. – Иссус Христос – мой Господь, и я живу в соответствии с его заветами. Мне бы хотелось, чтобы все жили так же. — Поблагодарим Мэгги! Хотя и очевидно, что для исповедания тех или иных религиозных взглядов вам не обязательно регистрироваться, тем не менее, многие предпочитают это делать, чтобы иметь дополнительную гарантию, подкреплённую законодательством. Мэгги юридически запрещено делать аборты и проявлять сексуальную активность… В зале поднялся шум и свист. Директриса что-то сердито выкрикивала, пытаясь успокоить аудиторию. Чанг спокойно выжидала, пока не восстановится тишина. Мэгги отступила назад. — Джереми Кермит… Я запаниковал. Я уже знал, что произойдёт после. Не помню, что там болтал Джереми, но следующим должен быть я, и мне придётся выходить голым… — Эрик Фёрмс! …на сцену перед всей школой. Я не двигался с места. — Эрик Фёрмс? – повторила она, глядя прямо на меня. Все повернулись в мою сторону. Я не мог больше притворяться, что не слышу. Сглотнув от волнения, я поднялся на ноги, а затем медленно двинулся по ряду вдоль сидящих, выбираясь в проход. Многие дети брезгливо отстранялись, чтобы случайно меня не коснуться. Впрочем, мне и самому этого не хотелось. К сцене я приближался, стараясь идти как можно более непринуждённо, одновременно ощущая на себе десятки глаз. Казалось, время остановилось. Щёки у меня пылали, а сердце колотилось так, словно готово было выскочить из груди. Взобравшись по ступенькам, я взял в руки микрофон. Я не знал, что сказать. Прожектора слепили меня. Я не видел сидящих в зале, но знал, что все взгляды устремлены на меня. Они смотрели только на меня, а я стоял перед ними на сцене абсолютно голый. От волнения я вспотел. Из зала донёсся чей-то шёпот, потом кто-то негромко засмеялся. Нужно было что-то сказать, иначе это никогда не кончится. Рассказать, как я стал нудистом. — Умм… Здравствуйте, – выдавил я, лихорадочно соображая, о чём говорить дальше и нечаянно посмотрел вниз… Мой член торчал вертикально вверх, покачиваясь от напряжения. — БЛЯ! – вырвалось у меня прямо в микрофон. Зал грохнул от хохота. Поднялся невообразимый шум. Мисс Чанг беспомощно хлопала ресницами. Директриса в ярости бросилась ко мне, выхватив микрофон. Я в панике метнулся со сцены, но вместо этого врезался прямо в неё. Сопя, она схватила меня за руку и поволокла прочь, за кулисы. В коридоре она заорала: — ДА ЧТО ЖЕ ЭТО ТАКОЕ? ЭТО СОБРАНИЕ БЫЛО УСТРОЕНО РАДИ ТАКИХ, КАК ТЫ, А ТЫ ПРЕВРАТИЛ ВСЁ В ПОСМЕШИЩЕ! МАЛО ТОГО, ЧТО ТЫ ХОДИШЬ ГОЛЫМ, ТАК ЕЩЁ И ИЗДЕВАЕШЬСЯ? ТЕБЕ МАЛО ТОГО ШОУ, ЧТО ТЫ ТУТ УСТРОИЛ? Я хотел было возразить, но она не дала мне и рта раскрыть: — ТЫ ОТСТРАНЁН ОТ ЗАНЯТИЙ! На три дня! — Что? – вскричал я. Я не верил своим ушам! Мало того, что меня опозорили перед всей школой, так меня же ещё за это и наказали! Она снова вцепилась в мою руку и потащила за собой. Втолкнув меня в офис она, не обращая внимания на секретарш, рявкнула: — СИДЕТЬ! – после чего вне себя удалилась. Униженный и подавленный я сидел, растерянно пытаясь сообразить, что произошло. Меня никогда прежде не наказывали – а ведь это был только второй мой день. Это несправедливо! Словно издалека я слышал, как кто-то из женщин звонит моей матери, чтобы та приехала, забрала меня. Как она отреагирует? Я никогда не доставлял неприятностей своим родителям и теперь терялся в догадках, какое наказание меня ждёт дома. Я глянул в окно. На улице шёл проливной дождь. Унылый, как моя жизнь. Я заметил, что одна из секретарш то и дело украдкой на меня поглядывает. Я отвернулся. Снова и снова я мысленно прокручивал то, что произошло в актовом зале. Мучительно тянулись минуты. Как мне из всего этого выпутаться, чтобы больше вообще здесь не появляться? Бросить учёбу? Разыграть самоубийство? Одеться, чтобы меня арестовали, и провести остаток лет за решёткой? Интересно, на нудистов надевают оранжевые арестантские комбинезоны? Издалека послышались голоса. Очевидно, собрание подошло к концу. Вот бы узнать, чем там всё закончилось? Коридор наполнился привычным шумом, ученики спешили на первый урок. Я сидел прямо напротив прозрачной стеклянной перегородки, и меня было отлично видно из коридора. Я даже удивился, что никто на меня не пялится. Я-то полагал, что теперь это является одним из самых популярных развлечений, а учитывая недавний инцидент – и подавно. То, что я увидел потом, я поначалу принял за мираж. По коридору мимо шокированных учеников, вся мокрая от дождя, прямо по направлению к офису шла нагишом моя мама. Дети провожали её взглядами, раскрыв от изумления рты. Останавливались даже девочки, а ребята просто не могли оторвать глаз от её колышущейся груди. По моему мнению, это было ещё хуже, чем если бы вся школа таращилась на меня самого. Она была в ярости, явно не замечая эффекта, произведённого на детей своим появлением. Ворвавшись в офис, она сразу же кинулась ко мне, опустившись рядом на колени. Дети за стеклом замерли. Боже… — Эрик, милый, с тобой всё в порядке? – с тревогой спросила она. — Я… да… – от неожиданности я растерялся. – Всё хорошо, – я-то думал, что она начнёт на меня кричать. Мама выпрямилась и повернулась к одной из секретарш. — Я хочу говорить с вашей директрисой, – резко сказала она. — Она… – начала было та, но мама не позволила ей закончить: — Немедленно! Секретарша нажала кнопку селектора, очевидно поняв, что лучше не спорить. — Директор Вильямс, вас ждут в офисе, – разнеслось по школе. Долго ждать нам не пришлось. Увидев обнажённую мокрую женщину у себя в кабинете, та не смогла скрыть своей ярости и замешательства. — Вы и есть директор Вильямс? — Да. — Я хочу знать, почему вы третируете моего сына? — С тех пор, как ваш сын стал ходить в школу голым, от него одни неприятности. Он наказан по заслугам. — Он имеет полное право ходить в школу без одежды. — Но он не имеет права мешать учебному процессу. — А вы не имеете права выставлять его на сцене на посмешище другим детям! — Ваш сын сорвал мероприятие, которое и было организовано ради таких, как он! — Вы издеваетесь на ним! — Это он издевается над всеми нами, решив ходить в школу без одежды. Вы, голые, думаете, что вы особенные, а между тем нормальные люди должны уважать скромность! — Ты понятия не имеешь, что такое терпимость. Сука. Вау! Вот это моя мама! — Эрик, мы уходим, – сказала мама и, повернувшись к директрисе, ледяным тоном добавила: – А с вами мы поговорим в присутствии адвоката. С этими словами она взяла меня за руку, и мы вместе вышли наружу. Собравшаяся у входа толпа расступилась, пропуская нас. Уже в дверях я услышал позади себя вопли директрисы. Мы вышли на улицу, прямо под проливной дождь. Так закончился мой второй день в школе. Это конец истории. Продолжения нет. |
||
| efimovos | ||
|
Сильный конец! спасибо за рассказ! |
||
| drug3 | ||
|
Марла. Голая на работе. Часть 1. Утро среды начиналось, как обычно. Дорога на работу заняла около часа. Припарковавшись на стоянке, я поднялась в офис и принялась ходить по помещению, включая свет, ксероксы и прочее оборудование. После этого, уединившись в своём маленьком кабинете, я занялась привычными делами: разобрала документы, которые в моё отсутствие принесли мне на стол, и проверила электронную почту. В ящике входящих сообщений, помимо вездесущего спама и прочих писем, обнаружилось одно от моего босса, главного менеджера нашего подразделения. В заголовке значилось: СЕГОДНЯ, 10:30 – СОВЕЩАНИЕ. Ниже было написано: К сведению начальников подразделений и управляющих отделами: важное совещание. К 10:00 руководящему составу занять свои места за столом в конференц-зале. Заместителям прибыть не позднее 10:30. После указанного времени двери в зал будут заперты. Честно признаюсь, что, прочтя такое письмо, трудно было не разволноваться. Вполне возможно, что после этого совещания часть служащих моего отдела или даже я сама лишится работы. Из газет и новостей я знала, что многие компании именно после таких вот собраний и прекращали свою деятельность. Терпеть не могу объявлять людям, что компания в их услугах больше не нуждается. Что могло случиться настолько важного, что потребовалось приглашать управляющих отделами, и что могло произойти, что нужно было устраивать совещание в среду, вместо того, чтобы обсудить это в понедельник на плановом собрании? Взглянув на часы, я решила, что у меня ещё есть немного времени, чтобы успеть кое-что закончить из обычных дел. Я ответила на несколько наиболее срочных писем и постаралась разобраться с папками, скопившимися на столе. Временами я просто ненавижу эти часы! Вот и сейчас, пока я занималась изучением доклада, на экране выскочило уведомление, что уже 9:49, и совещание вот-вот начнётся. Ну, что ж! Пойдём, посмотрим, что же там случилось. Я вышла из кабинета. В конференц-зале я подсела к Аннет, своей подруге. На мой вопрос она лишь пожала плечами. Она, как и я, не имела ни малейшего понятия о том, что происходит, и о чём пойдёт речь. Глупость какая-то! Вскоре за столом собрались все менеджеры компании, а вдоль стены выстроились начальники рангом пониже. Собралось настолько много народу, что я почувствовала, как мой стул двигается вперёд под напором стоящих сзади. Мистер Джеймс Вуд, наш босс и Главный менеджер The Technology and Research Division появился ровно в 10:30. Взойдя на трибуну, он произнёс: — Позвольте всех поблагодарить за то, что откликнулись на моё приглашение. Спасибо и добро пожаловать! А теперь, прежде чем я оповещу присутствующих о цели нашего собрания, я хочу всех успокоить и сообщить, что не собирался объявлять ни о чьём увольнении. Причина, по которой я вас всех пригласил, связана с глобальным изменением правил дресскода в нашей фирме. Времена меняются, и изжившие себя представления о приличиях остаются в прошлом. Всё больше людей по всей стране появляются в общественных местах либо вовсе без одежды, либо одетых чисто символически, и это уже практически ни у кого не вызывает никаких нарицаний. В связи с этим совет директоров принял решение довести до сотрудников нашей компании новые правила дресскода, которые вступят в силу немедленно после объявления. Пожалуйста, обратите внимание на экран. Эта видеозапись получена от Исполнительного директора ACNE Corporation, миссис Джилл Матис. — Я пригласила вас всех, чтобы довести до сведения работников компании правила нового дресскода, принятые на Совете директоров, – после короткого приветствия произнесла с экрана Джилл Матис. – Правила нового дресскода для менеджеров принципиально отличаются от правил, касающихся управляющих подразделениями. Так, для менеджеров верхнего звена обязательна нагота как внутри компании, так и за её пределами. Для руководителей ниже рангом полная нагота обязательной не является, но мы крайне рекомендуем, чтобы каждый из вас исполнял свои обязанности одетым либо отчасти, либо вовсе без одежды. Если желаете, можете одеваться в свободное от работы время. Кроме того, начальникам отделов крайне рекомендуется довести данную информацию до подчинённых, будучи уже одетыми в соответствии с новыми правилами. Как и было сказано выше, для руководителей высокого ранга, начиная от менеджера и выше, обязательна абсолютная нагота всё время, вне зависимости от того, находитесь вы при исполнении своих прямых обязанностей или же нет, – все уставились на экран, на котором Джилл принялась расстёгивать на себе жакет. Отбросив его в сторону, она спустила брюки, и сняла блузку. – Я знаю, что некоторым новый дресскод покажется слишком смелым, но решение принято и не обсуждается. В соответствии с новыми правилами, я требую, чтобы все менеджеры, присутствующие в данном зале, ещё до окончания собрания сдали свою одежду. Спасибо за внимание, и надеюсь на нашу встречу в будущем. Успешного окончания недели. Ещё раз благодарю всех присутствующих. Экран погас. В комнате вспыхнул свет, и я вдруг увидела, что мистер Джеймс Вуд стоит совершенно голый. Внезапно я поняла, что и меня ждёт то же самое. У меня разбежались мысли. Как я смогу раздеться прямо при всех здесь, в конференц-зале, обнажённой работать, ходить на обед, а потом явиться домой совершенно голой? Мой босс вновь поднялся на трибуну и произнёс: — Новый дресскод преследует цель научить работников фирмы не стесняться своего тела, в связи с чем мы призываем вас не только работать без одежды, но и почаще показываться в таком виде в общественных местах. А сейчас, в соответствии с новыми правилами я обращаюсь ко всем менеджером высшего звена. Где бы вы ни находились, и что бы ни делали, нагота для вас является обязательной. Компания не вправе заставлять вас, если вы не желаете этого делать, однако, в этом случае, вас ожидает понижение в должности до соответствующего уровня и перераспределение между другими подразделениями фирмы, расположенными по всей стране. Вы также вправе немедленно подать заявление об уходе. Тому, кто это сделает, компания гарантирует двойное выходное пособие или же сохранение зарплаты в течение ближайших шести месяцев. Предложение справедливо вплоть до конца следующей недели. Ещё раз я хочу поблагодарить всех за участие. Я надеюсь, что вы согласитесь с нашими новыми требованиями, равно как и работники ваших подразделений. Ещё раз спасибо и удачи! – он проворно соскочил со сцены. Подождав, пока начальники отделов покинут комнату, он попросил закрыть дверь, после чего обратился к остальным с просьбой взять пакеты и мешки, что были разложены перед нами на столах. Нет, что это не сон. Я украдкой покосилась на своих коллег. Большинство сидело неподвижно, в шоке от того, что им предстояло сделать. — Пожалуйста, проверьте, не осталось ли у вас что-то в карманах, и сложите всё это в пакеты, что вам выдали, – произнёс голый мистер Вуд. – Одежду вместе с обувью поместите в мешки. Я хочу быть абсолютно уверен, что ни у кого из вас не осталось никаких вещей, которые вы могли бы надеть во время перерыва на обед или перед уходом с работы домой. Решение руководства преследует цель, чтобы у вас не осталось иного выбора, кроме как выйти на улицу без какой-либо возможности прикрыться. Тем не менее, напоминаю ещё раз, что если кто-то не согласен с новыми правилами дресскода, он может немедленно покинуть эту комнату. Должна сознаться, что в какой-то момент у меня промелькнула мысль об увольнении, но что мне в этом случае делать? Согласиться на понижение в должности или искать другую работу? Я решила, что могу сдать лишь ту одежду, в которой пришла сегодня, и вернуться домой голышом. В комнате оставалось двенадцать человек. Мистер Вуд подождал, не захочет ли кто-то из нас уйти, но вместо этого все, один за другим, начали вставать и раздеваться. У меня возникло странное чувство, будто мы все находимся в какой-то раздевалке. Разница состояла в том, что мы не переодевались, и у нас не было ни другой формы, ни подменной одежды. Мои коллеги молча перекладывали содержимое карманов в пакеты. Мне было тридцать семь лет, пятнадцать из которых я была замужем. Я являлась матерью двоих детей-подростков. Глядя на других, я тоже принялась раздеваться, понимая, что это – последний мой наряд, в котором я появлялась в компании. Нельзя было не заметить, что люди по всей стране одеваются всё меньше и меньше. По телевизору всё чаще показывали шоу с участием частично или полностью обнажённых актёров и актрис, и это уже не воспринималось, как нечто необычное. В рекламе, в магазинах – везде! – одежда постепенно утрачивала своё первоначальное значение, становясь не более, чем украшением. Но я не могла и представить, что компания, в которой я проработала более одиннадцати лет, пойдёт на такой шаг. Оглядевшись по сторонам, я заметила, что четверо из мужчин уже закончили раздеваться и теперь помогали остальным упаковывать мешки. Другие тоже были уже почти готовы, и только я всё ещё стояла в расстёгнутой блузке. Стащив лифчик, я сбросила туфли и скатала с ног чулки. Затем, сдёрнув юбку, спустила трусики и сунула всё это в мешок. Часы и цепочку я спрятала в кошелёк, который лежал на полу у моих ног, после чего усевшись голышом на стул, принялась ждать остальных. Оглядев своё тело, я осталась недовольна увиденным. Впрочем, по сравнению с другими, я выглядела не так уж и плохо, хоть и не была такой молодой и сексуальной, как двадцать лет назад. Снова поднялся мистер Вуд. Попросив оттащить два самых больших мешка с одеждой за сцену, он опять поблагодарил всех за участие в программе и поздравил с принятием нового дресскода. — Я призываю вас жить по новым правилам не только дома, но и вообще всюду. И последнее объявление, прежде чем мы разойдёмся по рабочим местам. Если вы всё-таки решите иногда одеваться за пределами компании, я прошу вас не появляться в одежде на нашей стоянке и раздеваться заранее. Ещё раз спасибо и хорошей недели, – с этими словами он удалился. Остальные тоже, словно нехотя начали расходиться, будто бы опасаясь в первый раз выйти за дверь обнажёнными. Мужчины покинули комнату первыми. Я с любопытством смотрела, как их члены качаются на ходу. Вскоре в зале остались только мы с Аннет. Похоже, она, также как и я, до сих пор пребывала в оцепенении от случившегося. Наконец, она повернулась ко мне: — Марла, очнись! Нужно идти, если мы не хотим сегодня остаться без обеда. В себя я пришла только в лифте. Спустившись на первый этаж, мы оказались в фойе. Всю дорогу мне не давала покоя мысль, как я в таком виде смогу выйти на улицу, и что люди подумают о моём теле. Я ожидала, что все будут шокированы моим появлением. Каково же было моё удивление, когда никто из находящихся в вестибюле, не обратил на меня никакого внимания. Я лишь поймала на себе пару взглядов, но никто не проронил и слова. Выйдя на улицу, мы с Аннет двинулись по направлению к кафе, располагавшемся в одном квартале от фирмы. Я снова разволновалась: а вдруг официант не разрешит войти посетителям, одетым (или, вернее сказать, раздетым) подобным образом. Моё беспокойство только усилилось, когда я ещё в дверях заметила, что среди присутствующих в зале не было никого, кто был бы не одет. К моему облегчению, официант просто провёл нас к свободному столику, подал меню и, осведомившись, какие напитки мы предпочитаем, удалился. Ожидая, пока он вернётся, мы разговорились о том, что произошло, как мы теперь будем работать и о возвращении домой. Аннет переживала, что ей придётся полностью голой заходить в детский сад за своей дочерью, а потом ещё забирать других детей после школы. Она призналась, что дети никогда не видели ни ее, ни мужа обнажёнными. Принесли заказ, и мы углубились в еду. Аннет задумчиво сказала, что нужно позвонить мужу и предупредить его. Мне она посоветовала сделать то же самое. Закончив, мы расплатились, оставив на столе чаевые. Должна сказать, что если вы единственная среди всех, на ком ничего нет, то возникает странное чувство, словно вы что-то забыли. Очень непривычное ощущение, когда окружающим доступен каждый дюйм и каждая деталь вашего тела. Объяснить это очень трудно. По дороге обратно я обратила внимание, что чувствую себя значительно лучше. Прошло уже два часа, с тех пор, как я лишилась всей своей одежды, и, должно быть, мало по малу я начинала привыкать, что было хорошо, если я собиралась продолжать в компании свою деятельность. Войдя в фойе, мы прошли к лифту, и я поняла, что мне вообще безразлично, смотрят на меня или нет. В лифте Аннет поблагодарила меня за то, что на обед я пошла вместе с ней и предложила, чтобы в первый день мы вместе вышли с работы. Поднявшись на свой этаж, мы распрощались, договорившись назавтра опять пойти на обед вместе. Я предложила в следующий раз отправиться в какое-нибудь другое место, и она согласилась. Повернувшись, она ушла к себе. Перед дверью в свой отдел я на секунду задержалась. Ещё утром я выходила отсюда в своём костюме, а через некоторое время меня вовсе лишили права носить одежду. Я даже не сомневалась, что мои заместители Джун и Хизер уже всем разболтали, что я вернусь абсолютно голой. Я почувствовала, что ужасно нервничаю. Набрав побольше воздуха, я распахнула дверь и вошла в офис, гадая, какой эффект произведёт моё появление. И вдруг я с изумлением заметила, что все вокруг работают обнажёнными. Ко мне подошла Хизер: — Мэри, после сегодняшнего собрания мы с Джун решили, что добровольно отказываемся от привилегии одеваться на рабочем месте. Вернувшись в офис, мы рассказали о новом дресскоде, о своём выборе и о том, что от лиц, занимающих руководящие должности, требуется постоянная нагота, и после непродолжительной дискуссии все работники, включая двух наших ребят, решили остаток дня провести без одежды. Полагаю, что нам с Джун следует начать привыкать к работе голышом, если мы хотим надеяться на повышение. Уединившись у себя в кабинете, я занялась было привычными делами, но тут в дверь постучали. Это была Джун. Войдя, она плотно прикрыла за собой дверь. Понизив голос, она сообщила, что в отделе нарастает сексуальное напряжение, и она не знает, что делать. У парней эрекция, да и некоторые из девушек явно с трудом удерживают себя в руках. На мгновение я растерялась, не зная, что ей ответить. Немного подумав, я предложила ей поговорить с каждым с глазу на глаз. Быть может, кто-то сможет снять возбуждение самостоятельно или найдутся желающие помочь друг другу? Только, предупредила я её, вести себя нужно крайне профессионально; ведь мы же находимся в офисе, в конце концов. Внимательно меня выслушав, Джун удалилась. После того, как она ушла, я вновь попыталась сосредоточиться на работе, хотя мои мысли то и дело разбегались в разные стороны. Ближе к концу дня я решила пройтись по отделу, чтобы посмотреть, всё ли в порядке. То, чем занимались мои подчинённые, заслуживает отдельного описания, но я не желаю вдаваться в подробности. День близился к концу, и я вновь задумалась о том, как же я поведу машину без одежды и как абсолютно голой появлюсь дома. Что обо мне подумают мои домашние, когда я скажу, что отныне должна ходить голой не только на работу, но и в других местах тоже? Рабочий день незаметно подошёл к концу, и часы показали 4:54 – время закрывать офис и отправляться домой. Я собрала бумаги и выключила свет. Выйдя из кабинета, я заметила, что некоторые из работников опять оделись. Другие выходили, неся свои вещи в руках. В 5:09 в отделе не осталось никого, кто был бы не одет. Выключив электричество, я направилась на стоянку, располагавшуюся на нижнем этаже здания. Подойдя к лифту, я почему-то вновь разволновалась. Двери открылись. В кабине было полно народу, и чтобы войти, мне пришлось протискиваться между людей. Мы начали спускаться. Внезапно я почувствовала, как на мои ягодицы легла чья-то рука, а потом скользнула мне между ног. Кто-то ещё, словно невзначай, дотронулся до моей груди. Я не шевелилась, молча глядя вперёд. Лифт остановился на первом этаже, и большая часть людей высыпала в лобби. Больше меня никто не трогал, и, спокойно проехав ещё два этажа, я очутилась на подземной стоянке. Замешкавшись с ключами возле машины, я вдруг увидела Джеффа, одного из наших менеджеров. Тот как раз голым забирался в свой грузовичок. Он тоже меня заметил. Заведя двигатель, он весело помахал мне рукой и, широко улыбаясь, проехал мимо. Я вырулила вслед за ним, проехала по улице перед зданием фирмы и через некоторое время уже мчалась по шоссе. У меня не выходило из головы, как руководство компании могло так с нами поступить? Мало того, что нам запретили одеваться на работе, так ещё и заставили выбросить хорошую форму ради гарантии, что из здания все будут расходиться обнажёнными. Даже если бы я захотела прикрыться, мне, как минимум, пришлось бы голой бегать по магазинам, чтобы что-то купить! Кроме того, в обеденный перерыв нам также было предписано выходить без одежды. Они понимали, что если после обеда кто-то захочет куда-нибудь немного пройтись, то ему придётся это делать голышом. Я до сих пор не могла понять, как у меня хватило мужества выйти из офиса, спуститься в переполненное лобби, а потом выйти на улицу и обедать в кафе абсолютно голой. Да, кстати, я же забыла рассказать! Вернувшись после обеда на работу, я позвонила мужу и всё ему рассказала: что мы с подругой обедали обнажёнными, и что я сейчас сижу в офисе без единой нитки на теле, на что он ответил, что может мною лишь гордиться: — Дорогая, я буду только счастлив, если ты будешь ездить на работу и ходить по дому без одежды! Надо сказать, что после таких слов у меня значительно отлегло от сердца. Как я уже говорила, дорога домой занимала около часа, и, двигаясь по шоссе, я вспомнила о своих детях, Заке и Бэйли. Интересно, как они отреагируют на моё появление? Даже и не знаю, видели ли они меня вообще когда-либо неодетой. Преодолев примерно четверть пути, я поравнялась с грузовиком. Его водитель, заметив меня, расплылся в улыбке. Я приветливо помахала ему рукой и, нажав на педаль газа, быстро оставила позади. Честно говоря, до сегодняшнего дня у меня и в помыслах не было выходить обнажённой из дома. Несмотря на то, что новая мода стремительно распространялась как среди мужчин, так и женщин, я вовсе не собиралась ей следовать. В свои тридцать семь я неплохо выглядела и не успела растолстеть, но всё же не считала, что выгляжу так же сексуально, как молоденькие девочки. На моём теле кое-где уже начали появляться маленькие складочки, и мне не хотелось бы показывать всем и каждому свои недостатки. Однако за последние годы многое изменилось. По всей стране проводились различные социальные программы, которые поощряли, а порой и вынуждали людей появляться в общественных местах полностью голыми. Программы вроде такой, как в нашей фирме. Об одной из таких программ, которая, к слову сказать, должна была скоро стартовать в школе, в которую ходят мои дети, я недавно читала в местной газете – Государственная Программа школьной наготы. И всё ж таки, не могу же я ходить голой постоянно? Я даже в машине в таком виде стеснялась ехать! Приближался мой съезд с трассы. Мелькнул очередной указатель. Если на следующем выезде повернуть налево, то там будет сеть магазинов, в которых можно приобрести одежду. Что мне делать? Струсить и что-нибудь купить, или же предстать перед семьёй, как есть? Я проехала мимо, сильно надеясь, что мне не придётся жалеть о своём решении. Съехав с шоссе, я повернула под красный сигнал светофора (в Америке разрешён поворот направо под красный свет – QM), затем свернула налево, и, миновав несколько кварталов, очутилась на своей улице. |
||
| drug3 | ||
|
Марла. Голая на работе. Часть 2. Соседка Кэрол возилась в своём саду, склонившись над клумбой. Проезжая мимо, я вдруг поняла, что на ней тоже нет ни нитки. Заметив меня, она, выпрямившись, приветливо помахала рукой. Я знала Кэрол ещё с тех пор, когда наши дети были совсем маленькими. Моя дочь была одного возраста с её девочкой, а немного погодя, и у неё и у меня родились сыновья. Так получилось, что наши дети сразу подружились и всё время проводили вместе. Я терялась в догадках, почему она не одета. Въехав в гараж, я заглушила двигатель. Что я скажу, когда войду? Как меня встретят? Может быть, хотя бы детей не окажется дома? Возможно, они у друзей, и не сразу меня увидят? Я вышла из машины и прямо из гаража поднялась в дом. Свет повсюду был выключен, похоже, и впрямь никого нет. В гостиной на столе лежала записка: «Мама и папа, мы у Кларка и Кэрри, в бассейне. Уроки мы сделали. Вернёмся в полседьмого. Целуем. Бэйли и Зак». Я посмотрела на часы. Без пяти шесть. Кейт, мой муж, мог появиться с минуты на минуту. Поспешив на кухню, я занялась ужином. Я как раз заканчивала обжаривать мясо, когда вошёл Кейт и, обняв меня, нежно поцеловал. — Я тебя ужасно люблю! И мне очень приятно видеть, что ты всё же решила не одеваться. Он опустился на стул, и я принялась ему пересказывать всё, что со мной сегодня произошло. Я рассказала, как весь день работала голой, выходила на улицу и сказала, что хотела бы попробовать совсем отказаться от одежды. Я высказала мнение, что нет ничего страшного в том, чтобы каждый день работать обнажённой. Я ведь знаю, что я не единственная такая в фирме. А, кроме того, остальные работники тоже имеют возможность раздеться в любой момент, присоединившись к менеджерам. Кстати, сегодня в моём отделе все так и поступили. Не знаю, как мои подчинённые поведут себя завтра, но, думаю, волноваться мне не о чем. Потом я рассказала мужу о том, как мы с Аннет ходили в кафе, и как я поначалу нервничала, боясь в первый раз показаться в лобби, а потом, постепенно привыкла. Кейт меня спросил, готова ли я и вправду навсегда отказаться от одежды? Этот вопрос я и сама себе постоянно задавала с тех самых пор, как вышла с собрания. Я ответила, что мне нужно всё хорошенько обдумать. Уже сентябрь, и на улице становится всё прохладнее. Действительно, с таким решением не стоит торопиться. — Дорогая, будешь ли ты ходить так всегда или пожелаешь после работы одеваться, я в любом случае поддержу тебя, – произнёс Кейт. Я как раз заканчивала нарезать салат, когда в кухню вошли мои дети. Увидев, что я абсолютно голая, они застыли на пороге. — Мам, что случилось? – удивилась Бэйли. Я объяснила, что у нас на работе для всех менеджеров ввели новый дресскод, и компания настоятельно рекомендует придерживаться его и во внерабочее время. А затем храбро добавила, что, возможно, теперь буду ходить в таком виде всегда и везде. Я взглянула на мужа, ища поддержки, но он лишь улыбался. Пожав плечами, Зак полез в холодильник за кетчупом, а Бэйли принялась расставлять на столе тарелки. Потом все расселись за столом, я вытащила из духовки мясо, и мы приступили к ужину. Бэйли первой нарушила тишину: — Мам, пап! Вы же знаете, что в нашей с Заком школе начинается новая программа, согласно которой каждый из учеников должен будет в течение одной недели ходить на занятия без одежды. Кроме того, мы будем принимать душ вместе с мальчиками, и вообще… Я не хочу принимать в ней участие! Не могли бы вы сказать, чтобы меня освободили? Вместо этого я бы хотела, чтобы вы зарегистрировали меня, как нудистку, и тогда я до самого конца обучения смогу ходить нагишом! Пожалуйста! Я чуть не поперхнулась. Я даже представить себе не могла, что моя дочь когда-либо попросит о таком. Откашлявшись, я покосилась на мужа. — Дорогая, прости, нам с отцом нужно поговорить, – поднявшись из-за стола, мы с Кейтом вышли в гостиную. — Если мы согласимся, – проговорил он, когда мы остались одни, – то и Зак, скорее всего, захочет стать нудистом. Быть может, и нам в таком случае стоит поступить аналогичным образом, тем более, что ты и так уже голая? — Ну что ж, – сказала я. – Давай ответим, что мы согласны. Если Зак не против, то мы можем уже сегодня зарегистрироваться всей семьёй. — Пойдём, скажем? Я его поцеловала, и он тут же принялся скидывать с себя свой служебный костюм. Когда мы оба вернулись на кухню, то нас уже поджидал сюрприз: дети не теряли времени даром и заканчивали ужин, сидя за столом голышом. — Я хочу попросить того же, что и Бэйли, – произнёс Зак. – Я бы тоже хотел зарегистрироваться и ходить в школу без одежды. Мне нравится такой стиль жизни. Я снова взглянула на мужа. Тот кивнул головой: —Хорошо. Но, как вам известно, если мы все согласимся на регистрацию, то будем обязаны всю свою одежду сдать в фонд благотворительности. Вы согласны? Ответом ему было двойное «Да!!» После этого Бэйли, словно читая мои мысли, возбуждённо затараторила: — Мам, a ты заметила, что наша соседка Кэрол работает у себя в саду голышом? — Да, я её видела, – ответила я. — Мы сегодня после обеда пошли к Кларку и Кэрри поплавать в бассейне, но когда они открыли нам дверь, то оба были голые. Представляешь? Они сказали, что вся их семья решила принять новый стиль жизни, и родители разрешили им не ходить в школу, а побыть несколько дней дома, чтобы привыкнуть к наготе. — Так вы захотели стать нудистами из-за наших соседей? – спросил Кейт. — Вовсе нет! – хором вскричали дети. — Ну, в таком случае, если вы оба так решили, – сказала я, – То завтра я могу заехать в вашу школу, зайти к директору и подписать необходимые бумаги о том, что разрешаю вам приходить на занятия в том виде, как вы сидите сейчас. Какой необычный выдался день, думала я, убирая со стола. Ещё утром я уходила на работу полностью одетой, а сейчас вдруг вся моя семья решила полностью и навсегда отказаться от одежды. Покончив с ужином, дети разошлись по своим комнатам, а мы с Кейтом включили в гостиной телевизор. Впрочем, смотреть было особо нечего, поэтому через некоторое время все стали готовиться ко сну. Я заглянула к детям, чтобы пожелать им спокойной ночи. Оба лежали на кроватях голышом. Муж ждал меня в спальне. Как обычно, мы занялись любовью, а ещё через какое-то время весь дом погрузился в сон. Наутро я встала раньше обычного. Нужно было отвезти Зака и Бэйли в школу и подписать бумаги, освобождающие их от Программы, а затем, если они не передумают, оформить контракт, подтверждающий, что они ведут нудистский образ жизни. Честно говоря, я до сих пор сомневалась, в правильности их решения. По контракту Бэйли лишалась права носить одежду до самого окончания школы, то есть до конца года. А Заку предстояло ходить голым ещё и следующий год. Кроме того, мне и самой теперь предстояло отправляться на работу голышом. Надеюсь, у меня не возникнет проблем по дороге. Впрочем, если я уже вчера выходила обнажённой на публику, и даже ходила в таком виде по людной улице и сидела в кафе, то, очевидно, никаких неприятностей возникнуть не должно. Меня немного беспокоила поспешность решения моих детей, которое они приняли, поддавшись влиянию Кэрри и Кларка. Мне не хотелось бы, чтобы они позже пожалели о своём поступке. Я очень волновалась, как они смогут везде и всегда ходить обнажёнными. Дело в том, что Бэйли было всего семнадцать, а Заку исполнится шестнадцать лишь через месяц. Взгляд мой упал на часы. Пора было вставать. Нужно было разбудить Кейта, и ещё раз поговорить с детьми. Быть может, торопиться не стоило? Может быть, нам всем лучше подождать до понедельника, чтобы взвесить всё ещё раз? Я приняла душ, вытерлась, по привычке раскрыла шкаф и только тут сообразила, что ни сегодня, ни в будущем моя одежда мне не понадобится. В какой-то момент я даже расстроилась. Закрыв шкаф, я, как была, голышом, пошла будить Кейта, а потом направилась к детям. Заглянув к Бэйли, я застала её в её любимом платье. Она сушила волосы. На мой ответ, не передумала ли она, я услышала решительное «Нет». — В таком случае, – сказала я. – Я жду тебя через десять минут в столовой. — Мам, – ответила моя дочь. – Я разденусь и буду там через минуту. Зака в комнате не оказалось. Спустившись в столовую, я увидела, что он сидит за столом нагишом, уплетая завтрак. Я попросила его не торопиться. — Давай подождём твою сестру. Я хочу ещё раз всё с вами обсудить, – пояснила я. — Конечно, мам, – отозвался он. После этого я заглянула в нашу спальню. Кейт, как и все, был не одет. — Дети нас ждут в столовой, – позвала я его. — Как ты относишься к тому, что они после подписания контракта будут обязаны забыть об одежде? – он посмотрел на меня с сомнением. – На улице может быть холодно, да и мало ли какие ситуации могут возникнуть? — Я не знаю, – честно призналась я. Мы вернулись в столовую. — Бэйли, Зак, я надеюсь, вы понимаете, что после подписания контракта, вы будете считаться полноценными нудистами, и отменить это будет не так-то просто, – произнёс Кейт. – Таким образом, сейчас всё целиком и полностью зависит только от вас. Вы уверены в своём решении? Не успел он закончить, как дети хором закричали: — Да! Да! — Но вы понимаете, что скоро наступит зима, а одеваться вы не сможете? – с тревогой напомнила я. Бэйли наклонилась к Заку, и они принялись о чём-то тихонько переговариваться. Затем она подняла глаза: — Мам! Пап! Мы с Заком всё понимаем. Мы ещё вчера хотели поговорить с вами об этом, но не решились. По этому контракту я смогу ходить голышом везде, где захочу, а не только в школе. Мы с Заком знаем, что скоро похолодает, но нас это не беспокоит. В соответствии с контрактом, от нас требуется полная нагота до окончания учёбы. Я хочу продлить контракт и на следующий год, когда поступлю в Blanke Schande колледж. — Ну что ж, пусть попробуют, – шепнул мне на ухо Кейт. Я кивнула. — Хорошо, – проговорил мой муж. – Мы заключим контракт на срок до окончания вами старшей школы. Я только хотел бы вас предупредить, чтобы вы, садясь, подстилали под себя полотенца. Я не желаю видеть, что вы садитесь на что попало так, как делаете это дома. — Спасибо! – обрадовались они. Я поискала взглядом часы. Школа открывалась в 7:15, а уже было без четверти семь. Бэйли кинулась обнимать отца, а Зак просто произнёс: — Пап, я люблю тебя! — Я вас тоже, – отозвался тот. – И надеюсь, вы знаете, что делаете, – с этими словами мы все направились в гараж. В машине дети только и говорили о том, как они сегодня появятся в школе, и как будут удивлены их друзья. Въехав на школьную стоянку, я сразу заметила машину Кэрол. Она как раз высаживала Кэрри и Кларка. Все трое, как и говорила Бэйли, были обнажены, и я помахала им рукой. Нужно будет попозже зайти к ним в гости. Остановившись, я обернулась к детям: — Последняя возможность передумать! — Нет, нет! – закричали они. Мы вышли из машины и направились ко входу. Войдя в офис, я попросила предоставить мне бумаги, освобождающие обоих моих детей от участия в школьной Программе наготы, сказав, что желаю зарегистрировать их как нудистов. Секретарша протянула мне документы, и я принялась их заполнять. Если с освобождением всё было понятно, то контракт оказался довольно запутанным. Я подождала, пока дети дочитают его до конца, и поинтересовалась, всё ли им ясно. Те лишь возбуждённо закивали головами. Я уже собиралась поставить подпись, но секретарша меня остановила. — Прежде, чем вы подпишете, вам необходимо встретиться с директрисой, – пояснила она. – Пожалуйста, пройдите в кабинет. Таковы условия, иначе контракт не будет признан законным. Мы вошли в кабинет и, подстелив под себя полотенца, уселись на стулья. Директрису звали миссис Энн Джонс. — Я надеюсь, вы внимательно прочитали все документы, – обратилась она к Бэйли с Заком. — Да, – подтвердили те. — Я вижу, что срок контракта определён до окончания школы, – продолжила она. – Это означает один год для Бэйли и два года для тебя, Зак. Всё это время вам будет запрещено одеваться. Я должна быть уверена, что вы понимаете, что это означает полную наготу. — Да, – они снова кивнули. — Очень хорошо. В таком случае, я должна довести до вашего сведения некоторые требования. В том случае, если вы решите отменить своё решение, вам придётся представить школьному Совету объяснительную объёмом не менее пяти тысяч слов, в которой будут описаны причины, почему вы вынуждены отказаться от выполнения контракта. После этого вам придётся дважды предстать перед Советом, устно описать, почему вы вновь желаете одеваться и ответить на ряд дополнительных вопросов. Теперь что касается наказания, если вы явитесь в одежде. За первое нарушение вам грозит задержание после уроков. Кроме того, вы будете обязаны написать объяснительную длиной в две тысячи слов. За второе нарушение вам грозит двухнедельное задержание после уроков и объяснительная в четыре тысячи слов. Третье нарушение грозит исключением из школы на целый семестр. У вас имеются какие-либо возражения? — Нет. — Тогда последнее. Я должна вам напомнить, что вы не принимаете участия в Программе школьной наготы, поэтому на вас не распространяются общие требования. Но вы можете помогать остальным ученикам, хотя для вас это и необязательно. А теперь, если у вас нет вопросов, вы можете подписать ваши контракты. Мы поставили подписи, после чего отнесли бумаги секретарше. Она вернула нам копии. |
||
| drug3 | ||
|
Марла. Голая на работе. Часть 3. Выйдя из офиса, я заметила, что уже почти восемь. Если мне повезёт, и на дороге не будет пробок, то мне ещё час добираться до работы. Чмокнув дочь в щёчку, я пожелала детям удачи и выбежала из школы. Сев за руль, я вытащила телефон и набрала номер Хизер: — Я задержалась с детьми в школе. Буду около десяти, – затем я позвонила мужу, и, выруливая со стоянки, вкратце всё ему рассказала. Любопытно, что ни Бэйли, ни Зак совершенно не волновались, когда беседовали с директрисой, подумалось мне. Если бы я была на её месте (или, как у нас говорят, «в её туфлях», хотя она же была босиком), то наверняка бы здорово нервничала, зная, что отныне мне придётся ходить по всему кампусу и всё время совершенно голой. И что меня ещё очень удивило, что ни на Зака, ни на Бэйли совершенно не подействовали угрозы о возможном наказании. Я бы, услышав такое, точно бы струсила. Теперь им должны были прикрепить на запястья и на лодыжки специальные пластиковые неснимаемые маркеры, и они явно этому были очень рады. Что за бред? Как может школа помечать таким образом своих учеников? Съехав с трассы, я повернула в сторону своей фирмы и вскоре уже въезжала на подземную стоянку. У лифта я встретилась с Аннет. — Ну, как прошёл вечер? – поинтересовалась я. — Нормально, – ответила она. – Только в садике возникли небольшие проблемы. Меня не хотели пускать в младшую группу, пока не явилась старшая воспитательница и не проводила меня. Зато во втором всё прошло гладко. Мне лишь потом пришлось полчаса объяснять своим деткам, почему их мама не одета. И, знаешь, у меня уже давно не было такой восхитительной ночи! А как у тебя? — У меня? Не знаю с чего и начать. Если коротко, то и я, и Кейт, и наши дети теперь нудисты. Кроме того, дети подписали контракт о полной наготе до самого окончания школы. Аннет от изумления раскрыла рот. — Ты должна мне обо всём рассказать за обедом, – наконец произнесла она. – Вау! Вот это новость! Мы вышли из лифта. — Увидимся на перерыве, – махнула она рукой. — Удачного утра, – отозвалась я, направляясь к себе. Войдя в свой офис, я увидела, как Джун что-то прикрепляет к доске объявлений. Я подошла ближе. Это были правила нового дресскода. Я оглянулась. Большинство сегодня работали в одежде, лишь мои заместители Джун и Хизер были одеты (вернее, раздеты) так же, как и я. Прежде чем заняться проверкой электронной почты, я поинтересовалась у Джун текущим состоянием дел. — Ничего особенного, – ответила та, и я проследовала в свой кабинет. Немного погодя, ко мне вошла Хизер. — Марла, – она прикрыла за собой дверь. – Как вы знаете, вчера я сама сказала, что добровольно отказываюсь от одежды. — Да. — Так у меня проблема. Когда я вчера возвращалась в автобусе домой, меня постоянно все трогали. Я не знаю, что мне делать! Я даже не пыталась сопротивляться, просто стояла, держась за поручень. Как мне быть? Вчера в лифте я попала в аналогичную ситуацию. Но как мне ответить, чтобы она тут же не бросилась в ближайший магазин за одеждой? — Хизер, мне очень жаль, что находятся люди, не уважающие личное пространство других. Могу посоветовать тебе садиться в передней части автобуса, и если кто-то посмеет к тебе прикоснуться, повернись и посмотри ему прямо в глаза. Дай понять этому человеку, что тебе это неприятно. Если же это не подействует, заяви водителю. Кажется, мои слова попали в цель. На лице Хизер появилась улыбка, и она вышла. Среди многочисленной входящей почты я заметила сообщение от мистера Вуда. Вчера после такого вот письма я в одночасье лишилась своей одежды. Надо ли говорить, что открывая его, я здорово нервничала? ВНИМАНИЮ РУКОВОДЯЩЕГО СОСТАВА. Поздравляю всех с новыми правилами дресскода и выражаю благодарность за ту жертву, на которую вы пошли ради компании, а также за стойкость, проявленную перед лицом коллег и перед всеми, с кем вам довелось вчера повстречаться. Выражаю крайнюю признательность за ваше мужество, когда вам пришлось предстать перед семьями и знакомыми. Уверен, что со временем, появляясь на публике, отсутствие одежды будет заботить вас всё меньше. Как вам известно, близится зима, и через пару месяцев настанут холода. Я рекомендую всем начать принимать мультивитамины и заниматься гимнастикой. Тем не менее, я надеюсь, что в течение холодных месяцев никто не сдастся и не изменит своего решения. Вынужден ещё раз зачитать вам главное правило: ношение одежды как в компании, так и при исполнении служебных обязанностей недопустимо. От менеджеров верхнего звена требуется полная нагота всё время независимо от погодных условий. Плащи и куртки строго запрещены. И последнее объявление. В ближайшую субботу запланирована большая вечеринка, которая состоится в 20:00 в Главном зале отеля Grand Mirage. Надеюсь видеть вас всех с семьями, включая детей от двенадцати лет и старше. Спасибо за внимание, Джеймс Р. Вуд. Я распечатала письмо, чтобы показать его Кейту, а после решила выйти, пройтись по отделу. Со своего места я видела, что Марк, сидящий в противоположном конце зала, чему-то улыбается. Поймав мой взгляд, он поспешил придать лицу серьёзное выражение. Я направилась к нему. Подойдя ближе, я поняла, в чём дело. Эмбер стояла перед ним на коленях и… ну вы поняли… Вернувшись обратно, я подозвала к себе Джун и Хизер: — Я, конечно, понимаю, что мы все взрослые люди, но я прошу, чтобы подобные действия происходили где-нибудь в другом, более подходящем месте, а не прямо в офисе. Мне не хотелось бы, чтобы у наших клиентов создалось о нас неверное впечатление. По миганию индикатора на телефоне я поняла, что мне кто-то звонил. Это была Венди из Производственного отдела. Я перезвонила ей, и та попросила меня, если можно, зайти к ней. Предупредив Джун, я направилась в Производственный отдел. Кроме меня, все здесь были одеты. Я постучала в дверь Венди и, войдя, опустилась на стул, постелив под себя полотенце. — Марла, – пожаловалась она. – У меня от этой наготы одни неприятности. Выйдя вчера с работы, я сразу направилась в ближайший магазин и купила себе платье и обувь. Я не могу появиться дома в таком виде. У меня нет мужа, зато есть двое детей, которые сейчас в садике, и я очень стесняюсь ходить совершенно голой не только по улице, но даже здесь, на работе. Как у тебя получается? Я вчера случайно выглянула в окно и видела, как вы вместе с Аннет ходили в кафе. — Откровенно говоря, я и сама не знаю, как я вчера смогла спуститься совсем голой в лобби и потом выйти на улицу, – ответила я. – Но я это сделала. Если хочешь, можешь сегодня пойти с нами. Я встречаюсь с Аннет у лифта через десять минут. Мы собирались поехать в ресторан, который располагается в том отеле, где у нас в субботу состоится вечеринка, – я сильно надеялась, что Венди согласится. — Мне бы очень хотелось пойти с вами, – ответила она с сожалением. – Но я хочу переждать ещё день, чтобы немного успокоиться. Спасибо за приглашение. Ох, ведь ты вчера и домой так ездила? Как тебя встретили? — Всё прошло хорошо. Теперь и я, и вся моя семья – нудисты, а дети сидят в школе, одетые так же, как и я сейчас. Я глянула на часы. Приближался полдень, Аннет наверняка уже ждала меня, и я поспешила распрощаться. Мы встретились, как и договаривались, возле лифта. Спустившись в гараж, мы сели в машину и поехали в отель Mirage. Аннет подъехала прямо к главному входу, отдала ключи швейцару, и мы прошествовали в ресторан, располагавшийся на первом этаже здания. Должна признаться, что ещё не совсем избавилась от чувства неловкости. Всё-таки я не привыкла появляться в людных местах совсем без одежды, особенно, если речь идёт о четырёхзвёздочном отеле. Мне припомнился мой последний визит в это место. Мы вместе с Кейтом отмечали здесь годовщину нашей свадьбы и сидели в верхнем зале. Хотелось бы сказать пару слов о ресторане, в котором мы очутились. Около полутора лет назад о нём рассказывали во всех новостях. Дело в том, что администрация ввела новый дресскод «au-natural» для служащих, официанток, и всех остальных работников. По этому поводу в течение нескольких недель не стихали споры, но мало по малу аналогичная мода распространилась и в других местах. Вот и сейчас Аннет предложила подняться в верхний зал. Мы поднялись по ступеням. Нас проводили к столику, принесли меню, и мы отлично пообедали. Тут, конечно, было значительно дороже, кроме того, мы были единственные голые среди посетителей. Тем не менее, всё прошло замечательно. Думаю, мне не приходилось жаловаться, особенно учитывая, что и моя дочь, и сын, и даже муж, были одеты так же, как и я. Дожидаясь, пока ко входу подгонят нашу машину, мы с Аннет разговорились о том, какие значительные перемены произошли в нашей стране за столь короткий срок. Люди всё меньше переживали по поводу одежды. Всего лишь восемь лет назад, когда во время очередного музыкального шоу, одна из звёзд случайно обнажила сосок, это вызвало целую бурю. Теперь же, когда многие из идиотских законов были отменены, артисты выступали частично и полностью обнажёнными прямо в прайм-тайм. Вернувшись обратно, мы, попрощавшись, разошлись по своим отделам. Позвонив мужу, я отправилась в Отдел по продажам, после чего побеседовала со своими заместителями. День промелькнул в делах и заботах, и подошёл к концу совершенно незаметно. Как и накануне, я подождала, пока все оденутся и покинут помещение, пожелала Хизер спокойной ночи и прошлась по залу, проверяя, всё ли оборудование выключено. В лифт мы втиснулись вместе с Джун. Сегодня я, по крайней мере, спускалась не одна. Кроме того, мы были не единственные, кто покидал работу голышом; на первом этаже вышли сразу четверо обнажённых: трое мужчин и девушка. Я посмотрела им вслед. Похоже, что именно один из этих парней вчера меня трогал. С Джун я распрощалась уже на стоянке, после чего забралась в свою машину и спокойно отправилась домой. *** Привет! В последние несколько дней я ленилась писать. Могу только сказать, что всю эту неделю была очень занята. Кажется, я прервалась на том, как во вторник вечером уходила с работы. Нужно признать, что в эти несколько дней произошли такие события, которые при всём желании я не могла бы назвать нормальными. Думаю, стоит вкратце пересказать, что же случилось с моей семьёй, нашими друзьями и соседями за последнюю неделю. Начну с прошлого воскресенья. Это был самый обычный конец недели. Дети, как всегда, плескались в бассейне у Кэрол, а мы с Кейтом смотрели в гостиной какое-то старое кино. Ничего особенного. Поэтому, если бы вы мне сказали, что уже в среду я буду разгуливать по своей компании нагишом, что вечером, когда я вернусь домой, оба моих ребёнка начнут меня упрашивать отпустить их в школу совершенно голыми, да ещё и мой муж согласится стать нудистом, я бы решила, что вы точно спятили. Мало того, наши лучшие друзья и соседи в одночасье всей семьёй приняли абсолютный нудизм! Но самое невероятное из всего этого, что одна из подруг Бэйли, с которой она практически не расставалась, стала теперь практически игрушкой для своих одноклассников. Такая вот выдалась неделя! Вчера, как я и писала, мой босс пригласил всех менеджеров вместе с семьями на весёлую вечеринку, причём работники фирмы должны были явиться в чём мать родила. Как вы сами понимаете, мы с мужем, равно как и наши дети пришли голыми. Моя дочь Бэйли переживала, что наша семья будет единственной, явившейся нагишом в полном составе, но это оказалось не так. Заметив других девочек своего возраста, одетых подобным же образом, она заметно успокоилась. Что касается Зака, то он вообще не проявлял никаких признаков беспокойства, сразу найдя общий язык с другими ребятами. Мне не очень понравился тот момент, когда мой босс пригласил всех менеджеров подняться на сцену и попросил каждого сказать пару слов о том, как новый дресскод повлиял на нашу жизнь и на жизнь наших близких. Выступавшие до меня говорили, что благодаря этому их семьи познали прелесть натуризма. Другие, напротив, стеснялись своих близких. Были и такие, которые признавались, что если бы им разрешили одеться, то они с радостью бы это сделали прямо сейчас. Настала и моя очередь. О чём мне говорить? — Здравствуйте! – начала я. – Я пришла вместе со своим мужем Кейтом и двумя детьми, Бэйли и Заком, – все трое, приподнявшись, приветствовали присутствующих. – Как видите, моя семья полностью адаптировалась к новому стилю жизни. Бэйли и Зак подписали контракт со школой Уилсон об абсолютном нудизме, – я встретилась глазами с Бэйли. Она улыбалась. – Спасибо за внимание! После меня выступил ещё кто-то, затем пару слов произнёс мой босс, и всем разрешили сесть. Вечеринка продолжилась, всё было очень хорошо, а по дороге домой Бэйли сказала: — Мам, даже не знаю благодарить или ругать тебя за то, что ты всем рассказала, что мы нудисты. — О чём ты? – не поняла я. — Когда ты сказала, что мы с Заком ходим в школу голыми, нас забросали вопросами. — Мам, мы с сестрой ни в коем случае не стыдимся своего решения, – добавил Зак. – Но мы не готовы отвечать на все эти расспросы. — И что вы ответили? — Мы сказали, что нам обоим нравятся наши тела, и мы не видим причин прятать их под одеждой, – сказала Бэйли. – Но мам, пап, они все спрашивали что, раз мы теперь всё время голые, то мы, наверно, то и дело занимаемся сексом? Не могу поверить, что взрослые люди могут задавать подобные вопросы! — Мы объяснили, что нагота и секс – понятия разные, – сказал Зак. — Дети, я вами очень горжусь, – проговорил Кейт. – Вы вели себя очень достойно. Вот и всё. Дети о чём-то болтали друг с другом на заднем сиденье, Кейт вёл машину, а я просто смотрела в окно на проплывающие мимо дома. Ох, чуть не забыла! В эту субботу мы собрали всю свою одежду и свалили в гостиной на пол. После этого мы рассортировали вещи, разложив отдельно то, что можно было выбросить и то, что мы собирались сдать в благотворительность. Кое-что пришлось постирать. Затем мы всё хорошо упаковали, и Бэйли отвезла пакеты в магазин. Кое-что из старья мы всё же решили оставить, и остаток времени я провела за уборкой и стиркой. Когда наступил обед, я достала купленную в аптеке бутылочку с витаминами. Утверждают, что они помогают справиться с холодом. До сих пор не могу поверить, что я действительно собираюсь провести эту зиму голышом. Ну и говоря о настоящем моменте, добавлю, что сейчас почти полдень. Мы приглашены на пикник к Кэрол, и мне нужно кое-что приготовить. Буду заканчивать. Если появится возможность, как-нибудь напишу ещё. Конец. |
||
| mokimoki | ||
| drug3, я вижу, ты уже и ссылки перестал ставить... | ||
| drug3 | ||
|
mokimoki разрешил перекинуть свои переводы с http://quinn-mellory.livejournal.com. Ссылка на его профиль http://www.sxnarod.com/index.php?showuser=1772496. Плюсик ему можно поставить, например, здесь http://www.sxnarod.com/index.php?showtopic...post&p=12450305 Бэйли, дочь Марлы. Часть 1. С чего же начать? Ну, во-первых, меня зовут Бэйли Вильямс, и я учусь в старшей школе Уилсон. У меня есть папа и мама, а ещё у меня есть младший брат Зак. Стоит, пожалуй, немного рассказать о себе. Я ненавижу одежду, она мне всегда мешала, но у меня просто не хватало духу попросить у родителей разрешения ходить всё время голышом. Я боялась, что если они заметят, что я хожу обнажённой при брате и его друзьях или узнают, что я выходила голой на улицу, то навсегда запретят мне даже думать об этом. Таким образом я проучилась почти до конца школы, а на следующий год собиралась поступить в Blanke Schande колледж, где уже можно было не только разгуливать по всему кампусу, но и посещать занятия, не беспокоясь об одежде. А затем я заметила, что и мой брат, когда мы оставались дома одни, стал всё чаще при мне раздеваться. Иногда он это делал и в присутствии друзей. Должна признаться, что поначалу я испытывала некую неловкость, ходя голой по дому в присутствии его друзей, но через некоторое время это чувство прошло. Ещё хочу рассказать пару слов о наших друзьях – Кэрри и её брате Кларке. Они одного с нами возраста. Думаю, это всё началось примерно в конце прошлого учебного года. Как-то само собой так получилось, что когда их матери не было дома, мы играли у них в саду, смотрели телевизор и занимались остальными делами нагишом. Если их мать оказывалась на работе, то мы с Заком, придя к ним домой, уже без разрешения сбрасывали себя одежду прямо в дверях. А спустя месяц произошёл один случай. Мы с Заком, как обычно, зашли к своим друзьям и, даже не поинтересовавшись, где их родители, беззаботно разделись у порога, а затем абсолютно голыми вышли в сад. Каково же было наше смятение, когда мы увидели, что Кэрри с Кларком одеты, а рядом находится их мать! Впрочем, они, кажется, были смущены не меньше нас самих. Моей первой реакцией было, прикрывшись руками, броситься обратно и, схватив одежду, убежать домой. Даже не знаю, почему я этого не сделала. Мы с Заком просто застыли на месте. Мы даже не пытались прикрываться, ожидая, что будет дальше. И тогда Кэрри молча стащила с себя лифчик и принялась развязывать узел на трусиках, а Кларк спустил с ног шорты. Кэрри подошла к нам и, повернувшись к матери, произнесла: — Мам, мы уже привыкли к наготе друг друга. Я знала, что Бэйли не любит одеваться, и мне теперь это тоже не нравится. Бэйли и Зак не знали, что ты дома, иначе они бы не стали этого делать, – взяв меня за руку, она выжидательно посмотрела на мать. — Я вижу, что вам хорошо вместе, – сказала та. – И я не хочу вам мешать. Можете ходить по дому голышом сколько хотите, но я не желаю, чтобы вы занимались при мне сексом, – с этими словами она удалилась. Пробыв в гостях около часа, мы тоже отправились домой, естественно, одевшись. Это просто восхитительно, когда можно ничего не надевать! А летом стало известно, что в нашей школе для всех учеников планируют ввести Программу наготы. Я читала, что за последние годы такая программа была введена во многих школах по всей стране. Это значило, что в течение года мне придётся как минимум одну неделю посещать занятия и ходить повсюду обнажённой. Выше я говорила, что терпеть не могу одежду, но мне не хотелось участвовать в этой программе. Чем больше я про неё узнавала, тем сильнее во мне росло желание попросить родителей, чтобы они меня от неё освободили. Проблема заключалась в том – и, думаю, мой брат думал так же – что программа подразумевает использование детьми совместных душевых, поощряя их не только трогать друг друга, но и вовлекая в различные сексуальные ситуации. Контракт об абсолютном нудизме позволял мне всего этого избежать. Заключивший подобный контракт обязан был насовсем отказаться от одежды до конца учебного года или же до окончания школы. Мне не разрешалось одеваться ни в школе, ни за её пределами, но зато, во-первых, никто не имел права ко мне прикасаться, а во-вторых, я могла по-прежнему пользоваться душевой для девочек. Итак, это случилось в среду, на третьей неделе после начала занятий. Стояла очень жаркая погода, я делала домашние задания, и одежда противно липла к телу. Я просто не могла дождаться того момента, когда окажусь уже дома, и мы с Заком, раздевшись, побежим к нашим друзьям, у которых есть бассейн. Ни Кэрри ни Кларка не было в школе с самого понедельника. Я позвонила узнать, что случилось, но Кэрри ничего мне не стала объяснять, просто сказав, что мы можем приходить. Покончив с уроками, мы с Заком поспешили к ним. Конечно же, первым же нашим вопросом было, почему они не в школе. — Мама хочет, чтобы мы привыкали ходить везде голыми, – ответила Кэрри. – Мы ходили с ней в понедельник в школу и подписали контракт об Абсолютном натуризме. А ещё наши родители тоже зарегистрировались в нудисты! – и она показала серебристую ленточку на левом запястье и на левой ноге. На ленточке было написано: «Кэрри М. Кент, абсолютная нудистка школы Уилсон до конца обучения. Не снимать». Ленточку можно было снять, лишь разрезав. Тот же самый текст был написан и на ленточке на её лодыжке. — Самое главное, – пояснила Кэрри. – Что благодаря этим браслетам сразу видно, что я не принимаю участия в общей Программе наготы, и я не обязана подчиняться тем требованиям, которые мне не понравятся. Пока мы с Заком раздевались, в комнату вошла Кэрол. Увидев нас, она широко улыбнулась. Выйдя на задний двор, мы принялись резвиться в бассейне. Зак предложил мне поговорить с родителями. — Да, нужно это сделать, когда вернёмся, согласилась я. Мы плескались в тёплой воде, бросая друг другу мяч, когда мне вдруг пришла в голову мысль, что мы больше никогда не увидим своих друзей одетыми. Хватит ли у меня духу попросить своих родителей о том же, или же нам с Заком придётся участвовать в общей программе? Время пролетело совершенно незаметно, и Кэрол, выглянув в дверь, крикнула нам, что уже почти половина седьмого. Вытершись и неохотно одевшись, мы потащились домой. Мы застали свою мать, стоящей на кухне совершенно голой. Зак был просто шокирован! Но настоящий шок мы испытали, узнав, что послужило этому причиной. Оказывается, это требование её компании, и они настаивали, чтобы она ходила в таком виде всегда и везде, а не только на работе. Услышав, что отец не против, Зак выразительно на меня посмотрел, как бы напоминая о нашем разговоре. Мне и самой хотелось поскорее со всем покончить, но от такой неожиданной новости у меня пошла голова кругом. Последнее время появление на людях без одежды перестало считаться чем-то неприличным, но я и предположить не могла, что это коснётся не только семьи наших друзей, но и моей семьи. В течение всего ужина мы с Заком, сидя за столом, многозначительно переглядывались. Наконец, я решилась: — Мам, пап, вы же знаете, что в нашей с Заком школе вступает в силу новая Программа наготы. Это значит, что каждый из учеников обязан будет как минимум неделю посещать занятия голышом. А кроме того, девочкам придётся принимать душ вместе с мальчиками, и заниматься другими вещами, которые мне не совсем приятны. Я не хочу принимать в этой Программе участия. Я бы хотела, чтобы вы меня от неё освободили, а вместо этого зарегистрировали меня до конца обучения как нудистку. Пожалуйста! В первое мгновение родители на меня уставились, словно не веря своим ушам, а потом мама сказала: — Простите, нам с отцом нужно поговорить, – и они вышли в гостиную. Я посмотрела на Зака: — А ты уверен, что готов ещё два года ходить голым? — Конечно, сестрёнка, – кивнул тот. Вернувшись, родители уселись за стол. — Если вы дадите согласие Бэйли, то и я хочу попросить о том же, – произнёс Зак. – Я тоже прошу записать меня в натуристы. Я понимаю, что мне придётся до самого конца школы ходить без одежды. Можем мы это сделать? — Да, – ответил отец, а затем добавил: – Вы оба знаете, что если мы примем этот стиль жизни, то должны будем пожертвовать всю свою одежду на благотворительность? Вы готовы пойти на это? — Да! – воскликнули мы хором. — Мам, а ты заметила, что наша соседка Кэрол гуляет по своему двору обнажённой? — Заметила, – кивнула мама. — Мы после обеда, закончив уроки, ходили в гости к Кэрри и Кларку, и когда они нам открыли, то стояли голышом. Они сказали, что родители оставили их на пару дней дома, чтобы они привыкали к наготе, и что вся их семья приняла нудистский стиль жизни. — Так вы приняли своё решение, поддавшись влиянию наших соседей? – спросил отец. — Нет, – тут же возразил Зак. — В таком случае, – проговорила мама. – Раз вы оба этого хотите, то я могу отправиться завтра в школу вместе с вами и подписать необходимые бумаги, после чего вы сможете оставаться одетыми так, как сидите сейчас. После этого мы помогли матери убраться на кухне и, пожелав родителям спокойной ночи, разошлись по своим комнатам. Перед сном я зашла к Заку. Тот рассматривал шкаф с одеждой. — Бэйли, ты знаешь, что если мы подпишем завтра этот контракт, то отменить его будет чрезвычайно трудно. — Может, тебе подписать только на один год? – предложила я. — И на этот год, и на следующий, – был его ответ. С этими словами он начал выгребать одежду из шкафа на пол. Я ушла к себе. В своей спальне я тоже занялась тем, что принялась перебирать одежду. Вытащив своё любимое платье, я сложила его и постелила на стул, стоявший возле компьютера. Усаживаясь сверху, я подумала, что раз уж я больше никогда его не надену, то почему бы не использовать его, как накидку. Мне захотелось поискать в Интернете что-нибудь о натуризме. Немного побродив по сети, я выключила компьютер и стала готовиться ко сну. Никогда не думала, что решусь попросить своих родителей о чём-то подобном. Пижаму я решила не надевать и залезла под одеяло как была, голышом. В голове у меня всплыло, что я прочитала о нудизме на сайте колледжа Blanke Schande. Сбросив одеяло, я растянулась на простыне и, размышляя о будущей жизни, свободной от одежды, вскоре уснула. |
||
| drug3 | ||
|
Бэйли, дочь Марлы. Часть 2. День второй. Всем дорого утра, я уже проснулась! Всю ночь мне снились сны, и во всех я была либо совершенно голой, либо одетой во что-то настолько воздушное, что оно тут же испарялось. Я лежала на кровати, размышляя, как я могла набраться смелости попросить о таком своих родителей. Я, конечно, собиралась с ними поговорить, но не сейчас. И ещё у меня не укладывалось в голове, как моя мама, да, моя родная мама, которую я знала всю свою жизнь, могла вот так запросто стоять перед нами на кухне ГОЛОЙ! Ведь она была совершенно голая, и как ни в чём не бывало занималась ужином! А потом ещё рассказывала нам с братом, что теперь она хочет не только работать обнажённой, но и оставаться такой всегда. Всё произошло настолько неожиданно, что, поддавшись эмоциям, я и рассказала о своём желании. Взглянув на часы, стоявшие на столике, я поняла, что пора вставать, идти под душ и завтракать. Приведя себя в порядок, я спустилась на кухню. Зак уже был здесь, сидя за столом в чём мать родила. Я не могла не поинтересоваться, не передумал ли он? — Ещё чего! – ответил он. – Наоборот, мне не терпится поскорее покончить с формальностями! — Надеюсь, мы не пожалеем, – сказала я и, насыпав в тарелку корнфлекса, вернулась к себе. Я включила какой-то развлекательный канал, когда в комнату вошла мама и присела на край кровати. Настаиваю ли я на своём желании? Конечно! В таком случае, она ждёт меня внизу. Покончив с завтраком, я сбежала в столовую. Когда появились родители, одежды на них, как и на нас с Заком, не было. — Зак, Бэйли, – начал отец. – Знаете ли вы, что отказаться от выполнения контракта будет непросто? Решение, которое вы собираетесь принять, должно зависеть только от вас. Уверены ли вы? Кажется, он ещё не успел договорить, как я уже закричала: — Да! Мама предупредила нас о погоде. Я знала, что с каждым днём будет становиться всё холоднее, но меня это почему-то не беспокоило. Наклонившись к Заку, я прошептала: — А ты не боишься зимой отморозить свою морковку? — Не больше, чем ты свои дыни, – парировал тот. — Мам! Пап! – сказала я. – Мы понимаем, на что соглашаемся. Мы давно хотели поговорить с вами на эту тему, но не решались. Я не просто хочу, согласно контракту, ходить голышом в школу. Я хочу так ходить всегда и везде. Мы с Заком отлично понимаем, что скоро станет очень холодно, но нас это не пугает. По контракту мы с Заком обязаны отказаться от одежды вплоть до окончания школы, но я бы хотела продлить его и на время учёбы в колледже Blanke Schande, – я не могла поверить, что сама на это напрашиваюсь. Учёба в колледже означала ещё пять лет без одежды! Родители немного пошептались между собой, после чего отец произнёс: — Хорошо, мы оформим контракт до окончания вами старшей школы. От радости мне захотелось запрыгнуть к нему на колени, как я это делала, когда была маленькой, но, сдержавшись, я лишь проговорила: — Спасибо! И последнее, что отец сказал, когда мы уже выходили: — Не забывайте подстилать под себя полотенца, когда садитесь на что-нибудь. Мы с Заком взобрались в машину. Знаете, довольно необычное чувство испытываешь, сидя на сиденье с полотенцем под попой! По дороге мы болтали о разных пустяках, обсуждая большей частью, как нас встретят друзья, что скажут Кэрри с Кларком, когда узнают, и как всё воспримут наши учителя, узнав, что мы отказались от участия в Программе. Я призналась Заку, что, несмотря на возбуждение, слегка нервничаю. Въехав на стоянку, мы тотчас увидели Кэрри с Кларком, которые голышом вылезали из своей машины. Помахав нам, они направились ко входу. Мне показалось, что они немного волнуются, хотя и стараются не показывать виду. Я подтолкнула Зака, указав на них глазами. Открыв дверцу, я выпрыгнула на асфальт. Вау! Вот оно! Я стою возле своей школы на стоянке абсолютно голой! Подождав брата, я развернулась и, пытаясь двигаться как можно более естественно, направилась в сторону крыльца. Я заметила, с каким любопытством на нас смотрят некоторые девочки, пока мы шли по коридору. Войдя в офис, мы постелили на стулья полотенца и сели, а мама подошла к одной из секретарш. Поговорив с ней, она вернулась к нам, неся контракт. Наконец-то у меня в руках эта бумага! Я углубилась в чтение. Я знала, что подписав документы, обратной дороги уже не будет. Кое-что меня позабавило. Например, требование, что я не могу приближаться к школе ближе одной тысячи футов, будучи в одежде. Были и другие требования. Описывалась процедура наказания, если я попадусь одетой. Я быстро пробежала текст до конца. Ничего для меня сложного. Если я стану нудисткой, то от меня не требуется ничего, кроме постоянной наготы, зато я буду полностью освобождена от общей Программы. В то же время, если мне захочется, я тоже смогу принять в ней участие, с правом выхода в любой момент. Нудистам, пожелавшим участвовать в Программе наготы постоянно, прикрепляется на запястье и лодыжку ещё одна пластиковая ленточка, являющаяся признаком их участия в «Абсолютной программе». Однако ниже было написано, что за нами сохраняется право прервать её, когда мы захотим. И далее: как и участники общей Программы, нудисты могут быть привлечены к участию в мероприятиях, проводимых во время занятий, с лёгким сексуальным контекстом. Преподаватель имеет право использовать наше тело в учебных целях. Ещё ниже перечислялись запрещённые вещи: рубашки/блузки, брюки/юбки, обувь, носки, украшения и прочие предметы. Разрешалось носить маленькие наручные часы, ленточки нудистов и ленточки участия в Абсолютной программе. Отложив бумаги, я взглянула на брата: — Ну, ты готов? — Я – да, – ответил он. Мама ещё раз спросила нас, не желаем ли мы отказаться, и мы ответили, что хотим этого даже больше, чем раньше. После этого нам пришлось зайти к директрисе. Та принялась нас расспрашивать, внимательно ли мы всё прочитали и всё ли нам понятно, после чего зачитала вслух процедуру отмены контракта и процедуру наказания. Мне не сиделось на месте от нетерпения. Имеются ли у нас возражения? Нет. Имеются ли у нас вопросы? Нет. Она протянула нам документы, и мама, заполнив форму, поставила подпись. Если я и хотела отступить, то сейчас было самое время. Взяв ручку, я расписалась. То же самое сделал Зак, и мама вернула бумаги миссис Джонс. Заверив их, та позвала секретаршу и попросила сделать для нас копии. Секретарша вернулась в офис спустя несколько минут. Она принесла с собой пластиковую коробочку, в которой лежали четыре ленточки и какие-то бумаги, очевидно, копии наших контрактов. Поставив коробку на стол, она закрыла за собой дверь, после чего сбросила обувь и принялась расстёгивать платье. Честно говоря, такого я не ожидала. Раздевшись, она вскрыла коробку и вытащила из неё одну из пластиковых ленточек. — Бэйли, мне нужно закрепить одну такую ленту на твоём запястье, а вторую на лодыжке. Тебе не разрешается их снимать. С этой минуты ты обязана носить их постоянно. Ты позволишь? Я кивнула головой, и она закрепила на мне браслеты. Ту же процедуру она проделала и с моим братом. Я рассмотрела ленточку на своём запястье. Невозможно было понять, где она соединяется, и лишь поднеся руку близко к глазам, мне удалось рассмотреть тонкий шов. — Спасибо, – произнесла я. Я только что отказалась от своего права носить в этой школе одежду. Отныне я буду жить по законам абсолютного натуризма. Когда мы, наконец, вышли, часы показывали две минуты восьмого. Мне нужно было быть в классе ровно в четверть девятого. Я горячо поцеловала мать, и мы с Заком поспешили каждый в свою сторону. Оглянувшись, я успела заметить, как мама с улыбкой выходит из школы. У самого класса я столкнулась со своей подругой Коллин. — Бэйли! Почему ты голая? – воскликнула она. Заметив на мне браслеты, она застыла в изумлении. – Никогда бы не подумала, что ты добровольно на это согласишься! Мы вместе прошли в кабинет и сели рядом. — Коллин, – прошептала я. – Я давно об этом мечтала, просто вчера вечером, наконец, собралась с духом попросить об этом родителей. — Ты сама? — Нет, мой брат тоже, а ещё Кэрри и Кларк! – Коллин посмотрела на меня со странным выражением, а затем отвернулась к доске и на протяжении всего урока не проронила ни слова. — Бэйли, не знаю, что и сказать, – произнесла она наконец, когда прозвенел звонок. – Удачи тебе сегодня, – и она вышла из класса. Коллин хорошая девочка, но я и представить не могла, чтобы она могла решиться на что-то подобное. Вернувшись в класс после перерыва, я заметила, что дети, занятые в Программе выстроились у доски. Прозвенел звонок. — Если кто-нибудь желает доставить удовольствие кому-либо из этих учеников, пожалуйста, выйдите сюда, – проговорил учитель. – Бэйли, – обратился он прямо ко мне. – Не желаешь ли ты? — Нет, благодарю вас, мистер Эрисманн, – покачала я головой. – Я теперь абсолютная нудистка. Все повернулись в мою сторону. Глупо, но в этот момент я впервые за весь день пожалела о своём решении. — Можете занять свои места, – кивнул детям мистер Эрисманн. – Бэйли, подойди ко мне, пожалуйста. Я ошеломлённо поднялась с места. Что происходит? Я вышла вперёд и встала перед классом. —Давайте для начала поприветствуем Бэйли за её мужество! – класс взорвался аплодисментами. – Она полностью отказалась от одежды до конца года, и, следовательно, до самого конца обучения. На меня смотрели с интересом и удивлением. Учитель указал на мои браслеты: — Дети, Бэйли первая ученица в моём классе, решившая стать нудисткой. Должен вам объявить, что ОНА НЕ УЧАСТВУЕТ В ОБЩЕЙ ПРОГРАММЕ, И К НЕЙ НЕЛЬЗЯ ПРИКАСАТЬСЯ БЕЗ ЕЁ НА ТО СОГЛАСИЯ! – он повернулся ко мне. – Бэйли, ты не желаешь что-нибудь нам сказать? — Да, – торопливо проговорила я. – Прежде всего, я хочу поблагодарить вас за ваши слова, – я на минуту задумалась. – Моё решение не было импульсивным. Я задумывалась о нём ещё летом. Если кто-то из вас хочет поступить так же, я надеюсь, вы всё тщательно взвесили. Я только сегодня утром читала контракт и должна сказать, что требования таковы, что расторгнуть его практически невозможно. Всё, что я могу попросить – пожалуйста, уважайте моё решение и относитесь ко мне так же, как если бы я по-прежнему была одетой. Поблагодарив меня, учитель разрешил мне сесть, после чего начался урок. На перемене меня многие поздравляли. Идя по коридору, я даже не замечала, смотрит на меня кто-нибудь или нет. У меня не шла из головы моя речь. Неужели я в самом деле стояла голой перед всем классом, и мне ни капельки не было стыдно? Английский у нас вела госпожа Килгор, одна из тех суровых пожилых леди, с которой вы всегда чувствуете себя так, словно передвигаетесь по тонкому льду. На её уроке никто не осмеливался не только попросить об удовлетворении, но даже просто пикнуть. До самого звонка нам пришлось читать то, что она писала на доске и делать письменные упражнения в тетрадях. Следующий урок мне был по душе гораздо больше – гимнастика. Мисс Льянг требовала, чтобы на её уроке все раздевались полностью, и я с любопытством наблюдала, как остальные девочки стаскивают с себя одежду. Мисс Льянг в качестве аргумента ставила нам в пример Олимпийские игры, на которых, начиная с прошлого лета, все спортсмены выступали обнажёнными. Нужно ли говорить, что в зал я вошла первой? Заметив мои ленточки, учительница расплылась в улыбке. — Вижу, теперь это твоя повседневная одежда? – пошутила она. – Я уже почти три года являюсь нудисткой. Я ни разу не видела мисс Льянг в одежде, но не знала, что она тоже «абсолютная». — Бэйли, тебя не беспокоит предстоящая зима? — Не знаю, – пожала я плечами. — Рекомендую блюда, приготовленные из пшеницы. Пшеница помогает телу справляться с холодом и укрепляет иммунную систему. — Правда? Спасибо! А где её можно купить? – поинтересовалась я. — Через Интернет, – ответила она. – В он-лайн магазинах здоровой пищи. Должна сказать, что заниматься гимнастикой в таком виде гораздо удобнее. Урок пролетел очень быстро, и вскоре мисс Льянг велела нам отправляться в душ и одеваться. Быстро обмывшись, я вытерлась и, сидя на скамейке, принялась ждать, когда прозвенит звонок, разглядывая от нечего делать свой браслет. Рядом со мной опустилась Джессика. Она была голая. — Я правильно поняла, что ты не участвуешь в программе? — Нет, я «абсолютная», – кивнула я. Вскочив, она натянула платье прямо на голое тело и сунула ноги в туфли: — Даже не знаю, как уговорить своих родителей. — Не стоит торопиться. Начни ходить по дому голышом, а затем попробуй выйти на улицу. А потом решишь, стоит ли подписывать контракт. — Ладно, спасибо. Прозвенел звонок. До большой перемены оставался лишь один урок, рисование, и вела его миссис Льюис, как и учительница по физкультуре, абсолютная нудистка. Нужно было нарисовать яблоко, банан и ещё какой-нибудь фрукт. Да, очень увлекательно, не спорю. Я люблю рисовать, но это было невыносимо скучно. Единственным развлечением были ученики, участвовавшие в Программе и пожелавшие заняться чем-то более приятным. Еле дождавшись звонка, я направилась в кафетерий. К сожалению, моё расписание было устроено так, что с Кэрри мы пересекались лишь на последних двух уроках. Я не видела её с тех пор, как мы расстались утром на стоянке. Школа от наших домов располагалась всего в четырёх кварталах, и обычно мы добирались до кампуса пешком или же, если не было настроения, ездили на автобусе. Я догнала её возле самых дверей в столовую. — Как прошёл первый день? – поинтересовалась она. — Даже лучше, чем я надеялась, – весело ответила я и рассказала ей о том, что произошло на первом занятии. — А у меня было очень интересное утро! – сказала Кэрри. – Во-первых, я доставила удовольствие одной и девочек. А во-вторых, я всем учителям говорила, чтобы сегодня ко мне относились, как обычной ученице, участвующей в общей Программе. — Но зачем? – удивилась я. — Мне просто было интересно, – засмеялась она. Мы взяли подносы и подсели за стол к другим девочкам. — Судя по вашим браслетам, вы обе нудистки? – спросила одна из них. — Да, – кивнула я. — Почему? — Потому что нам обеим не нравится носить одежду, – ответила за меня Кэрри. — Вас тоже заставляют принимать душ вместе с мальчиками? А что на счёт остального? — Нет. Согласно контракту никто не имеет права до нас дотрагиваться без нашего согласия, – сказала я. – А кроме того, если мы сами не захотим, нас не могут заставить делать то, чем вы занимаетесь. — Меня зовут Эми, а это Эйприл, – сказала девочка. – Мы давно дружим, и нас вместе включили в Программу на этой неделе. У каждой из нас есть свой парень, но мы никогда не проводили вместе с ними столько времени, как за последние несколько дней. — А я Бэйли. Мы с Кэрри знакомы с первого класса. У нас есть младшие братья, которых зовут Зак и Кларк, и они тоже нудисты. — А что вы будете делать зимой? – вскинула брови Эйприл. — Полагаю, то же, что и остальные дети, которые в эти месяцы будут заняты в Программе. Отличие лишь в том, что мы не одеваемся всё время, как на территории школы, так и за её пределами. — ВСЁ ВРЕМЯ! – воскликнула Эми. — Да, всё время, – подтвердила я. – Дело в том, что никто из нас на это бы не решился, если бы мы не планировали так жить и дальше. — А когда заканчивается ваш контракт? — В конце обучения. Возможны два варианта: либо вы заключаете договор до конца учебного года, либо до окончания школы. Например, если ты подпишешь контракт на первом курсе и выберешь второй вариант, это значит, что тебе придётся ходить голой все четыре года, причём договор действует даже в том случае, если ты перейдёшь в другую школу в нашей стране, в Канаде и кое-где в Европе. — А когда заканчивают ваши братья? — Ещё не скоро. — Вау! – ахнули девочки. Я посмотрела на часы и прибавила: — Если вы подумываете о нудизме, то обдумайте всё как следует. Это очень серьёзный шаг, – мы с Кэрри поднялись из-за стола и, с улыбкой переглянувшись, направились к выходу из столовой. — Кажется, мы произвели на них впечатление, – подмигнула я Кэрри. Следующие два урока у нас были общими: сначала самоподготовка в библиотеке, а потом анатомия, с мистером Аджани. Поскольку Кэрри в начале недели пропустила одно занятие, то думаю, сегодня ей должно было быть особенно интересно. В дверях меня остановила библиотекарша. — Мэм? – растерялась я. Вместо ответа она указала на мою голень. Глянув вниз, я увидела, что моя правая нога чем-то испачкана. Наверное, я чего-то коснулась, ходя по столовой. Извинившись, я побежала в уборную. Когда следом за мной вошла Кэрри, то застала меня в довольно интересной позе: я стояла, вытираясь, подняв одну ногу и выставив напоказ всё самое интимное. Надо сказать, что я даже смутилась. — Вау, какой вид! – рассмеялась она. Посмеявшись, мы вернулись обратно и, усевшись за стол, разложили учебники. — Бэйли, – наклонившись ко мне, сказала Кэрри. – В последние две недели на занятиях мистера Аджани было очень интересно. Что я пропустила, пока сидела дома? — Помнишь ту записку, которую мы получили на самом первом уроке? – ответила я с хитрой улыбкой. Кэрри минуту сидела молча: — Ты же не имеешь в виду ту самую записку для родителей, в которой говорилось, что для проведения занятий по анатомии требуется два помощника, мальчик и девочка, которые бы служили всему классу учебным пособием? — Именно. — Я её прочитала и выбросила ещё по дороге домой. Я и представить не могла, что кто-то согласится ЦЕЛИКОМ предоставить себя классу. — Да, но я тоже не ожидала увидеть свою мать голой. — И что дальше? — Как раз вчера, ближе к концу занятий, нам объявили, что такие два ученика имеются, и это согласовано как с их родителями, так и с администрацией школы. Эти двое поступают в полное распоряжение класса мистера Аджани на время занятий и выполнения различных упражнений. После этих слов все начали оглядываться, гадая, кто же это может быть и выискивая отсутствующих. Так получилось, что единственный пустой стул был твоим. — Бэйли, не думаешь же ты, что это я? – ошеломлённо вскричала Кэрри. — Нет, конечно нет, – успокоила я её. — Но неужели остальные ПОДУМАЛИ НА МЕНЯ?! — Не волнуйся. Мистер Аджани сегодня нам на занятии всё скажет: кто это, и что им придётся делать, – кажется, она немного успокоилась. – Я хотела рассказать тебе об этом ещё вчера, но у меня мысли были заняты только тем, как уговорить своих родителей. — Бэйли, если я правильно помню, что было написано в той записке, то там было сказано, что никто из нас не имеет права отказаться. Но этих двоих ожидает гораздо большее! — Да, это верно. Давай закончим домашнее задание, а там посмотрим, кого выбрали на самом деле, – и мы углубились в работу. |
||
| drug3 | ||
|
Бэйли, дочь Марлы. Часть 3. Мы с Кэрри сидели в кабинете анатомии друг против друга, пытаясь угадать, кто из входящих в класс учеников мог бы на это согласиться. Я терялась в догадках. Вошла Коллин и, поздоровавшись, прошла мимо. В младших классах мы часто играли вместе. Со временем у неё появились новые подруги, но мы всё же сохранили хорошие отношения. Прозвенел звонок, учитель закрыл дверь и, пройдя вперёд, остановился перед классом. — Вероятно, вы не забыли о моей просьбе, которую я в первый день занятий просил передать вашим родителям? – произнёс он. – Я говорю о двух помощниках. Вчера мы вкратце затронули эту тему, и я сказал, что нам нужно из числа присутствующих выбрать двух учеников. Мне не хотелось раньше времени вдаваться в подробности, и я просто пообещал, что скоро вы узнаете, на кого пал выбор. Прежде, чем мы продолжим, возможно, у кого-то есть вопросы? Одна из девочек подняла руку. — Да? — Скажите, что потребуется от этих двух учеников? — Хороший вопрос, Дамарис. Я отвечу тебе. Если ты пожелаешь предоставить себя классу, то тебе нужно будет выйти к доске, полностью раздеться и взобраться на стол. Всем остальным будет предоставлена возможность рассматривать твоё тело, трогать тебя в любом месте и… — НИ ЗА ЧТО! – возмутилась девочка, даже не дослушав. – ЛИЧНО Я НИКОГДА НА ЭТО НЕ СОГЛАШУСЬ! — Что ж, именно такой реакции я от большинства из вас и ожидал. Я оглянулась. Мой ответ был бы точно таким же. Чтобы я стала учебным пособием для всего класса?! — Двое учеников, которых я сейчас вызову, с сегодняшнего дня теряют право распоряжаться собственным телом вплоть до окончания учебного года, поступая в полное распоряжение школы. Я говорю «полное распоряжение», потому что, кроме всего прочего, они получат новые имена. К девочке следует обращаться Рабыня Номер Один (Sub One), а к мальчику – Раб Номер Два (Sub Two), или же просто по номерам. Я не поверила своим ушам. — Дамарис, помнишь, что ты говорила? — Конечно. — Так вот, если я что-то потребую от новых слуг, они должны будут немедленно подчиниться, не задавая никаких вопросов. Похоже, весь класс сидел в шоке от услышанного. — А теперь, внимание, тех, кого я назову, я прошу пройти к доске, полностью раздеться и надеть вот эти приготовленные для них ошейники, – в классе повисла мёртвая тишина. – Коллин и Натаниэль, пройдите, пожалуйста, вперёд. Я замерла, услышав знакомое имя. Кэрри была потрясена не меньше. В жизни бы не подумала, что Коллин решится целиком подарить себя школе. У меня не укладывалось в голове, как она могла показать ту записку своим родителям, и как они могли подписать согласие. Я окинула класс взглядом. Казалось, никто из учеников не мог поверить, что всё это происходит на самом деле. Тем временем Коллин и Натаниэль, встав перед классом, начали раздеваться. Я бросила взгляд на стол, где лежали предназначенные для них ошейники. Они были сделаны из того же материала, что и наши с Кэрри браслеты и, думаю, тоже являлись несъёмными. Раздевшись догола, дети встали у доски, держа ошейники в руках. — Коллин и Натаниэль, желаете ли вы что-нибудь сказать, прежде чем поступите в собственность класса? – обратился к ним учитель, но в этот момент дверь в комнату распахнулась, и на пороге появилась директриса. В руках она держала какие-то бумаги. Следом за ней вошла та самая секретарша, которая утром прикрепляла на нас с братом браслеты. Как и в тот раз, она была полностью обнажена. — Что ж, я вижу, мы вовремя, – заметила директриса. Она протянула документы мистеру Аджани, и он поставил на них свою подпись. Я не отрывала глаз от Коллин. Учитывая то, что её ожидало, она, на мой взгляд, выглядела довольно спокойно. — Я хочу сказать, что много думала, – произнесла Коллин. – И согласилась на это по своей воле. Я имела серьёзный разговор с родителями и поняла, что действительно этого хочу. В прошлую пятницу я передала все права на себя моим родителям, а они, в свою очередь, поделились ими со школой до самого конца года. Дамарис, если учитель прикажет мне сделать то, о чём вы с ним говорили, то я готова сделать не только это, но и гораздо большее, – она опустилась на колени. — Я, как и Коллин, посоветовался со своими родителями, – добавил Натаниэль. – И теперь я также являюсь слугой не только в школе, но и дома, – он встал на колени рядом с девочкой. После этого секретарша принялась надевать на них ошейники. У меня разбегались мысли. Та девочка, которую я знала ещё ребёнком, на моих глазах стала рабыней, лишившись всех прав на себя. Моя лучшая подруга Кэрри, как и мы с братом, тоже отказалась от прав на одежду, но это единственное, чем мы пожертвовали, поставив под контрактом свою подпись. Эти же двое полностью отказались от собственного достоинства. Я не могла даже представить, что кто-то по доброй воле может на такое пойти. После того, как им надели ошейники, директриса обратилась к классу: — Я прошу всех подняться в знак уважения к этим двум рабам. Они согласились стать учебным пособием не только для класса, но и для всей школы, – загремели стулья, и я поймала на себе многозначительный взгляд Кэрри. – Рабыня Номер Один и Раб Номер Два, пройдите по всему классу, и пусть каждый к вам прикоснётся, где пожелает. «Первая» двинулась по моему ряду, а «Второй» по соседнему. Когда Коллин оказалась между мной и Кэрри, я шепнула: — Почему? Наклонившись ко мне, та негромко проговорила: — Просто скажи: «Номер Один, я хочу тебя видеть после занятий». Непроизвольно отшатнувшись, я, тем не менее, громко произнесла: — Один, после занятий! Еле заметно улыбнувшись, Коллин бросила взгляд на Кэрри и двинулась дальше. — Зачем ты ей это сказала? – прошептала мне Кэрри. — Я только хотела с ней поговорить, – пожала я плечами. – Она сама велела мне ей приказать! Прозвенел звонок, и «слуги» вновь заняли место у доски. Директриса и голая секретарша обняли их обоих, после чего вышли из кабинета. Все стали расходиться. Я схватила Кэрри за руку: — Кэрри, давай спросим Коллин, не желает ли она пойти домой вместе с нами? Мы бросились вдогонку за учителем: — Сэр, можно нам подождать, пока вы отпустите Коллин, то есть Рабыню Номер Один? — Конечно. Вы её подруги? — Да! — Первая, это правда? — Да, сэр. — Мистер Аджани, как далеко распространяется над ними ваша власть? – поинтересовалась я. Мне нужно было задать этот вопрос, но я не была уверена, что хочу услышать ответ. — Рабыня, поищи у меня в столе фломастер и напиши на своей правой груди: «Я – рабыня». После того, как Коллин это исполнила, он приказал ей пройти по двум классным комнатам, и та немедленно подчинилась. Когда она вернулась, Кэрри спросила: — А что с их одеждой? — Номер Один, рабы носят одежду? — Нет, сэр, – отозвалась девочка. — Вы можете забрать её, но не забудьте потом вернуть другим владельцам, – сказал учитель. — Спасибо, – проговорила я, и мы вместе с Коллин вышли из комнаты. Я, Кэрри и Коллин или, вернее, Рабыня Номер Один, шли по тротуару. Едва школа скрылась из виду, я остановилась: — Зачем ему понадобилось обращаться с тобой, как с предметом? Вместо ответа Коллин опустилась перед нами на колени. Я не сводила с неё глаз. — Бэйли и Кэрри, с тех самых пор, как я прочитала ту записку, я не могла успокоиться. Я, наверно, перечитала её миллион раз, дожидаясь родителей. За ужином я не смотрела на сестру, ни с кем не разговаривала, пока, наконец, родители не встревожились, что со мной случилось. После ужина я показала им бумагу и сказала, что мне интересно попробовать побыть «рабыней», узнать, каково это. Услышав это, отец велел моей сестре, которая, как вы знаете, на два года младше меня, выйти из комнаты, а потом велел мне раздеться догола и выпорол так, как не порол ещё ни разу в жизни. Самое нелепое, что я почти не плакала, а наоборот, просила его лупить меня сильнее. Когда всё закончилось, он поинтересовался, насколько я серьёзна, и я стала его умолять оставить меня рабыней не только в школе, но и дома. — Ты, кажется, говорила, что это произошло на прошлых выходных? – заметила Кэрри. — На прошлых выходных он объявил моей сестре, что отныне я их рабыня, или служанка. — Ну, хорошо, – сказала я. – Сейчас ты рабыня. А когда ты снова превратишься в Коллин? — Тогда, когда мои хозяева этого пожелают, или во время других занятий, если преподаватели захотят, чтобы я была сама собой, а не подчинённой. — А сейчас ты рабыня или Коллин? – спросила Кэрри. — Рабыня Номер Один, ведь я на коленях. Вы же помните, на каких условиях меня с вами отпустили? В данный момент я принадлежу вам, и вы можете делать со мной, что хотите. Я в замешательстве взглянула на Кэрри. Та изумлённо подняла брови, а потом, повернувшись к Коллин, скомандовала: — Рабыня Номер Один, встань и иди вместе с нами домой. Мы подвели Коллин к дверям её дома, и я позвонила. Дверь открыла её сестра. — Спасибо, что привели её домой, – поблагодарила она. Развернувшись, мы с Кэрри поспешили удалиться. У своего дома Кэрри задержалась: — Как мы расскажем об этом родителям? — Не знаю, но, полагаю, что рассказать стоит, – пожала я плечами. Я зашла к ней, и мы, постелив на диван полотенца, уселись перед телевизором. Вскоре вернулись наши братья и увлечённо принялись рассказывать о своих приключениях. Мы ничего не сказали им о том, что произошло на последнем уроке; я лишь уклончиво сказала, что было интересно. Началось кино, и разговор ушёл в сторону. Оба мальчика заверили нас, но ничуть не жалеют о своём решении. Мы и не заметили, как вернулись родители. В комнату вошла мама Кэрри. Оказывается, наши с Заком родители, догадавшись, где мы находимся, захватили из дома кое-что к ужину, и всех нас зовут за стол. Ужинали мы все вместе, делясь впечатлениями и обсуждая наш первый день «в абсолюте». Так прошёл вечер, и вскоре мы засобирались домой. Дома я осторожно спросила маму, не могли бы мы поговорить с глазу на глаз. — Что-то плохое? – встревожилась она. — Нет, со мной ничего не случилось, – успокоила я её. – Я хотела тебе рассказать о том, что произошло во время последнего занятия на уроке анатомии. Я ей слово в слово предала наш разговор с Кэрри в библиотеке, а затем всё о Коллин вплоть до того момента, когда мы довели её до дома. Я постаралась не упустить ничего, рассказав, что даже по дороге домой та вела себя, как рабыня. Внимательно меня выслушав, мама положила мне на плечо руку: — Молодец, что ты ничего не скрываешь. Я знала о том, что сегодня произойдёт и кто будет, как вы их называете, «рабами». Бэйли, скажи, а у тебя никогда не возникало желания поменяться с Коллин ролями? От неожиданности я раскрыла рот. — МАМА! – я задохнулась. – Мам, откуда ты знала? Откуда ты знала, кто будут эти двое? — Сразу после начала учебного года я получила письмо, в котором всё было написано и говорилось, что требуются добровольцы. До сегодняшнего дня ты нам ничего не говорила, но на прошлой неделе мы получили второе письмо, в котором сообщалось, что такие два ученика найдены, – она как-то странно на меня посмотрела. — Что? — Мне просто было интересно твоё мнение по этому поводу. — Мам, я лучше откажусь от одежды навсегда, чем соглашусь на то, под чем сегодня подписались эти двое! — Бэйли, я тобой горжусь, – проговорила мама. Она крепко обняла меня, и я поцеловала её в щёку. После этого я отправилась к себе и, приняв душ, бросилась на кровать. |
||
| drug3 | ||
|
Бэйли, дочь Марлы. Часть 4. Опять мне снились сны о мире, в котором все ходят только голыми. Проклятый будильник! Ладно, всё равно я уже проснулась, и сегодня последний учебный день перед выходными. Я уже второй день сплю нагишом, даже не укрываясь. Как приятно голой попкой ощущать мягкие простыни! Постояв под душем, я спустилась на кухню. Брат уже был здесь. — Привет нудистам! – пошутила я. — Доброе утро, сестрёнка, – отозвался он. Мне очень повезло с братом. С тех пор, как он родился, мы всегда всё делали вместе и никогда не ссорились. Очевидно, тут всё дело в уважении. Я никогда его не высмеивала, и он очень ценил моё мнение. Мы многим делились и ничего друг от друга не скрывали. Думаю, что именно моё желание отказаться от одежды повлияло на его собственное решение. Взяв завтрак, я поднималась в свою комнату, когда столкнулась на лестнице с матерью. Мама сказала, что её фирма устраивает в одном из престижных отелей вечеринку для своих работников. Члены семей тоже приглашены, и мы можем явиться одетыми (или, вернее, неодетыми), как привыкли ходить дома. Я задумалась. Интересно, много ли семей явятся совсем голыми? Ну хорошо, завтра вечером увидим. Покончив с завтраком, я позвонила Кэрри: — Кэрри, ты уже собралась? — Жду тебя на улице через пару минут, – ответила она. Сбежав вниз, я поцеловала сидящих на кухне родителей, помахала брату и выскочила за дверь. Зак обычно выходил на десять минут позже. Мы с Кэрри впервые за эту неделю встречались на улице перед школой. Я помню, как в прошлую пятницу она поджидала меня у дверей своего дома, одетая в красивую блузку и брючки. На этот раз всё было иначе. Ох, мы обе сделали свой выбор, и теперь, хотим мы этого или нет, но нам придётся жить с этим. Я вытянула руки, чтобы обнять её. Понимаю, на что это похоже, но не всё ли равно? Мне хотелось почувствовать себя в её объятиях. Со стороны это, должно быть, выглядело очень трогательно. Прижимая её к себе, я совершенно не отдавала себе отчёт, что побудило меня на этот поступок, особенно перед её домом. Мои губы скользнули по её губам. — Доброе утро! — Утро, Бэйли! Почувствовав возбуждение, я ослабила объятия. Никогда бы не подумала, что мне будет приятно с девушкой. А, впрочем, почему бы и нет? Доучившись до последнего класса, у меня не было ни одного серьёзного романа с парнями, зато у меня была Кэрри. Это произошло само собой. Мы пошли рядом, весело болтая о всяких пустяках, и вскоре оказались недалеко от того места, где жила Коллин. Я остановилась: — Кэрри, как ты думаешь, может, стоит зайти за Коллин, или, как её теперь зовут, Рабыней Номер Один и отвести её в школу? — Давай, – согласилась Кэрри. Мы свернули к дому, и Кэрри позвонила в дверь. Открыла нам мама Коллин. — Здравствуйте, – сказала я. – Мы хотели бы взять Коллин с собой в школу. — Хорошо, – кивнула она. – Только не забудьте потом передать её учителю. — Она уже готова? – поинтересовалась Кэрри. Ответ нас очень удивил. — Она сегодня провела ночь в гараже и сейчас на заднем дворе обмывается из шланга. Я заметила, что Кэрри смотрит куда-то вглубь дома. Проследив за её взглядом, я заметила Коллин. Она выходила из помещения, располагавшегося рядом с кухней. С её обнажённого тела стекала вода. Девочка в сопровождении отца подошла к нам. — Можете её забрать, – проговорил он. Я смотрела, широко раскрыв глаза. Она обмывалась из шланга?! Мы с Кэрри переглянулись. — Ты готова? – переспросила я. Коллин, как и вчера после школы, опустилась перед нами на колени. Она была вся мокрая. Не произнося не слова, она снизу вверх глянула на мать. Та протянула мне поводок. Кэрри в шоке уставилась на неё. — Мэм… Вы серьёзно? – растерялась я. — Пожалуйста, будьте с ней осторожны, – произнесла та. – Она ещё не совсем привыкла, поэтому, пока она в ваших руках, не будьте с ней слишком строги. И, раз уж вы учитесь вместе, я бы хотела попросить вас привести её после школы обратно. Ах, и вот ещё что! Поскольку она теперь ваша, то обязана исполнять всё, что вы ей прикажете без всяких жалоб и возражений. Удачного вам дня, девочки. Увидимся! Я пристегнула поводок к ошейнику Коллин, и мы двинулись по направлению к школе. — Что это было? – ошеломлённо проговорила Кэрри. Я посмотрела на Коллин. Та шла за мной на поводке, высоко подняв голову и, похоже, не осознавая, насколько дико это выглядит. К счастью, до школы оставалось пройти не больше квартала. Мы вошли в школьный двор и направились ко входу. Ученики оборачивались, провожая нас глазами. Ещё бы! Две абсолютно голые девочки вели на поводке третью. Думаю, тут было на что посмотреть. Я покосилась на Кэрри. — Просто иди вперёд, – негромко проговорила она. Мы расстались возле её класса. Я наклонилась к её уху: — Увидимся на большой перемене, перед обедом. Я тебя буду ждать там же, где и вчера. — Хорошо, – кивнула она. Взяв Первую за поводок, я повела её за собой. В класс мы вошли вместе. Учительница что-то писала на доске и не заметила, как мы вошли, зато остальные дети уставились на нас, словно на чудо. Я подвела бывшую Коллин к доске. Выражение лица миссис Нидхэм, когда она обернулась, невозможно было описать: — Бэйли, я, конечно, знаю, что она теперь рабыня, но зачем же водить её на поводке? Выпустив ремешок, я объяснила, что Коллин исполняет роль рабыни и дома, и что это – идея её родителей. Миссис Нидхэм слушала меня, подняв от удивления брови: — Хорошо, пусть садится на своё старое место. Ты тоже можешь сесть. Я двинулась между рядами, но, обернувшись, заметила, что Коллин неподвижно стоит там, где я её оставила. Наверно, нужно было ей приказать, подумала я, но не успела этого сделать, потому что учительница, раскрыв журнал, начала делать утреннюю перекличку. На Коллин она не обращала никакого внимания. Затем, всё так же игнорируя присутствие голой девочки, она вышла вперёд и обратилась к одному из учеников: — Вильям, дай, пожалуйста, этот список Рабыне и пусть она отнесёт его в офис. Держи её за поводок. Долго не задерживайтесь и потом возвращайтесь обратно. Видно было, что мальчик здорово разволновался. Сунув журнал в руки Коллин, он подобрал её ремешок, и они оба скрылись за дверью. — Класс, – произнесла миссис Нидхэм. – Возможно, некоторые из вас ещё не слышали. У нас имеются двое помощников или рабов, полностью принадлежащих школе. Они не имеют никаких на себя прав, пока находятся на территории кампуса. Кроме того, насколько мне известно, ту же роль они исполняют и дома. Я хочу, чтобы вы знали, что эти двое очень уязвимы и совершенно беззащитны как перед другими учениками, так и перед сотрудниками школы. Сейчас решается вопрос о том, чтобы кто-то из студентов или преподавателей постоянно наблюдал за ними, ограждая от возможных злоупотреблений. У кого-нибудь есть вопросы? Одна из девочек, сидевших в первом ряду, подняла руку: — Для чего понадобилось иметь в школе настолько послушных рабов? Миссис Нидхэм бросила взгляд на часы: — Кристал, эти ученики выбраны для нужд класса анатомии. Дело в том, что к ним, как к учебным пособиям, предъявляются особые требования, на которые большинство из вас не согласились бы, – она ещё раз посмотрела на часы. Как раз в этот момент дверь открылась, и в кабинет вошёл Вильямс, ведя Коллин за собой. Выпустив поводок, он сел на своё место. Номер Один застыла там, где её оставили. Приблизившись к ней, учительница повернулась в мою сторону: — Бэйли, не могла бы ты подойти? Прозвенел звонок. Дети начали подниматься и выходить из класса. Я заметила, что многие, проходя мимо Коллин, стараются незаметно дотронуться до неё или даже ущипнуть. Та стояла, не шелохнувшись и не издавая ни звука. — Бэйли, прочитай это, пожалуйста, – она протянула мне листок бумаги. Развернув его, я принялась читать: «Миссис Нидхэм, вы, очевидно, обратили внимание на поводок, прикреплённый к ошейнику Коллин. Как вам известно, ошейник означает абсолютное подчинение, а поводок даёт полную власть над её телом тому, кто держит его в руках. Вчера вечером она получила по этому поводу совершенно недвусмысленные инструкции. Пока поводок пристёгнут, она не посмеет раскрыть рта, даже если к ней обратятся. Плюс, она не имеет права проявлять эмоции. Пока поводок никому не принадлежит, она будет оставаться неподвижной. Если ремешок отстегнуть, она сможет говорить и двигаться, действуя согласно контракту». Я подняла глаза: — Миссис Нидхэм, давайте снимем с неё поводок? — Пожалуйста. Потянувшись к шее Коллин, я сняла ремешок с колечка на её ошейнике. — Благодарю вас, госпожа Бэйли, за то, что вы сделали. – произнесла Первая. – Пожалуйста, сохраните этот поводок до конца занятий. Мои хозяева предупредили меня, что если я до него дотронусь хотя бы случайно, то должна буду оставаться неподвижной до тех пор, пока кто-нибудь не решит освободить меня. Учительница выписала ей записку, и та, подхватив свои вещи, убежала на урок. Зазвенел звонок, возвещая о начале первого часа. Миссис Нидхэм протянула мне разрешение об опоздании, и я, сунув ремешок Коллин в свою сумку, вышла из класса. Следующие два урока ничем не выделялись. Было скучно. Третьим уроком была гимнастика, и это было гораздо веселее. Мы выполняли различные упражнения, но что мне больше всего нравилось, это то, что все остальные, хотя бы на час были одеты так же, как и я. Как и накануне, последним уроком перед перерывом на обед, у меня было рисование. Досадно, но этот урок, по моему мнению, мог бы быть гораздо интереснее. Рисовать цветы и корзины с фруктами не очень-то увлекательно. Словно прочитав мои мысли, к доске вышла миссис Льюис. — Дети, думаю, сегодня мы займёмся чем-то посложнее, – класс возбуждённо зашумел. – Тише, пожалуйста! – подождав, пока все успокоились, она продолжила. – То, чем я предлагаю вам сегодня заняться, является своего рода подарком от нашей директрисы, чтобы урок рисования не казался слишком уж утомительным. Я уже знала, что она собирается сказать и замерла в ожидании того, что произойдёт дальше. — Я предлагаю вам нарисовать объекты, которые находятся под этим покрывалом. Любую их часть. Поле того, как я уберу покрывало, вы можете подойти ближе, рассматривать и прикасаться к ним. Можете вставлять в них любые предметы для придания рисунку большей выразительности, – она подошла к столу и сдёрнула покрывало. По комнате пронёсся вздох изумления. Нашим глазам предстали Коллин и Натаниэль. Оба были связаны, и зад Коллин располагался над лицом мальчика. У того верёвка охватывала яички. Я принялась рисовать то, что видела, поглядывая на учительницу: «Неужели она считает, что это в какой-то степени похоже на искусство?» Я уже заканчивала свой рисунок этой нелепой сцены двух рабов в неволе, когда учительница неслышно подошла ко мне: — Бэйли, как тебе понравилось моё произведение? Я улыбнулась: — Миссис Льюис, никогда бы не подумала, что вы, нудистка, захотите их связать. Она как-то странно на меня посмотрела: — Бэйли, несмотря на то, что я действительно абсолютная нудистка, это не мешает мне экспериментировать, вовлекая в композицию элементы бондажа. — А как же вам удалось забрать их с уроков? — Ты ведь тоже из класса мистера Аджани? — Да. — Тогда ты должна знать, что эти двое не имеют на себя никаких прав. Всё, что мне нужно было сделать, просто зайти в офис и попросить их для этого урока и для последующей экспозиции, – она сделала шаг в сторону. Очевидно, эти двое будут оставаться связанными в таком положении всю большую перемену, плюс ещё один час. — Мэм… — Да? – она обернулась. — Ещё один вопрос. Что на счёт их обеда? На её лице промелькнула улыбка: — Бэйли, почему ты так беспокоишься? Это всего лишь школьные рабы. Зазвенел звонок. Подойдя к столу, миссис Льюис вновь набросила покрывало на связанных учеников. Я была уже в дверях, когда она меня окликнула: — Бэйли, по поводу обеда… Не могла бы ты что-нибудь принести для них из столовой? Они смогут поесть, когда я их развяжу после следующего урока, – она подала мне деньги. — Конечно. Выйдя из класса, я бросилась разыскивать Кэрри. Думаю, я выглядела слишком взволнованной, потому что, при виде меня на лице Кэрри отразилось беспокойство: — Что случилось? Конечно, я была рада рисовать что-то другое, не фрукты, но я не была готова увидеть то, что показала нам сегодня миссис Льюис. Мы прошли в кафетерий, взяли подносы и когда сели за стол, я ей рассказала, чем закончилось утро и что произошло после этого. — Так они будут оставаться связанными ещё более двух часов? – переспросила Кэрри. — Да. Я пообещала принести для них еду, – кивнула я. Мы поскорее закончили, и я поднялась из-за стола. — Бэйл, я хочу пойти с тобой, – проговорила Кэрри. — Конечно, – ответила я. Мы снова встали в очередь, и я объяснила женщине за стойкой, что нам нужно. Взяв два пакета, мы поспешили обратно в кабинет рисования. Всю дорогу Кэрри хранила молчание. Войдя в комнату, она принялась рассматривать композицию миссис Льюис. — Мэм, это вы их связали? — Да. Спасибо, девочки, что принесли им поесть. Мы вышли наружу. — Бэйл, вот это да! Скажи, пока ты их рисовала, они что, даже не двинулись? Это сообщение отредактировал drug3 - 06-02-2011 - 19:07 |
||
| evalery | ||
| Посты пользователя masha_exhibi и комментарии к ним из данного топика перенесены в тему "Как я занимаюсь эксгибиционизмом", которая предназначена для непридуманных историй. Здесь же, напоминаю, следует размещать только сочиненные истории. | ||
| я и жена | ||
|
Люда Юля оказалась в нашей компании почти случайно. Просто потому что не могла же я идти в поход сразу с тремя парными. Мне нужна была компания, и я пригласила Юльку. И нас стало пятеро. Я, Юлька, Андрей, Олег и его двоюродный брат, который всюду таскается за ним - никак не могу запомнить его имя. Смысл этой туристической прогулки заключался в том, что я никак не могла понять, к кому отношусь серьёзнее - к Андрею или Олегу. В эти три дня всё станет ясно. Такова идея. Ну, а Юлька должна была как-то разрядить слишком уж напряжённую ситуацию. Я ведь знаю, как напряжены мальчики в 15 лет. Я читала об этом у Игоря Кона. Они мастурбируют по нескольку раз в день, пока не найдут особу, на которую наконец смогут выплеснуть свою гиперсексуальность. Мне не хотелось бы, чтобы Андрей, Олег и его четырнадцатилетний кузен внезапно выплеснули свою гиперсексуальность на меня, во время нашей вылазки на природу. Я к этому морально не готова. Я надеялась, что присутствие Юли немного сдержит их животные инстинкты, и представить себе не могла, чем всё это обернётся. А начиналось всё очень спокойно. Ровно в 8.47 на платформе "47-й километр" мы слезли с электрички и углубились в утренний лес. На мне были очень коротко обрезанные джинсы и голубая рубашка ХБ - я выбрала её из-за безупречной гармонии с цветом моих глах и из-за того, что мужская рубашка на девушке вызывает у ребят мысли определённого рода, одновременно внушая им неуверенность. Юля была в дикой ковбойке и шортах типа "скаут", а мальчики - кто во что горазд, но исключительно в туристическом стиле. Два часа спустя солнце начало припекать всерьёз, но мы уже покинули лес и вышли на берег того озера, про которое Валерий Николаевич нам все уши прожужжал. Местечко и в самом деле прелестное. Лес отступал от озера широким полукругом, на холме в отдалении виднелись сияющие руины какой-то усадьбы, вода была тёплой, тихой и ни одного комара в округе. Идея окунуться в озеро возникла сама собой, сразу после того, как мы расставили палатки. Я полезла в рюкзак за своим итальянским бикини, а мальчики забрались в свою палатку и зашуршали по пакетам в поисках плавок. Юля наблюдала за нашей вознёй, не скрывая иронии. - А ты почему не переодеваешься? - спросила я. - Не собирешься купаться? - Собираюсь, - хихикнула Юлька. - Но у меня нет купальника. - Очень интересно! - моему возмущению не было предела. - Можешь не рассчитывать на мой бикини. Он у меня один! Купайся голой, если ты такая растяпа! - Отличная мысль! - бодро отзвалась моя подруга. - Я, пожалуй, так и поступлю. Мальчишки уже вылезли из палатки и с интересом прислушивались к разговору. - Ну и дела - забыла купальник! - сочувственно вздохнул Олег. - Что же теперь делать будешь? - Ну, - протянула Юлька. - Что делать? Деваться некуда. Придётся купаться голой, как Лера советует. Я рассмеялась и пошла в воду. Ребята последовали за мной, оставив Юльку на берегу. Мы уплыли на середину озера и дурачились, брызгая друг в друга, как вдруг я обнаружила Юльку около себя. - Ого! - сказала я. - Всё-таки нашёлся? - Кто? - с невинным видом спросила Юлька, разводя руками. - Кто - купальник твой! - Да ну, глупости, - невозмутимо ответствовала моя подруга. - У меня вообще нет купального костюма. Мне он не нужен. - Почему это не нужен? - я всё ещё не понимала в чём дело. - Как ты в воду-то забралась? - Нагишом. Мы поплыли к берегу. - Юля, а почему у тебя нет купальника? Это принцип? - спросил Андрей. - Ты что, на пляж не ходишь? - Никогда! - храбро заявила Юлька. - Предпочитаю места, не тронутые цивилизацией! - И там ты купаешься голая? - Именно. Именно там и именно голая. Мне так нравится. Мы добрались до мелководья и встали на мягкое дно. По ногам побежали мелкие пузырьки воздуха, это было приятно и щекотно. Я наконец поняла, почему над озером не было комаров - стрекозы вились в воздухе, на лету хватая мошкару. - Мальчики, отверничесь, - скомандовала я, - Юля будет выходить из воды! - Отворачиваться, - демонстративно вздохнул Андрей. - А я бы с удовольствием посмотрел... - Ну, смотри, если хочется, - неожиданно согласилась Юлька и полезла на берег. Надо было видеть физиономии ребят, когда юлькина задница показалась из воды! Я думала, уних глаза выскочат. А Юлька, как ни в чём ни бывало, расстелила на траве полотенце и улеглась - хорошо, хоть на живот легла, а не на спину. Пока мальчишки переминались с ноги на ногу, я выскочила из озера и повалилась рядом с Юлькой, раскрасневшейся от собственной храбрости. - Ты с ума сошла, - я прошептала ей так, чтобы ребятам не было слышно. - оденься сейчас же. Это же просто неприлично! - Поздно одеваться, - тихо ответила Юлька. - Что сделано, то сделано. Да и нет тут ничего такого. Ну, посмотрят... Убудет от меня, что ли? - Да ты понимаешь, что бы говоришь? - возмутилась я. - Ты их провоцируешь, а у них пубертатная гиперсексуальность, они же изнасилуют нас зверским образом! - Вот ещё! Во-первых, они боятся тебя, во-вторых, они боятся друга и дуг другу не доверят, в-третьих... - С чего ты решила, что они меня боятся? - Они же всего-навсего мальчики, а ты у нас блондинка номер раз общешкольного масштаба, за тобой полшколы следит, если кто что не так сделает - разорвут беднягу на части. Я почувствовала, что краснею. Юлька, как всегда, преувеличивает. Я попыталась переменить тему. - Нежели тебе не стыдно, когда смотрят на тебя голую? - Ужасно стыдно, - призналась Юлька. - Но я это затеяла, и надо доводить дело до конца. - До какого конца? Ты их собираешься соблазнять, что ли? - Да нет же. Понимаешь, я давно уже увлекаюсь нудизмом... - Чем-чем? - Ну, загорать и купаться нагишом... и дома тоже... иногда... и прогулки там всякие, это стиль жизни такой, культура свободного тела... И мне дико надоело делать это в одиночку, таиться от всех. Одной скучно. И вот я решилась. - Так ты всё заранее придумала? - разозлилась я. - И купальник нарочно не взяла? - Ну что такое! Нет у меня купальника! Совсем нет! Я же тебе говорю, что хожу голая. Мне так нравится. - И давно тебе это стало нравиться? - Ну... как давно? С начала этого лета! Наконец-то до меня дошло, что моя подруга - сумашедшая. Хорошо хоть, не буйная, а так - тихо помешанная. Я смирилась и прекратила допрос. Во время наших перешёптываний ребята торчали в озере, делая вид, что любуются пейзажем. Но в конце концов не выдержали и полезли на сушу. Я сразу поняла, в чём дело. Их плавки натянулись до предела. К моему огромному удивлению, безымянный олеговский кузен оказался в этом смысле рекордсменом: его плавок едва хватило, чтобы прикрыть то, что положено прикрывать. Андрей, Олег и Игорь (вот как его зовут! наконец-то вспомнила!) плюхнулись на траву рядом с нами, даже не расстилая одеяла. - Замечательная вода! - с фальшивым воодушевлением провозгласил Андрей, пожирая глазами юлькины загорелые ягодицы. Я решила, что никогда ему этого не прощу и тут же постаралась вычеркнуть его из своего сердца. - И погода чудесная, - добавил Олег, демонстративно озирая синее небо. Игорь промолчал. Ему было неудобно лежать на животе, а перевернуться на спину он не решался. Юлька нахально ухмылялась. Уши у неё горели. Я решила, что пришла пора переключить всеобщее внимание, и предложила заняться обедом. Ребята засуетились. Надо было идти в лес, собирать сухие деревяшки для костра. Андрей натянул майку, остальные ограничились кроссовками и с наивозможной скоростью удалились в сторону леса. - Наконец ты можешь одеться, - заметила я. - А зачем? - Юлька перевернулась на спину и закинула руки за голову, чтобы подмышки загорели. - Наоборот, на твоём месте я бы прямо сейчас разделась... догола. - Ну уж нет! В отличие от тебя, я ещё не потеряла представление о приличиях! - Жаль. Это было бы классно - мы обе голые, а они все в плавках. Да, это было бы классно, но очень уж неприлично, подумала я, вспомнив, как ребята таращились на Юльку. - Ты не представляешь, как здорово, - говорила Юлька. Глаза её сияли. - свобода, полная свобода, чувствуешь себя целой... - Как это - целой? - Ну, понимаешь, пока ты одета, хотя бы в купальник, ты как бы разделена: вот ты, а вот твоё тело, завёрнутое в текстиль, и твоё тело - не ты, не что ты есть на самом деле... Сейчас ты этого не понимаешь, потому что тебе не с чем сравнивать, но если бы ты разделась и какое-то время побыла нагишом... тогда бы почувствовала себя целой, не разделённой на душу и тело. - Сложновато для меня. - Да пустяки. Главное, это свобода. Как полёт. Андрей и Игорь вернулись с дровами и принялись колдовать над костром, шумно возмущаясь неизвестно куда пропавшим Олегом. При этом они старались не смотреть в сторону вольно раскинувшейся Юльки - она и не подумала перевернуться на живот при их появлении. - Он заблудился, точно вам говорю! - восклицал Игорь, наконец-то обрётший голос. - он вообще не умеет ориентироваться в лесу! - Он, наверно, сломал ногу в кустах, лежит теперь где-нибудь в чаще и плачет... - Хорошо! - сказала я, поднимаясь на ноги. - разжигайте костёр, ставьте воду, а я приволоку несчастного назад. - Я с тобой, - подхватилась Юля. - одной тебе его не дотащить. И мы удалились в лес, ощущая на лопатках горячие мальчишесткие взгляды. Впрочем, Юльку эти взгляды обжигали не на уровне лопаток, а пониже. - Будем аукать? - деловито предложила Юлька, когда мы ступили под дырявый зелёный полог леса. - Зачем? - удивилась я. - мы же не за Олегом пошли, он сам найдётся. Просто я решила последовать твоим советам и проверить, как это - ну, обходиться совсем без одежды. Юлька покраснела до корней волос. Я повесила бикини на орешник, чтобы сразу найти его в случае нужды, и потянула смущённую сверх всякой меры Юльку в глубь леса. - Если честно, - наконец набралась духа моя подруга. - Это первый раз в моей жизни, когда кто-то раздевается при мне... полностью. Я ещё ни разу ни одного голого человека не видела, только себя в зеркале. - Ну и как? - Здорово! Хотела бы и я так выглядеть, как ты! Только, знаешь, без этих белых полос. Я посмотрела. Незагорелые места выделялись на коже, как пятна какой-то болезни. Настала моя очередь краснеть. Я быстро сказала: - Это ничего. Ко мне загар легко пристаёт, уже через неделю всё выровняется. - Ты собираешься тоже загорать нагишом? - благоговейно спросила Юлька. Я кивнула. Ко мне возвратилась обычная уверенность в себе. Неожиданно Юлька схватила меня за бицепс. - Смотри, вот он, пропащая душа! Посреди обширной поляны стояла древняя одичавшая яблоня, а на высоте двух метров, на толстом суку, сидел, болтая ногами, пропащая душа Олег. Он был совершенно обнажён. В общем, всё это напоминало какой-то сумашедший райский сад: две сильно загорелые Евы прячутся в кустах от спятившего Адама. Красота! Юлька наконец отцепилась от моей руки (будут синяки) и решительно шагнула на поляну. - Вот это да! - заорала она. - вот это номер! А кто это у нас такой голенький? Олег с треском и шумом свалился с дерева и заметался по поляне в поисках плавок. Юля выхватила плавки буквально у него из под ног. - Не получишь, пока не объяснишь, что это значит! Олег нервно огляделся и, уверившись, что никого, кроме Юльки, поблизости нет, заметно успокоился. - А в чём дело? - агрессивно вопросил новый член голого общества, старательно прикрываясь ладошками. - Что тут такого? Тебе можно, а мне нельзя? Может, мне тоже захотелось позагорать! - Да я не о загаре тебя спрашиваю, а о том, почему ты увиливаешь от приготовления обеда! Что, Андрей и Игорь должны за тебя всё сделать, а ты притопаешь на готовенькое? - Ну, не всё, - ухмыльнулся негодяй. - Им наверняка Люда поможет. - Бесстыдник! - воскликнула моя верная подруга, отскакивая от Олега сразу на насколько шагов. - За такие слова ты лишаешься права носить одежду! - и помчалась в сторону лагеря, размахивая плавками над головой. - Стой! - завопил Олег во весь голос и бросился следом. - Это нечестно! Он промчался мимо меня, даже не заметив. Выждав, я двинулась по его следам. Юля и Олег стояли на опушке леса и о чём-то говорили. Я сняла бикини с веточки, где он невинно покачивался в ожидании возвращения хозяйки, привела себя в пристойный вид и приблизилась к возмутительно голой парочке достаточно близко, чтобы успеть услышать, как Юля обещает Олегу никому не рассказывать о его эскападе. - Ах! - я сделала вид, что чрезвычайно шокирована. Олег смертельно смутился и опять попытался прикрыться. Я рассмеялась. - Прекрати, Олег, ты же обещал! - сердито сказала Юлька. - О! - сказала я. - Он уже обещания раздаёт? Какие же? - Так, - небрежно ответила Юлька. - Он обещал составить нам компанию - если мы не станем трепаться о том, что поймали его голого на дереве. - Кому это - нам? - мрачно поинтересовалась я у подруги, слишком много на себя взявшей. - Я ему всё рассказала о тебе, можешь не скрытничать! Я задумалась. Любые возражения в подобной ситуации только повредили бы моей репутации - Олег мне не поверил бы. И я промолчала. Тем временем Олег натянул плавки и, заметно повеселев, двинулся впереди нас в сторону слабого дыма, который, если верить популярной туристской песенке, "создаёт уют". Нас встретили радостными воплями и потоком сарказмов в адрес Олега. Вода в котелке уже кипела и мы с Юлькой занялись варкой каши. Мальчики что-то обсуждали вполголоса, а я ломала голову над тем, как избавиться от бикини естественным образом, не вызвав подозрений у ребят. В конце концов я кое-что придумала. Когда после обеда Андрей высказал пожелание отправиться к руинам на холме и Олег с заметно ожившим Игорем его поддержали, я заявила, что хочу остаться и позагорать в спокойной обстановке. Юлька, естественно, присоединилась ко мне - при всей её отчаянности она не решилась на прогулку по Среднерусской возвышенности нагишом в компании трёх одетых парней. Как только троица плавконосцев скрылась за кустами, я содрала бикини и швырнула его в палатку. Юлька встретила мои действия понимающим кивком, но всё-таки спросила: - А если они неожиданно вернутся? - Вот и хорошо. Пусть возвращаются - и чем неожиданней, тем лучше, - пояснила я. Юлька засмеялась. - Верно! Нам скрывать нечего! Пойдём поплаваем? И мы пошли поплавали. Солнце нагрело воду, но, опуская руки в глубину озера, мы доставали до слоёв, холодных, как лёд, и было очень приятно чувствовать, как движения наших тел перемешивают холодные и тёплые струи воды. Я поняла, что больше никогда не войду в воду в купальном костюме - ну, разве что под угрозой насилия... - Выбравшись на берег, мы слегка обмахнулись полотенцами и достали крем для загара. Я быстро справилась с юлькиными спиной и попокой и подставила ей свой тыл. Почему-то она возилась дольше обычного. Она была осторожна и только чуть-чуть касалась моей кожи - мне было даже щекотно. Неожиданно Юлька наклонилась ко мне и прошептала: - Как ты думаешь, где сейчас наши мальчики? - Как - где? Они же к развалинам пошли... - Пошли да не дошли. По моему, Олег сидит в кустах и подглядывает за нами. - Что будем делать? - Не знаю. Наверно, лучше всего притвориться, что мы его не замечаем. Посмотрим, насколько его терпения хватит. Олег Юля пообещала, что никому не расскажет о том, как она застукала меня в лесу. Конечно, у меня не было выбора - пришлось ей поверить и поклясться, что, когда им с Лерой придёт в голову позагорать нагишом вдали от посторонних глаз, я постою на карауле. Но у неё что на уме, то и на языке, она может проболтаться в любую минуту, так что я всё равно дёргался при каждом её движении и, когда Андрей объявил, что хочет осмотреть окрестности, я с радостью присоединился к нему, ведь это давало возможность на какое-то время скрыться от внимательных глаз Юли. Сам не пойму, зачем я голый полез на дерево... зачем я вообще трусы снял... Более того, зачем я вообще согласился на эту дурацкую поездку? Уже в прошлый вторник мне стало ясно, что Люда избалована мужским вниманием, неспособна на глубокое и искреннее чувство, и лучше всего забыть её как можно скорее, переключившись... ну, я не знаю... на Иру, например, или на Женю Волоцкую... Это Игорь подбил меня согласиться. Вечно у него голова полна какими-то идиотскими замыслами. И сейчас он тоже с нами увязался. Впрочем, это понятно. Ему по малолетству страшновато оставаться одному рядом с двумя прелестными, но малознакомыми и довольно агрессивными девушками, к тому же одна из них.. хм.. неодета. Кстати, что за странная выходка? Неужели ей не стыдно? Вот уж от кого никак нельзя было ожидать подобного... Честное слово, просто глаза девать некуда. Хотя, там в лесу, когда она меня поймала... когда утащила мои плавки... на какой-то миг мне захотелось не догнать её... не успеть, прийти к костру голым и посмотреть всем в глаза. Нет, об этом даже думать нельзя.... Интересно, было бы мне стыдно в той ситуации? Мы шли сквозь заросли, трава сменилась песком, как будто мы где-то недалеко от моря... даже ветерок подул такой лёгкий, как морской бриз. Тепло, но не жарко. Смешно, но мне неожиданно пришло в голову, что было бы совсем неплохо снова снять плавки и дальше двигаться налегке, не обращая внимания на реакцию Андрея и Игоря. - Ну и что ты об этом думаешь? - обратился Андрей ко мне. - О чём? - Не притворяйся! О Юльке, конечно. Что всё это значит? Ты знал раньше, что она голая купается? - Откуда я мог это узнать? - пробормотал я, ещё не оправившись от своих мыслей. - И я не знал... Вот так вот всю жизнь живёшь рядом с человеком, а ничего о нём не знаешь... Вот ведь, скрывала... - Это как раз понятно. Кто же о таком станет болтать! Ведь ей прохода не будет, если об этом узнают в школе. Тут другое интересно, - сказал я, осенённый неожиданнной мыслью. - Как это Юлька решилась при нас рассекать в таком виде, голышом на ветерке? - А почему ты думаешь, что она скрывала, что голая купается? - неожиданно вмешался Игорь. - Может, она ничего не скрывала, просто случая не было. Она же рассказывала, что всегда купается в таком виде... Мы замолчали, шагая сквозь звон кузнечиков и сухой шорох высокой, как в саванне, травы. Я пытался вспомнить Юлю, выходящую из воды. Сияющие капли катились по её загорелой коже... - А если я... - начал вдруг Игорь странно дрожащим голосом. - а если мы... Тут ведь нет никого вокруг.. - Да я и сам об этом думал, - перебил его Андрей, - Отличная идея! - Я глазам своим не поверил, когда увидел его снимающим плавки. - Хоп! - сказал Андрей, выпрямляясь, - А мы чем хуже? Игорь уже стоял нагишом. - Давай-давай, не отставай, - подтолкнул меня Андрей. - А то безобразие получается, мы голые, а ты одетый! Я последовал его примеру, сделав вид что подчиняюсь обстоятельствам. В душе я ликовал. Да. И мы двинулись дальше. Впрочем, нет, не совсем так. Игорь предложил оставить нашу одежду прямо здесь, среди травы и кустов, а к развалинам идти голыми. - Всё равно вокруг нет никого, - пояснил он, и нам эта мысль показалась интересной. - Мы будем свободные, как дикари! Дети природы! Долой цепи цивилизации! Я бросил плавки под ивовый куст и пошёл вперёд, всем телом впитывая солнце. Между мною и окружающим миром больше не было преграды. Одежда осталась позади, там, на песке. Я чувствовал, как изнутри поднимаются волны силы и тепла, я был почти счастлив и думал о том, что уже через час увижу Юлю, и она будет обнажённой. Как я сейчас. Никакого стыда я не испытывал. Только восторг освобождения. Андрей и Игорь шутили и смеялись, я смеялся вместе с ними, но почти не понимал их слов. Возбуждение накатывало жаркой волной, голова кружилась, и весь мир вращался вокруг меня. Неожиданно мы очутились около странной лестницы, заросшей травой и ведущей, казалось бы, никуда. Каменные плиты ступеней перекосились и разошлись в стороны, вычурные перила были изъедены непогодой или просто разбиты пулемётными очередями, а наверху, где по законам композиции должна была находится какая-нибудь скульптурная группа или фонтан, шелестели на ветерке заросли ольхи. Здесь когда-то была терраса, с которой хозяева дома озирали свои владения. От самого дома осталось немного. Фундамент, три стены и остаток лестничного пролёта, нелепо повисший в пустоте над диким кустарником. В общем, не на что смотреть - но вид на равнину, на озёра и лес вдали - ради этого стоило тащиться по жаре, это надо было увидеть. Я любовался панорамой, а в это время Андрей и Игорь лазили по стенам, от окна к окну, и сочетание сильных обнажённых тел с грубой фактурой выветрившихся кирпичей было потрясающе эффектно. Так думал не только я - внезапный щелчок вернул меня от созерцания к реальности, и, обернувшись, я обнаружил молодую женщину лет двадцати или двадцати пяти, загорелую, коротко стриженную, в шортах и рубашке с закатанными рукавами. Улыбаясь, она прятала фотокамеру в сумку, висящую на плече. - Привет нудистам! - воскликнула она. - Поосторожнее, мальчики, стена может рухнуть! Андрей и Игорь разом спрыгнули со стены, и оба неудачно, судя по ругательствам, донёсшимся из кустарника. Женщина с любопытством разглядывала меня, и я с трудом подавил желание прикрыться. - Недавно нудировать начал? - спросила незнакомка. Я не понял вопроса и она поправилась, - Ты ведь совсем недавно начал голым загорать? - Да, - я удивился. - А как вы догадались? - Ну уж, это только слепой не увидит, - она показала на линию, отделяющую загорелую кожу от белой, скрытой под трусами. - След твоих текстильных заблуждений! - Текстильных? - я подумал, что ослышался. - Ну да, это нудистский жаргон. Текстильщиками нудисты называют тех, кто загорает в купальниках. - А-а-а... понимаю, текстильщики, это нормальные пляжники, а нудисты, это, значит, те, кто... Теперь удивилась она. - Ну и дела! Ты с приятелями нудируешь и сам не знаешь, как это называется? - А вы что, тоже?... - Я? Нет. Но я кое-что об этом слышала. Моя подруга ездила в Болгарию, потом рассказывала... Тем временем Андрей и Игорь, украшенные свежими царапинами, вылезли из зарослей и уставились на нашу новую знакомую. Я мысленно проклял Игоря за его идею оставить плавки под кустом. Одно дело - быть голым среди друзей и совсем другое - перед совершенно посторонней женщиной. Впрочем, на нашей стороне был численный перевес. Видимо, незнакомке это тоже пришло в голову, потому что, обернувшись, прокричала: - Коля! Надя! Идите сюда скорее, тут ребята пришли знакомиться! - и протянула маленькую твёрдую ладонь, - Света. Мы здесь на археологической практике... - Олег, - пожимая ей руку, я подумал, что надо бежать как можно скорее, пока не появились остальные археологические практиканты, но момент был упущен. Коля и Надя уже взбегали по лестнице. Как я и боялся, Коля оказался весёлым штангистом в лопнувшей майке и спортивных штанах, а Надя - рано состарившейся пэтэушницей в зелёном сарафане. Увидев нас, она, не теряя ни секунды, завопила "Бесстыдники! Счас милицию позову!" с такой подкупаюшей искренностью, что мы вправду ощутили себя бесстыдниками и бросились бежать, не разбирая дороги, мимо лестницы, прямо сквозь кусты. Мы не испугались детской угрозы глупой Нади, но как-то сразу, все трое, почувствовали - хватит острых ощущений, надо смываться. Мы проломились сквозь кусты и помчались по раскопу, между палаток. На наше счастье, там никого не было. Остановиться мы смогли только на заросших дюнах, когда руины скрылись за зарослями ивы. Рухнув на песок, мы пытались отдышаться. - Зловещая встреча на графских развалинах, - наконец выговорил Андрей и мы расхохотались. - А что, это в самом деле графский дом? - заинтересовался Игорь. Андрей пожал плечами. - Загородная резиденция купца первой гильдии Сугробина, - внезапно раздался у нас за спиной неприятно знакомый женский голос. - Построена в 1904 году по проекту Павла Шехтеля на месте бывшей усадьбы помещиков Горловых, разрушена в 1918, окончательно уничтожена в 1962. Света, как ни в чём ни бывало, стояла перед нами, засунув руки в карманы шорт. - Вы что, Нади испугались? Она только с виду грозная, да и растерялась немножно, когда вас увидела. - Никого мы не испугались, - проворчал Игорь, переворачиваясь на живот. - только кому понравится, если его сходу "бесстыдником" обзывать начнут? - Мы с Андреем как бы невзначай подтянули колени в животу, приняв непринуждённые позы натурщиков с эскизов Александра Иванова, и загородив то, что следовало бы прикрыть от женского взгляда. - А откуда вы всё это знаете? - спросил я, чтобы отвлечь внимание Светы от решительно встающей мужественности Андрея. - Что именно - всё? - Ну, "нудисты", "текстильщики"... Я, например, ничего про это не слышал. - А... да ведь это не секрет. Я думала, это все знают... "Нудизм" это от слова "нюде", то есть "голый". Так многие загорают. "Голые" пляжи в ГДР вообще чаще встречаются, чем "текстильные". - А вы? Тоже... это самое? Света смутилась. - Ну, - протянула она. - А что в этом особенного? - Значит, вы нудистка? - Молодой человек, - Света выпрямилась и с деланым высокомерием посмотрела на меня. - Мы с вами не настолько близко знакомы, чтобы вы задавали мне подобные вопросы. - Но ведь в этом нет ничего особенного? - я наслаждался её смятением. Ничего, сама напросилась. Обожаю задавать прямые вопросы. Света покраснела до слёз и, резко повернувшись, почти бегом скрылась за кустами. Игорь зааплодировал. - Здорово ты её умыл, - сказал он с восхищением. - я думал, она от нас теперь не отстанет. - Ладно, проехали, - я был доволен. - пошли оденемся, а то задницы обгорят, сидеть больно будет. Мы вышли к дюне, под которой оставили свои плавки, но... они изчезли бесследно. Андрей озирался с потерянным видом. - Что за чёрт? Может, то не те кусты? - Да нет, те, - Игорь растерянно указал на ветку, воткнутую в песок. - Вот наша метка. - Ах, сволочи! - меня внезапно осенило. - Знаете, где наши плавки? У этих, археологов! Пока эта Светка нам зубы заговаривала, её приятели уволокли наши бебехи. Что будем делать? - Не может быть, - возразил побледневший Андрей. - Как они узнали, где мы оставили одежду? Мы же случайно встретились. Они же не видели, как мы раздевались... - Значит, видели, - Игорь размахивал веточкой. - Так что же? Голые вернёмся к нашим девчонкам или пойдём спасать плавки? - Нда... дилемма! - мы задумались. Я представил себе новую встречу с истерической Надей и хмурым качком Колей, вспомнил ехидную усмешку Светы - и изгиб спины совершенно голой Юли - и решительно сказал: - Нет, ребята, если хотите, идите выручать свои плавки - без меня. Я возвращаюсь. - Возвращаешся прямо так? Нагишом? - Да. Обойдусь без плавок. Наплевать. - А... - А Люда отвернётся. Я посмотрел на своих товарищей. Андрей уставился на меня с открытым ртом. Игорь выглядел погружённым в глубокую задумчивость и машинально пересыпал песок из ладони в ладонь. Ни тому ни другому явно не хотелось переться к археологам, качать права и требовать назад своё, законное. Но идти к Люде и Юле вот так вот, как бог сотворил, на это не хватало решимости. - Не хотите, как хотите, - я махнул рукой на прощание и побрёл в сторону нашего лагеря, пытаясь предугадать реакцию девчонок на моё появление в голом виде. Неожиданно мне пришло в голову, что всё получилось как нельзя лучше - ведь всего час назад я мечтал о том, чтобы предстать перед ними полностью обнажённым. И случай представил мне такую возможность. И меня захлестнула волна возбуждения и восторга. Игорь В общем, всё прошло именно так, как было задумано. Разыграно, как по нотам, и никто ни о чём не догадался. Уже к полудню всё были голые и играли в мяч. Чудесный день! Я был просто счастлив. А ведь если бы Юля впрямую предложила бы поплавать нагишом, ничего, кроме скандала не вышло бы. Она ведь сначала как собиралась поступить? Объявить "день нудизма" и попросту раздеться. Я сразу сказал, что так дело не пойдёт, народ надо сперва морально подготовить. Эти археологи меня напугали, я думал, что всё пропало, но так даже лучше получилось, никто и не догадался, что это я одежду спрятал, а мне осталось только ближе к вечеру сходить туда, в дюны, и всё. Кстати, думаю, что Света-археолог была не прочь сбросить тесные одежды, да и присоединиться к нам, но вот её спутники.. мда... Ну, ладно, чего уж там, всё хорошо, что хорошо кончается. А кончилось всё более, чем превосходно. Под вечер, уже в городе, прощаясь, мы поклялись повторить нашу нудистскую вылазку на природу на следующей неделе! Думаете, я поверил этой клятве? Это они сейчас такие разгорячённые. Потом, опомнившись, они станут всеми силами отбрыкиваться от повторения... Но мы с Юлей что-нибудь придумаем. Впереди у нас целое лето, целая жизнь! |